Глава 24
Выйдя из «Омега-тур», мы поехали в «Пилигрим». Никаких свежих идей относительно того, кто и почему убил Редькину, не было. Следствие зашло в тупик.
Алина вела машину молча. Обычно она болтает, не умолкая, а тут притихла, лобик сморщила — думает.
— Надо бабку-колдунью найти. Пусть проклятие снимет, — не отводя глаз от дороги, выдала она.
— Что? Какая бабка? Ты о чем? — обычно я понимаю ее с полуслова, а в этот момент мои телепатические способности дали сбой.
— Вспомни, что заместитель Куркова рассказывал? — Алина крутанула руль вправо, остановила «Опель» у тротуара. Заглушив мотор, она оглянулась на Степу.
— Вячеслав Михайлович Рудин? — откликнулась та.
— Ну да, ты ж у него была?
— Ну и что он сказал? — тормознула Степа.
— Ты же сама нам с Мариной пересказывала ваш разговор, — нервно напомнила Алина. — Забыла? Мать погибшей девушки прокляла Куркова! Все, на ком он женился, гибли. Стоило ему познакомиться с Редькиной, и она туда же, на тот свет.
— Постой, — наконец-то до меня дошло. — Ты хочешь обратиться к бабке, чтобы та развязала ситуацию?
— Вот именно, гордиев узел, сняла проклятие, успокоила душу усопшей в горе матери.
— Мистика! — выдохнула я, с недоумением глядя на Алину.
Иной раз моя подруга меня удивляет. На дворе двадцать первый век, а она всерьез относится к приворотам, отворотам, сглазам и проклятиям. К гадалке ходит! Ауру чистит! Астрологические гороскопы заказывает! Да много чего делает, что нормальному человеку и в страшном сне не приснится.
— А что, Мариночка, Алина права, — вдруг переметнулась на ее сторону Степу. Вот уж от кого не ожидала! Просвещенная дама, в прошлом библиотекарь. — Нельзя сбрасывать со счетов влияние мистических сил на течение нашей жизни, — вычурно выразилась она. — Многие наши проблемы идут из потустороннего мира. Тайну смерти мы можем узнать только после смерти, — напоследок философски изрекла она.
— Да вы что?! Издеваетесь? Какие мистические силы, какой потусторонний мир? Что вы там надумали? Бабки, гадалки, вы еще в лес сходите, Бабу-Ягу кликните.
Но эти единомышленницы как будто меня не замечали:
— Надо могилку матери девушки найти, — предложила Степа.
— И я так думаю. Вот что, Степа, тебе еще раз придется сходить к Рудину. Надо узнать, на каком кладбище захоронена эта дама. Есть у меня на примете одна старушка, которая в контакт с покойниками входит.
После этих слов у меня мороз пробежал по коже.
— Это как понимать? — нахмурившись, посмотрела я на Алину.
— А ты что подумала? — вопросом на вопрос ответила она.
— Я подумала, что нам пора заняться делом. Поехали в «Пилигрим»! — потребовала я. — Иначе у вас с этим расследованием совсем «крыша» поедет.
— А… — хотела что-то сказать Степа.
— В «Пилигрим»! — я ей не дала даже начать. — Смерть Редькиной наступила не по нашей вине. Труп мы доставили в целости и сохранности. В морг определили. Все, что смогли, сделали. Родственники приедут и похоронят Редькину. Все! Искать убийц должна полиция.
— Венгерская полиция, — робко поправила меня Алина. — Убийство ведь произошло в Венгрии.
— Вот пусть и ищет! А мы умываем руки!
— Будет она их искать, — пробурчала Степа.
— Да, Марина, ты не права, — поддержала ее Алина. — Если не мы, то кто?
— В «Пилигрим», — рявкнула я. — Работать!
Алине ничего не оставалось делать, как повиноваться и завести мотор автомобиля.
Увы, благие намерения так и остались намерениями. Меня крайне удивил тот факт, что в разгар рабочего дня дверь туристического агентства была закрыта на замок.
— Вконец распоясались! — раздраженно воскликнула я, имея в виду не только Алену, непонятно зачем закрывшую агентство, но и Алину с ее любимым занятием — поиском преступников. — Вот что происходит, когда хозяин долго не посещает свое рабочее место. Никакой трудовой дисциплины!
Алина не стала отвечать. Она подошла к двери и начала по ней колотить кулаком. Долго бить не пришлось. Отодвинув жалюзи, из окошка с перепуганным лицом выглянула Алена. Увидев нас, она дернулась к двери, чтобы нас впустить.
— Алена, ты себя нормально чувствуешь? Самый разгар рабочего дня. Ты от клиентов заперлась? — накинулась я на девушку.
— Мне велели закрыть, — смущенно и боязливо ответила та.
— Интересно, кто ж тебе отдал такое распоряжение? Еще утром «Пилигрим» принадлежал мне! Я тебе закрывать агентство не велела. Или я что-то путаю? — насмешливо спросила я, обошла Алену и направилась прямиком в свой кабинет.
— «Пилигрим» арестован, — протянула Алена.
— Что за чепуху ты мелешь?! — я споткнулась на ровном месте. — Кто его арестовал? Кто ж такой смелый?
— Я, — с гостевого дивана раздался громкий мужской голос.
Я повернула голову — вольготно откинувшись на спинку дивана, там сидел Воронков.
— Фу, Сергей Петрович. Ну у вас и шуточки! — выдохнула я.
— Да уж какие шутки? Вы и Алина Николаевна задержаны, — мрачно заявил он. В его тоне я не уловила ни грамма шутки. Всяко было, но таким серьезным я Воронкова еще не видела. — И сейчас будете препровождены в следственный изолятор, — добавил он.
— Что? Вы в своем уме?! — вскипела Алина. — Какой изолятор?
— Следственный, — уточнил Воронков. Увидев за нашими спинами Степу, он с определенной долей радости воскликнул: — О! Стефания Степановна, с приездом. Вовремя вы тут оказались. Несчастье-то какое для семьи! — он скосил глаза на меня и Алину. — Безумно жаль и Олега Александровича, и Вадима, и деток. Жаль, — повторил он, — но закон преступать не дам ни по дружбе, ни из благих побуждений. Так что собирайтесь, сейчас поедем в отделение.
Я почувствовала, что превращаюсь в каменное изваяние, ноги приросли к полу, зато в голове одна мысль состязалась в остроумии с другой.
«Воронков переработался, у него ум за разум зашел, и вместо того чтобы пойти к психиатру, он пришел к нам».
Другая мысль была покруче первой: «Ему надо сделать план по раскрываемости преступлений. В качестве преступников он выбрал наши кандидатуры. Гад такой».
А третья мысль мне даже понравилась, она все объясняла: «Алена и Воронков в сговоре. Нас снимает скрытая камера для передачи «Розыгрыш». А майор, оказывается, не лишен артистического таланта. Большой кинематограф по нему плачет».
Сделав выбор в пользу программы «Розыгрыш», я кокетливо улыбнулась Воронкову и заговорщицки закивала головой:
— Понятно-понятно.
Сергей Петрович посмотрел на меня с сожалением, как на слегка тронувшуюся умом дамочку:
