— Ну знаете, Алина Николаевна! — лицо Воронкова вновь покрылось бурыми пятнами. Глаза налились кровью. — Зря я вас не посадил!
— За что?
— За то, что ценности у себя прятали. Я с вами еще разберусь, — с этими словами он выскочил из кабинета, громко хлопнув дверью.
— Обиделся. Теперь он точно не будет искать убийцу Редькиной, — констатировала Алина. — А что я, собственно, такого сказала? Как есть, так и сказала. Он свое дело закрыл, а чужое ему ни к чему. Придется нам доводить это дело до конца.
Степа заметно оживилась:
— Не в первый раз. За несколько дней управимся. Задача упростилась: мы теперь знаем, что заказчик убийства — женщина средних лет и она была в вашей группе.
Глава 25
Вычислить заказчицу убийства Редькиной оказалось не так-то просто. Алена принесла нам список всех, кто ездил с нами в Венгрию.
— Н-да, — протянула Алина, пробежав по списку взглядом. — Мужчин можно пересчитать по пальцам. Мамаш с детьми будем брать в расчет?
Я пожала плечами.
— Сама подумай, если бы тебе надо было бы кого-то замочить, ты бы Саньку с собой взяла? — спросила Степа.
— Я бы не взяла, — решительно замотала головой Алина.
— Я бы не взяла Аню, — вздохнула я.
— Да все эти мамаши и не попадают под средний возраст. Многим и тридцати лет нет. Кто еще? Трофимова Алла? На нее я подумаю в последнюю очередь. Милая женщина, столько лет живет в браке и до сих пор смотрит на мужа влюбленными глазами. Вострикова? Тоже не подходит под средний возраст, ей все шестьдесят дашь. Значит, кто остается?
— Попкова, — только эту фамилию я смогла назвать. Никого другого в роли заказчицы убийства я не видела. Впрочем, теперь уже и Валентину Ивановну я тоже не представляла в роли заказчицы. Какой смысл ей было убивать Редькину? Но… Но если вспомнить, что она с дочкой вытворяла в Венгрии, то можно было допустить и это.
— Нет, — покачала головой Степа. — Мне показалась, что она говорила искренне. Вспомните, она винила во всех грехах своего мужа, называла его мерзавцем, лицо ему расцарапала, вполне возможно, что в сердцах и убила бы. Но его, — заметила Степа, — а не его очередную жертву. Это не Попкова!
— Тогда кто?
— Давайте думать.
— Кстати, а зачем Редькиной было переходить в группу Калюжного? — спросила Алина.
— На этот счет у меня есть вариант ответа, — после недолгой паузы ответила я. — Возможно, встреча с покупателем была назначена именно в гостинице «Геллерт» без уточнения конкретного времени.
— А зачем ей было брызгать в глаза Куркову из баллончика?
— Ее встреча с покупателем по неизвестной причине расстроилась. Осознав, что план Владимира провалился, Ирина решила перенять опыт, широко используемый клиентами Калюжного, а именно: подцепить обеспеченного мужа, на худой конец любовника. Имея деньги, она могла куда чаще ездить за границу и лично искать покупателей на украденные ценности. И не в какую-нибудь Венгрию, а в Италию, Францию, Германию.
— Если бы она оторвала такой жирный куш в лице Куркова, стала бы она торговать краденым?
— Одно другому не мешает. Сегодня у тебя муж есть, а завтра может и не быть.
— А если она перешла дорогу кому-то из группы Калюжного? Да хотя бы Веронике? — сказала Алина. — Вдруг Вероника нам солгала?
— У Вероники слишком привлекательная внешность, не попадает она под описание, данное киллером. К тому же она не из нашей группы. Воронков сказал, что среди купюр, переданных киллеру, затесалась моя визитка. Деньги и визитка лежали в одном кошельке. У туристов группы Калюжного ее в принципе не могло быть.
— Тогда не знаю, на кого и думать, — помрачнела Алина, а потом, видимо вспомнив, опять заговорила о колдунье: — Надо идти к бабке! Точно, есть у меня такая старушка ясновидящая. Сама не ходила, но одна знакомая очень хорошо о ней отзывалась. Мужа этой знакомой приворожила сотрудница. Служебный роман зашел слишком далеко — муж собрался уходить из семьи. Так бабулька по коллективной фотографии разлучницу вычислила, на нее отворот сделала, а затем мужа на семью настроила.
— И он вернулся в семью?
— Вернулся. Сейчас лучше мужа и желать нельзя: с жены пылинки сдувает, все по хозяйству делает, с детьми занимается, тещу, как мать родную, любит.
— А проклятия твоя бабушка точно снимает? — уточнила Степа. — Я к тому, что если она такая многопрофильная, может, она с Куркова проклятие снимет. Одно ведь другому не помешает?
— А ну-ка разъясните мне, — вмешалась я в разговор. — Одно другому не мешает. Это ты о чем, Степа? Одно дело снять проклятие с Куркова. Кажется, об этом шла речь. Но вы еще хотите, чтобы ваша ясновидящая указала вам на заказчицу убийства? Я вас правильно поняла?
— Убьем двух зайцев, — кивнула Алина. — Только давай с утра поедем к ней. Сейчас уже поздно.
Мне оставалось только развести руками. Снять проклятие — как я понимаю — это для очистки совести. Кто в проклятия не верит — живет спокойно. Но кто-то все, что с ним происходит плохое, списывает на эти самые проклятия, сглаз, порчу. Если бабка мошенница, ее и упрекнуть не в чем. Порча — это нечто нематериальное. Поди знай, сняли ее с тебя или нет. Другое — просить гадалку назвать конкретное имя или ткнуть пальцем в фотографию. Если уж Алина решила обратиться к ясновидящей, то дела наши плохи — мы уперлись в глухую стену.
— Ладно, утро вечера мудренее. Уже половина восьмого, — вспомнила я о времени.
В кабинет заглянула Алена.
— Марина Владимировна, я вам еще нужна?
— Нет, Алена, иди. — Наше агентство работает до семи часов. — Мы тоже уходим.
В квартиру мы со Степой ввалились, когда на часах уже было без четверти девять.
— Похвастайтесь обновками, — из комнаты вышел Олег.
— Какими обновками? — спросила я, не совсем понимая, о чем речь.
— Ну как же! Вы вчера наготовили на неделю, чтобы сегодня спокойно пошататься по магазинам. Я спрашиваю, купили что-нибудь? — повторил он свой вопрос.
Степа часто заморгала глазами, на ходу соображая, что бы придумать правдоподобное.
— А…. по размеру не подошло, — нашлась она. — Да! Все, что мне нравилось, было не моего размера! Завтра опять пойдем.
— Да? — Олег нахмурился. — Тогда вам придется наготовить еще раз на неделю вперед, потому что твой свин, Степа, умудрился рылом открыть холодильник и сожрать под чистую все, что ты вчера наготовила.
— Все? — не поверила Степа.
— Все. Мы с Аней ужинали пельменями. Морозилку он открыть не смог.
— А где он сейчас? — обеспокоилась состоянием любимого животного Степа.
— Лежит на кухне, пузо свое поднять не может. Мне кажется, Степа, тебе придется всю ночь его выводить на улицу, — предупредил Олег.
