Север внутренне поморщился. Девочка явно новичок. Работает без охраны. Но сегодня с ней никто еще не был. Чистая.
Она все же села в машину, поправив платье, натянув его на ободранные колени. Опять же из-за настойки или ведьмовского зелья Север так и не мог точно определить состав, а регенерация, которая присутствовала в любой, даже минимальной крови оборотней, не действовала. Раны не затягивались. Содранные до крови коленки продолжали кровить.
Он занял место водителя и тронулся.
– Как тебя зовут?
На самом деле ему было плевать на ее имя.
– Как вам больше нравится?
– Правильный ответ, деточка.
Она далеко пойдет.
В машине, в замкнутом пространстве, ее собственный аромат нет-нет да пробивался сквозь дурманящий настой и ударял в голову Северу. Аромат был едва ощутимый, очень слабый, но чертовски сладкий. Член давно стоял, налился кровью. Зверь Крестовского недовольно зарычал – ему хотелось попробовать аромат девочки на вкус. Лизнуть его, покатать на языке. Отголосками он довольствоваться не желал.
– Значит, останешься безымянной. Будешь деточкой да малышкой.
Она согласно кивнула.
– Заголи ножки.
Он жаждал вида ее бедер.
Выруливая на другую улицу, что соседствовала с районом, где находился его пентхаус, он даже пожалел, что времени мало. Или покататься с ней по городу да отыметь прямо на заднем сиденье? Нет, Север давно не мальчик, да и не прельщает его такой секс. К тому же с той, в клубе, полного удовлетворения он не получил. А хотелось такого секса, чтобы не только в теле, но и в голове стояла звенящая пустота.
Девочка оказалась послушной. Снова тяжело задышала, словно упорно боролась с собой, и смело задрала подол платья. При этом она задвигала бедрами и руками заскользила по ногам так, что в паху прострельнуло давно забытой болью. Даже если девочка только начинала путь шлюхи, у нее были все задатки для этого.
Каждое движение – искушение.
Соблазн.
Игра.
Девочка держала себя достойно. Не приставала к нему, не делала лишних движений. Выполняла то, что он просил.
Крестовский не ошибся: идеально гладкие крутые бедра с черной полоской трусиков.
– Ноги на панель закинь. Хочу видеть все.
Север не узнал свой голос: охрипший от возбуждения, низкий, гортанный. Его неожиданно сильно завело происходящее. Девочка не была жеманной, не была похабной. Идеальная спутница на ночь.
Тогда возникал вопрос, который он и задал:
– Почему тебя выкинули из машины?
Она вздрогнула и быстро посмотрела на него. После чего медленно закинула ноги на панель.
– Я не сплю с несколькими партнерами сразу.
– Хм-м-м. – Север представил, как закинет эти ножки уже себе на плечи, и нажал на газ. Чем быстрее они окажутся у него, тем лучше. – Так полагается же двойная плата.
– Нет!
Она ответила слишком резко и порывисто. Север медленно повернул голову в ее сторону и посмотрел на лицо. Ему не понравилось, что она с ним разговаривает в подобном тоне. Никто не смеет в его присутствии повышать не то что голос – интонацию.
Девочка мгновенно осознала свою оплошность, потому что быстро-быстро заморгала длиннющими ресницами, минимально тронутыми косметикой, и выдохнула.
– Простите, просто… – Она давилась словами, не осознавая, что в эту секунду он все же подавляет ее волю, гипнотизируя яростным взглядом. – Мне не следовало повышать голос. Извините еще раз. Все слишком быстро произошло. Мы договорились с одним парнем. Когда я села к нему в машину, то оказалось, что на заднем сиденье еще один расположился. Я попросила высадить меня, отказавшись с ними ехать. Они… повели себя некрасиво. Окончание нашей сцены вы видели.
Первое – она говорила совершенно спокойно и искренне. Север за версту чувствовал ложь, и все его окружение это знало. Врать в присутствии Крестовского не имело смысла, из-за этого вести с ним переговоры многие не любили. Изначально проигрывали. Пытались договориться через Захария.
Второе – ему понравились ее извинения. В них абсолютно не было раболепства, пустого кокетства. Лишь желание сгладить острый угол, возникший в их общении.
– И вы, Захарий, появились очень быстро. Да и ваше предложение… Дайте мне, пожалуйста, с полминуты, я приду в себя. Адреналин скакнул в крови, никак не соберусь.
Север нахмурился – чуждое имя резануло слух, и он не сразу сориентировался, вспомнив, что показал документы беты.
Но, млять, как она произносила мужское имя! Мягко, словно жемчуг пускала по шелку, и он катился… катился… Север сдержал желание поправить член. Он хотел эту пташку так, как давно никого не хотел. И она называет его чужим именем! Тут впору начинать гомерически хохотать.
– Отлично, я дам тебе время. Приходи в себя, потому что работать ты будешь долго – до самого утра.
Глава 2
– Пентхаус… ваш?
– Имеет значение?
– Нет.
Он видел, как она изумленно осматривается по сторонам. Осторожно прикрывает за собой дверь и скользит взглядом по гигантской – в понимании обывателя – гостиной. Потом, быстро придя в себя, девочка скинула туфли и тотчас поджала пальчики.
Черт…
Северу требовалось выпить. Иначе он ее завалит прямо у двери. Оттрахает жестко и яростно, как малышка и напрашивалась.
– Проходи.
Сам же он подошел к бару, достал виски, два стакана.
– Выпьешь?
– Нет, спасибо.
– Не хочешь расслабиться?
– Мне не требуется алкоголь.
Малышка нравилась ему все больше и больше, вернее то, как она держала себя с ним. Спокойно, уравновешенно. Словно была ему равной.
Когда в последнее время женщина вела себя с ним подобным образом? Ну-ка, вспомни, Крестовский. В его жизни женщины делились на две категории, вернее их поведение: те, что льстили оттого, что боялись его, и те, что опять же льстили, только по той причине, что пытались расставить сети и захомутать его. Был бы он простым оборотнем, все бы сложилось иначе. Встречались девушки, что бросали ему вызов. Но не проходило и пары свиданий, как те переходили во вторую категорию.
С незнакомкой, не пожелавшей назвать своего имени, дело обстояло иначе.
Она не кокетничала, не пыталась ему понравиться. Она пришла работать.
Так приходят на завод или в школу. В магазин или парикмахерскую. Выполнить обязательства, что прописаны в трудовом договоре, и через какое-то количество времени уйти домой. Ни лишних эмоций, ни никчемной суеты.
Лишь иногда темно-серые глаза выдавали волнение, начинали бегать. Да и девочка лишний раз старалась на него не смотреть. Чем еще больше подогревала его интерес.
