Она, не задумываясь, что делает, ведомая инстинктами, подняла руку и коснулась стали.
– Почему?..
– Хотели сделать из меня… даже не знаю кого. Или просто смотрели, как металл сочетается с силой берсерка.
– Ты – берсерк? – севшим враз голосом переспросила Влада. Потолок неожиданно заколыхался перед глазами.
– Мой прадед был берсерком. Я – частично.
– Луна…
– Так что, девочка, тебе тоже достался муженек с загадками.
– То есть там… в доме старейшин, ты еще воспользовался энергией…
– Да.
– О черт.
– Ты так мило ругаешься.
– Север, я…
У нее не было слов. Она смотрела в лицо мужчине, что стал ее мужем, и падала в небытие. Она старалась держаться, из последних сил. Выталкивая себя из пучины сомнений и тревог, растерянности и неопределенности, она говорила, что отныне не имеет права на слабость. Не на ту слабость, что свойственна всем женщинам и которая должна в них присутствовать. А именно на моральную. Она не имеет отныне права пасть духом. Где-то на глубинном уровне Влада поняла, что если она хочет стать равной Северу, заслужить не только его физическую потребность в ней, но и нечто большее, способное в дальнейшем заложить первый кирпич в фундамент для их семьи, то она должна быть сильной.
Влада сдержанно улыбнулась, приказав себе расслабиться.
– Я видела фильм, где у героя был такой же металлический скелет.
Север усмехнулся в ответ.
– Ну, люди многое от нас позаимствовали. – В его карих глазах расплескалось плавленое золото. – Я рад, что ты не сильно испугалась.
– Думал, завизжу?
Он не ответил.
Влада же, толкаемая женским чутьем, подняла руку и дотронулась до подбородка Севера с отросшей колючей щетиной. Прикосновение ни к чему не обязывало и ничего не несло. На первый взгляд…
Влада скорее увидела, чем почувствовала, изменения в муже. Как напряглось его сильное, вылепленное годами тренировок и физических упражнений тело. Как тяжелее и глубже он задышал. Как мышцы на его плечах закаменели, превратившись в настоящую сталь, к которой так же захотелось прикоснуться, пройтись ноготками и увидеть, как отреагирует уже на более открытое прикосновение альфа Крестовский.
– Ты что делаешь, девочка? – Он задал вопрос, плотно сжимая губы.
– Еще не знаю точно…
– Уверена?
– Нет.
Она не отдернула руку назад, когда Север так же, не убирая острые и смертельно опасные клинки, отвел их от лица, направив вниз.
К груди.
Влада шумно и резко втянула в себя внезапно сгустившийся воздух, когда ощутила, как сталь коснулась ее кожи. Север был предельно осторожным – ни единого лишнего движения, нажатия. Все идеально контролировалось.
И между тем атмосфера в комнате стремительно менялась. Словно перед грозой, когда воздух наполняется озоном и ты ждешь, что вот-вот небо развернется и хлынут зяблые, острые капли дождя. Но ты никуда не спешишь. Ты этого хочешь.
Влада не узнавала себя. Она лежала, и внутри нее зарождалось нечто непривычное, к чему она оказалась совершенно не готовой. К возбуждению, что накрывало ее с головой. Казалось бы, что тут необычного: муж и жена, утро, постель, они после вчерашнего секса оба голые. Им ничего не мешает продолжить.
Но не в их ситуации.
Снова метаморфозы, приходящие в жизнь Влады, когда она их не ждет? Или нечто другое? То, о чем она даже пока боялась думать?
– Ты возбуждаешься. – Тихий голос Крестовского парализовал каждую клеточку в теле Влады. Сложно находиться близко к мужчине, который считывает тебя, как открытую книгу. А возбуждение, что томлением прокатилось по крови, устремляясь к лону, вызывая там более сильные, острые, едва ли не на грани ощущения, подавно.
Он же оборотень.
Похоть – их стихия.
Нет, он сильнее любого оборотня.
Он – берсерк.
Потомок вымершего рода. Сильный и властный. Жесткий.
Смотрящий на нее глазами, в которых бушевали неизведанные стихии, затягивающие ее и не отпускающие.
Влада опасалась пошевелиться. На подсознательном уровне она не сомневалась, что Север не допустит и капли ее крови. Откуда пришла эта уверенность? Может быть, от статуса, что она теперь носила? Или она прочла это все в тех же темно-карих глазах? Она не знала. Ее теребило другое – собственные эмоции. Сталь, прикасающаяся к коже, будоражила, волновала, поднимала в ее душе те грани чувственности, о которых девушка и не подозревала. Пробуждала в ней стремление быть подчиненной, покоренной сильным самцом. И холодок от металла разогревал ее изнутри.
– Тебе нравится? – с легким недоверием задал вопрос Север, и от его хриплых вибрирующих ноток, что сквозили в голосе, по телу Влады посыпались мурашки.
– Не знаю. – Она хотела быть честной. Сказала, облизнув губы, и сразу же услышала более глубокий утробный рык мужа.
– Не двигайся. Пораню.
Она сглотнула. Ей бы попросить убрать сталь, спрятать лезвия, способные вспороть кожу легким нажатием.
А она молчала.
Смотрела в лицо Севера и не произносила ни слова.
Между ног с каждой прошедшей секундой становилось все жарче. Огонь опалил чресла.
– Потрогай меня.
Севший голос Севера не выражал просьбу. Он приказывал.
Влада не могла не подчиниться. Словно под гипнозом, которого не было, она опустила руку вдоль своего туловища и дотронулась сначала до мужского бедра. Теплого, крепкого. Мышцы тугие, возникло желание исследовать их, изучить, прочувствовать всю силу, которой они обладали.
Дыша через раз и помня о стали, что холодила кожу, Влада скользнула рукой выше.
Еще выше…
Север нависал над ней таким образом, что она имела доступ к его паху. Сначала завитки русых волос. Они были намного темнее, чем на голове и груди. Упругие, приятные на ощупь. Влада задержалась, прислушиваясь к своим ощущениям. Да-а-а, ей нравилось прикасаться к ним. Вот так распластать пальцы внизу живота Севера и наслаждаться ощущением шелковистой упругости, пружинистости.
– Влада-а-а-а…
Еще один рык говорил, что у кого-то заканчивается терпение.
Если бы Владу чуть позже спросили, что с ней происходило, что на нее нашло, она бы не ответила. Радовало то, что она будет помнить все, что делала, значит, осознанно, пусть и не до конца. Значит, так ей хотелось… Так диктовала сущность, что меняла ее личность, делала более открытой, смелой. Ее рука добралась до эрегированного члена и дотронулась до ствола, крепко обхватив и чуть сжимая. Ни робости, ни неуверенности. Да, Влада не знала, как именно доставлять мужчине наивысшее наслаждение, она не обладала навыками профессиональных путан, но тут и не требовалось. Она чувствовала, как нравятся ее прикосновения Северу, как его крупное, натренированное, вылепленное словно из камня тело замерло в предвкушении. Рыки, вырывающиеся у него из груди, были подтверждением, что ему не безразличны ее ласки и он не оставался холодным и отстраненным.
