– Уход за больным ребенком требует большего напряжения.
Миллисент права, хотя у Дженны скорее легкое недомогание, а не что-то серьезное.
– С ней все будет в порядке, – говорю я.
– Конечно, – соглашается Миллисент.
И продолжает растирать мне спину. Через минуту она спрашивает:
– А как в остальном?
– Мой сюрприз для тебя почти готов.
– Хорошо.
– И будет хорошо.
Миллисент перестает растирать мне плечи:
– Звучит как обещание.
– Возможно, так оно и есть.
Жена берет меня за руку и ведет в нашу спальню.
* * *
После случая с Робин мы с Миллисент ни разу не заговаривали о ней. И о Холли тоже. Мы вернулись к нашей жизни, к нашей работе, к нашим детям. Идея насчет Линдси возникла у нас полтора года назад. Я тогда еще слабо представлял себе, как можно выбрать, выследить и убить женщину. И возможно, мы с женой продолжали бы жить по-прежнему, если бы не один маленький эпизод в торговом центре.
Мы пошли туда с Миллисент, чтобы выбрать рождественские подарки для детей. С деньгами было совсем туговато, хуже, чем обычно. Миллисент ждала заключения двух сделок по продаже домов, но обе они откладывались из-за финансовых проблем клиентов. До Рождества была всего неделя, а у нас – ни подарков, ни наличных. Да и на кредитных карточках оставалось всего ничего. Мы урезали наш праздничный бюджет трижды. И меня это совсем не радовало. Ведь нам нужно было купить подарки не только для детей, но и для наших друзей, коллег и клиентов.
В торговом центре Миллисент постоянно повторяла одно слово: «Нет». Все, что привлекало мое внимание, стоило слишком дорого.
– Мы будем выглядеть дешево, – буркнул я.
– Ты излишне драматизируешь, – возразила Миллисент.
– Я вырос с этими людьми, – напомнил я ей.
– Опять? – закатила глаза жена.
– Что значит «опять»? – решил уточнить я.
– Ничего. Не бери в голову, – ушла от ответа Миллисент.
Я взял ее под локоть. Жена была без жакета, в одной блузке с длинными рукавами, потому что даже в декабре температура в нашем краю держалась у отметки в шестнадцать градусов.
– Нет, подожди, что ты имела в виду?
– Только то, что ты всегда сводишь разговор к «этим людям», жителям Хидден-Оукса. Ты их поносишь, а потом кичишься тем, что сам – один из них.
– Вовсе нет.
Миллисент ничего не ответила. Она устремила глаза на полку с подсвечниками.
– Я этого не делаю, – поупорствовал я.
– Как тебе эти? – жена взяла с полки пару из серебра. Или какого-то другого материала, похожего на серебро.
Я задрал нос.
Миллисент со стуком поставила подсвечники обратно на полку.
Я был уже раздражен. А к раздражению примешалась усталость. Последнее время мы с женой говорили только о деньгах. Я устал слышать, что их у нас нет, что я не могу купить то или это, что я должен выбирать товары подешевле. Я даже своим детям не мог сделать к Рождеству такие подарки, о которых они мечтали.
Вот и сейчас Миллисент опять завела разговор о бюджете и банковских счетах. Я отключился от нее. Я больше не мог это слушать и думать о деньгах тоже не мог. Мне нужно было одно – отвлечься.
И вдруг мимо нас прошла женщина. С волосами цвета жареного каштана.
– Эй? – щелкнула пальцами перед моим лицом Миллисент.
– Я здесь.
– Ты уверен? А то я…
– Она похожа на Робин, – сказал я. – На подругу Холли.
Миллисент оглянулась и проводила взглядом женщину, исчезнувшую в толпе. А, когда жена снова повернула ко мне голову, одна бровь на ее лице была приподнята.
– Ты так думаешь?
– Да.
– Как странно.
Это действительно было странно. Как и чувство, которое накатывало на меня каждый раз, когда я прокручивал в голове убийство Робин. Каждый раз, когда я вспоминал, каким фантастическим выдался тот день, как мы с женой объединились и сделали то, что должны были сделать, чтобы защитить себя и нашу семью. Это было так удивительно, волнительно, потрясающе.
Так сексуально!
И я начал рассказывать об этом своей жене.
20
Рабочее расписание Аннабель никогда не меняется. С понедельника по пятницу, с восьми утра и до пяти вечера она выдает штрафные талоны за нарушение правил парковки, вызывает эвакуаторы и выслушивает оскорбления и брань за то, что просто выполняет свою работу.
Аннабель сохраняет спокойствие. А я только удивляюсь – как ей это удается? Ей действительно безразлично, или она пользуется какими-то особыми средствами? Интересно, какой уровень наркомании среди таких инспекторов?
Вечера Аннабель не такие однотипные. Она – одинокая женщина, которой нравится гулять и тусить, но не слишком часто. Тем более что на своей работе она зарабатывает не больно много денег. По средам Аннабель ужинает со своими родителями. А все остальные ночи проводит, как Бог на душу положит. А мне надо выбрать ночь, когда она выходит в люди чаще всего. Пожалуй, это пятница.
Через две недели будет пятница 13-е. Лучшего и пожелать нельзя! В пятницу, да еще 13-го числа, Аннабель исчезнет!
Я, наконец, готов отправить второе «письмо Оуэна» Джошу. Я его тоже напечатал. Только оно гораздо длиннее первого.
Дорогой Джош,
Я не уверен, что ты веришь, что прошлое послание написал тебе я. Хотя, возможно, ты и веришь, а вот полиция – нет. Я не самозванец и не подражатель Оуэна. Я и есть – тот самый Оуэн Оливер Рили, который некогда проживал на Сидр-Крест-Драйв в маленьком старом домишке с противным сине-зеленым ковром. Впрочем, не я его туда настелил. Это моя мать страдала плохим вкусом.
По-моему, мне здесь не верят. И мне понятно почему. Ведь никто еще не видел меня и не общался со мной. Ну, кроме Линдси. Она-то меня видела часто. И мы очень тесно общались с ней. Много-много раз за тот год, что она была моей.
А теперь я снова один, и ты мне не веришь. По всему выходит, я должен дать тебе обещание. Так вот, даю: через две недели с этого дня пропадет еще одна женщина. Я могу даже назвать тебе точную дату. Это произойдет в пятницу, 13-го числа. Банально? Ну, в общем, да. Зато легко запомнить.
Так что, Джош, ты все еще можешь мне не доверять. Только учти: я всегда держу свое слово.
Джош получит это письмо во вторник. Перед отправкой я так же спрыснул его одеколоном с мускусным запахом ковбоя. Это письмо наверняка сначала изучат полицейские. И кто знает, сколько они будут судить да рядить, прежде чем решатся его обнародовать. Целиком или хотя бы ту часть, в которой говорится о пятнице 13-го.
