– Ты тоже любишь играть в стрелялки.
– Ключевое слово – играть.
– Но тебе это нравится.
– Заткнись.
– Сам заткнись.
– Хватит! – вмешивается Миллисент.
Тишина.
Когда ужин заканчивается, дети поднимаются наверх и расходятся по своим комнатам.
Мы с Миллисент смотрим друг на друга.
– Это был ты? – спрашивает она одними губами.
Она допустила, что это я напал на Джейн Доу! Я мотаю головой и показываю на гараж.
Помыв посуду и убедившись, что дети заснули, мы выходим из дома и садимся в салоне машины. Миллисент захватила с собой оставшиеся с Хэллоуина сладости, а я – бутылку газированной воды. На жене ярко-синяя рубашка с короткими рукавами. Думаю, что новая. Потому что днем маячок показал мне, что она остановилась у торгового центра.
– Ты не имеешь никакого отношения к этой женщине? – спрашивает жена.
– Никакого. Я бы никогда не вытворил такое, не сказав тебе, – по крайней мере, я так думаю.
– Надеюсь.
– И я бы не сделал ничего, что бы могло усугубить страх Дженны.
Миллисент кивает:
– Я так и полагала.
– Может быть, эта Джейн Доу лжет? – предполагаю я.
– Возможно. Или на нее напал какой-нибудь случайный парень, а она решила, что это был Оуэн. Мы же не знаем, что она видела.
– Есть и третий вариант, – говорю я.
– Какой?
Я снимаю обертку с шоколадки, разламываю ее пополам и протягиваю половинку жене:
– Что, если он действительно вернулся?
– Оуэн?
– Ну да. Что, если это и вправду был он?
– Нет, это был не он.
– Почему ты так уверена?
– Потому что это было бы глупо с его стороны. Зачем ему возвращаться именно тогда, когда его все ищут?
– Разумный довод.
* * *
Я снова в бежевом офисе, ожидая, когда Дженна закончит беседу с психологом. Доктор пригласил нас на прием, услышав про Джейн Доу. Он опасается, как бы у Дженны не случился рецидив. Я не уверен, что ее психическое состояние улучшилось настолько, что можно говорить о рецидивах, но все же привез ее на прием. Миллисент поехать не смогла. И вот я сижу в комнате ожидания и наблюдаю за синей точкой. Моя жена в доме на Дэннер-Драйв; этот дом оценивается в полмиллиона долларов.
Затем Миллисент едет в гастроном «У Джоя».
Иногда жена обедает со своими клиентами, но я не знал, что она возит их по гастрономам.
Миллисент в нескольких минутах езды от офиса доктора, но она не заглядывает сюда. Она усремляется в гастроном «У Джоя» и остается еще там, когда дверь врачебного кабинета открывается и из него выныривает Дженна. Дочь выглядит ни счастливой и ни грустной – с таким же видом она и заходила в кабинет психолога.
Теперь ее очередь подождать, пока я переговорю с доктором Бежем. Эта фамилия ему абсолютно не подходит, потому что только его офис бежевый. А сам доктор – колоритный, высокомерный и самонадеянный застранец. Впрочем, я не встречал других докторов. Они все такие.
– Я рад, что попросил вас привести ко мне Дженну, – говорит надменный психолог. – Это новое нападение произошло так неожиданно.
Доктор не говорит, что оно удивило Дженну, но он это подразумевает. Так он соблюдает врачебную тайну.
– Оно действительно явилось неожиданностью, – говорю я.
– Главное, внушить Дженне, что ничего не изменилось. Что она в безопасности.
– Она в безопасности.
– Ну да, конечно.
Мы смотрим друг на друга.
– Вы не заметили никаких перемен в ее поведении? – спрашивает психолог.
– Признаться честно, я хотел у вас кое-что спросить. У Дженны бывают проблемы с животом. Диарея.
– И когда это началось?
– Не так давно, но становится хуже. Может ли это быть реакцией на все эти события?
– О, безусловно. Психический стресс может проявиться физическими недомоганиями. Еще вопросы?
Я делаю вид, что задумался, а потом мотаю головой:
– Нет, спасибо. Пожалуй, нет.
«Интересно, он понимает, что я вру?» Никто не знает о ноже под матрасом Дженны.
Наша беседа закончена, но в этот момент вибрирует мой мобильник. Приходит эсэмэска от Миллисент:
«Извини, не успела заехать. Как все прошло?»
Синяя точка только что отъехала от гастронома.
Дженна сидит в комнате ожидания перед открытым ноутбуком; она смотрит дневное ток-шоу. Из-за короткой стрижки ее глаза кажутся огромными; на дочери длинная футболка, джинсы и кроссовки. Я предлагаю ей заморить червячка перед тем, как забрать ее брата из школы. Дженна улыбается.
До гастронома «У Джоя» мы добираемся за семь минут. Миллисент уже уехала. Этот гастроном знавал лучшие дни – наверное, из-за своего местоположения. Он находится в старой части нашего городка. А сейчас он стал менее популярным – проигрывает более современным и ярким торговым центрам.
Внутри достаточно светло, чтобы разглядеть царапины на прилавках и витринах. Мясо, сыры и салаты выглядят малость несвежими. Кроме нас с Дженной в гастрономе других посетителей нет. И в нем стоит полная тишина. До тех пор, пока дочь не открывает витрину с картофельными чипсами. Дверца витрины скрипит. Должно быть, проржавела. Но перед нами тут же возникает женщина. Словно до этого она сидела и вдруг резко встала. Пышнотелая блондинка выглядит уставшей. Но, когда улыбается, все ее лицо озаряется светом.
– Добро пожаловать в наш магазин, – приветствует она нас. – Я – Денис.
– Приятно с вами познакомиться, Денис, – говорю я. – Мы к вам раньше не наведывались. Что у вас тут есть особенного?
Денис поднимает палец, прося меня подождать, и исчезает за прилавком. Ее рука ныряет в стеклянную витрину и хватает поднос с кусочками мяса.
– Индейка со специями и сахаром. Немножко острая, немножко сладкая.
Я кошусь на Дженну.
– Классно, – отзывается дочь.
– Обязательно попробуйте индейку. Уверяю вас, вам захочется заглядывать к нам почаще! – говорит Денис.
Мы берем два сэндвича с латуком и томатами.
Оказывается, при гастрономе имеется патио под открытым небом, невидимое с парковки. Чистое и аккуратное, но неколоритное. Впрочем, через минуту это становится неважно, потому что индейка действительно очень вкусная.
Даже Дженна ест.
– Ты узнал об этом месте в сети? – спрашивает она.
– Нет, с чего ты взяла?
