– Где он? – спросила я, тревога, которую мне удалось подавить во время поездки, грозила прорваться наружу.
– Вон там, – ответил Бен, указывая на большую картонную коробку с проделанными для доступа воздуха отверстиями.
– Вы его не выпускали? – спросила я, идя к коробке и оставляя дорожку дождевых капель на блестящем полированном полу.
– Я не хотел его напугать. Я подумал, что лучше подождать вашего приезда.
Я опустилась на колени рядом с коробкой, которая начала дергаться и прыгать на деревянном полу, словно в ней сидело какое-то одержимое существо.
– Они сказали, что давали ему воду, и думают, что он, вероятно, пил из луж на полу в сарае. По-видимому, крыша там протекает. – Я энергично кивнула, неловкими пальцами пытаясь отодрать скотч, которым крест-накрест была заклеена крышка. – Они уже собирались ехать в приют для животных. По чистой случайности они остановились у дерева, на котором висело объявление.
Я все еще боролась со скотчем, и обитатель коробки, узнав мой голос, просто обезумел.
– Подожди, Фред. Еще секунду, – пообещала я, сознавая, что голос звучит странно. Картонная коробка вся была усеяна каплями; часть их нападала с моих промокших волос, но другая поступала из источника, вызывающего гораздо большее смущение. Бен, вероятно, посчитает меня ненормальной из-за рыданий над котом.
– Позвольте мне, – мягко предложил Бен, отодвигая мои руки и с легкостью вскрывая коробку.
Фреда я увидела на одно мгновение. Он оказался более серым, чем обычно – ну, по сути, скорее черным, чем серым, – а также значительно более худым, хотя трудно было с уверенностью сказать за секунды, прошедшие между вскрытием коробки и его впечатляющим прыжком из нее. Серой молнией он промчался по деревянному полу и исчез под кушеткой.
Никакие уговоры не заставили его выйти оттуда, поэтому я опустилась на колени, предоставив Бену возможность обозревать мой зад, когда полезла под кушетку. Наверное, это у него мне следовало спросить, не слишком ли мой зад велик в платье Джулии?
– Давайте оставим его, пусть немного успокоится, – разумно предложил Бен, когда мои усилия вытащить Фреда так ни к чему и не привели. – Как насчет кофе?
Он уже шел в сторону кухни, оглядываясь на меня, но в следующий миг упал, ударившись об пол с такой силой, что я ощутила его содрогание под моими коленями.
– О господи, Бен. Вы целы? – спросила я, торопливо подбегая к нему.
– Да, все нормально, – чуть резковато ответил он, уже садясь. Он повернулся ко мне с ободряющей улыбкой. – Пустяки. Я просто поскользнулся.
– Это из-за меня, – виновато сказала я. – Я весь пол закапала.
Бен отмахнулся от моих слов, но я совсем расстроилась, особенно когда увидела, как он массирует икру через джинсы.
– Вы уверены, что не повредили ногу? – спросила я, сочувственно прикусив губу, когда он поморщился, поднимаясь на ноги и думая, что я этого не вижу, а потом повернулся ко мне с улыбкой.
– Нет. Со мной все в порядке, – заверил он, но в его походке, когда он снова пошел в сторону кухни, явно сквозила неуверенность.
Пока Бен готовил кофе, я настояла на том, чтобы вытереть оставшуюся воду. Он нашел мне тряпку, и я стала вытирать пол, возвращаясь по оставленной мною дорожке из воды, хотя то место, где поскользнулся Бен, уже практически высохло.
Дизайнерские стулья у барной стойки представляли собой определенное испытание, если вы, по случайности, надели облегающее платье. Бен вежливо смотрел в другую сторону, пока я без всякой элегантности забиралась на этот стул, который был удивительно похож на легкую плетеную корзинку, но на самом деле оказывался удивительно удобным, когда вам удавалось на него усесться.
– Воображаю, как рады вы будете, когда я наконец уйду, – проговорила я, обеими руками сжимая кружку с кофе. – Я или валюсь на вас с большой высоты, из-за меня вы получаете ожоги второй степени, или заставляю вас упасть. Моему появлению должно предшествовать предупреждение о стихийном бедствии.
Бен выразительно поднял плечи.
– Несчастные случаи бывают.
Я с трудом проглотила свой глоток кофе.
– Да, – отозвалась я, и за этим единственным словом стояла бездна чувств, ни одним из которых я не готова была поделиться. Никогда не была готова.
Я обвела взглядом гостиную, все еще дожидаясь появления Фреда. Я до странности разрывалась между желанием, чтобы он вышел и я могла бы уехать, и надеждой, что он еще посидит в укрытии, чтобы я могла остаться.
– Мне действительно очень жаль, что я трачу столько вашего времени. Должно быть, я отрываю вас от вашей работы… или от чего-то еще.
Таким неуклюжим способом я спросила о том, чем Бен зарабатывает себе на жизнь.
– Нет, нисколько. Вообще-то сейчас я нигде не работаю. – Он откинулся на стуле и потянулся, выглядя при этом абсолютно расслабленным и нисколько не озабоченным моим очевидным любопытством. – В это время в прошлом году я был классическим трудоголиком. У меня была своя компания, и я довольно хорошо зарабатывал, потому, вероятно, что жил и дышал работой практически двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю. – Я окинула взглядом дом, в котором он теперь жил, и поняла, что слова «довольно хорошо зарабатывал» явно были скромным преуменьшением. – Когда ко мне обратился крупный конкурент с предложением купить мое дело, я поначалу сопротивлялся, но потом… ну, это было слишком хорошее предложение, чтобы от него отказаться. Поэтому я продал свою компанию, купил этот дом и решил взять небольшой отпуск, чтобы спокойно обдумать, что же я хочу делать дальше.
– Что ж, вы молодец, – сказала я, гадая, каково это – оставить старую жизнь и зажить совершенно новой. Меня это не касалось, и я недостаточно хорошо знала Бена для таких расспросов, но меня так и разбирало любопытство.
– Иногда нужно отойти от конвейера, чтобы понять, что в жизни существуют более важные вещи, чем работа, – добавил Бен, его взгляд устремился мимо меня на крупные тропические листья, покачивавшиеся в саду за окном. Интересно, думал ли он об архитекторе, который построил этот дом для любимой женщины. – То, чем я занимаюсь теперь, приносит гораздо больше удовлетворения, чем когда-либо приносило карабканье по корпоративной лестнице.
Я кивнула, словно полностью соглашаясь. Но поскольку переводчики редко достигают головокружительных высот на этой самой лестнице, это лишь показывало, как мало общего было у нас с Беном.
Словно осознав, что настал подходящий момент, Фред непринужденно вошел в кухню, безразлично помахивая хвостом и, по сути, обесценивая наши воспоминания о том, как мы пытались поймать его в течение последнего получаса.
Я отклонила предложение Бена поехать со мной в ветеринарную клинику, чувствуя, что и без того злоупотребила его гостеприимством. Фред возмущенно выл, когда его посадили в коробку и понесли в машину.
