Сделав глоток вина, он откашлялся, как отец невесты на свадьбе перед своей речью.
– Серьезно, ребята, я только хочу сказать, как много значит то, что вы оба поддержали Джулс, когда Лейси заболела.
– Рад был помочь, – отозвался Бен.
– И еще я хочу сказать, что чрезвычайно счастлив, что Софи встретила такого, как вы. Она говорила, что вы хороший, и теперь, когда я с вами познакомился, я понимаю, что она имела в виду.
Он протянул Бену руку, который после мгновенного, на удивление, колебания ее пожал. Я уже хотела взять салфетку или диванную подушку, что угодно, лишь бы заткнуть Гэри рот, и, видя, как тянет его за рукав Джулия, поняла, что ее обуревают те же чувства.
– Что? – спросил он, искренне не понимая, что делает не так. – Я просто говорю, что Софи заслуживает парня, на которого можно рассчитывать в трудной ситуации, и что для нас сделал Бен, и как он помогает своим больным друзьям…
Я вскочила так стремительно, что едва не затушила свечи. Как слепая собрала какие-то тарелки и блюда.
– Поставлю в посудомоечную машину, – промямлила я, быстро уходя на кухню.
– Трудно, наверное, когда знаешь, как мало можешь сделать, чтобы помочь им, – услышала я жизнерадостное продолжение речи Гэри, все еще не сознававшего, что почва, на которую он ступил, была зыбучим песком.
– Вообще-то вы бы удивились, узнав, сколько можно сделать. Я…
Я открыла кран на полную мощность, заглушив ответ Бена и залив водой почти всю столешницу. Я деловито ополаскивала тарелки, не совсем понимая, зачем я это делаю, и шумно загружала в посудомоечную машину все, до чего могла дотянуться, пока разговор в соседнем помещении не слился в приглушенный гул и я перестала различать отдельные слова.
Я подождала дольше, чем было необходимо, чтобы тема себя исчерпала, включив кофеварку Джулии и достав из буфета чашки, а из холодильника – молоко. И все равно, когда мне уже ничего не оставалось, как вернуться за стол, беседа, к несчастью, все еще шла полным ходом.
– Это поистине чудесно. Какое удовлетворение должно приносить участие в подобном проекте, – заявил Гэри, похоже, совсем не обращая внимания на смертельный луч моего взгляда, который я метнула в него, проскальзывая на свое место. – Знаете, Бен, если я когда-нибудь смогу вам чем-то помочь… что ж, буду счастлив это сделать.
– Спасибо. Я буду иметь в виду, – спокойно ответил Бен и повернул ко мне голову, чтобы взглядом сказать, что он прекрасно понимает, как неловко я себя чувствую. И снова его рука дотянулась до моей. На этот раз он ее не выпустил.
– Ты же знала об этом, Соф, да? – так простодушно спросил Гэри, что я искренне ему посочувствовала, зная, что Джулия наверняка устроит ему головомойку после нашего ухода. – Ты знала, что Бен помогает своим больным друзьям в осуществлении их последних планов?
Я искоса глянула на Бена и увидела в его глазах столько понимания, что мне вдруг захотелось плакать.
– Нет, – приглушенно, как в святилище, ответила я. – Вообще-то не знала.
– Ну, я думаю, это просто фантастика. Каким полезным, должно быть, чувствуешь себя, когда помогаешь людям воплотить в жизнь мечты.
Ощущение было такое, будто Гэри засунул руку глубоко мне в грудь, обхватил мое сердце и вырвал его. Джулия твердо положила ладонь на руку мужа и с такой силой сжала ее, что на коже остались следы ногтей.
Гэри обиженно охнул.
Джулия не дала ему возможности заговорить.
– Своди-ка Бена в гараж и покажи ему классический спортивный автомобиль, который ты реставрируешь.
Она произнесла это весело, легким, певучим голосом, но всем, кто ее знал, было совершенно ясно, что это скорее приказ, нежели предложение.
Бен выпустил мою руку и поднялся.
– С удовольствием посмотрю, – проговорил он с таким энтузиазмом, что я удивилась. Прежде он никогда не проявлял никакого особого интереса к реставрации классических автомобилей.
Гэри, которого легко было переключить с одной темы на другую, тоже встал.
– Мне еще долго возиться, но недавно я нашел несколько потрясающих подлинных деталей…
Джулия ничего не сказала, пока мужчины не вышли через заднюю дверь в гараж.
– Я его убью. Медленно и мучительно. Даю тебе слово.
Я покачала головой и кое-как сумела улыбнуться.
– Он действовал из лучших побуждений.
– О да, – сказала Джулия, крепко обняв меня. – Я знаю. Просто иногда он забывает, что есть вещи, о которых человек не хочет говорить. – Она взяла две пустые бутылки из-под вина. – Это тоже не лучшим образом сказалось на его памяти, – сокрушенно проговорила она.
Я собрала со стола что-то еще и пошла за подругой в кухню.
– Не знаю, насколько это важно, но в одном мой муж прав, хотя и выступил невпопад.
– Что ты имеешь в виду?
– Ты нравишься Бену. По-настоящему нравишься.
Покачав головой, я принялась счищать объедки в ведро с гораздо большей сосредоточенностью, чем требовало это занятие.
– Он просто хороший друг, – был ответ, который я в итоге нашла.
– Тут больше. Но ведь ты и раньше нравилась парням… почему бы и нет? Ты красивая.
– Ты предвзята.
Джулия улыбнулась и налила нам кофе.
– Может, и так. Но еще я достаточно умна, чтобы понимать, в этот раз все по-другому.
– В каком смысле?
Легкая улыбка, игравшая на ее полных губах, и возбуждение во взгляде делали ее похожей на Лейси – такой, какой она была этим вечером, когда увидела дельфина.
– Потому что в этот раз, моя осторожная в отношениях подруга, в этот раз и он тебе нравится. Ты просто пока этого не знаешь.
Тут вернулись мужчины, вытиравшие обрывками кухонного полотенца перепачканные маслом руки, поэтому ответ, который они помешали мне высказать, остался только у меня в голове, что, вероятно, было для него наилучшим местом. Вообще-то, знаю. Знаю уже какое-то время. И честно говоря, это страшно меня пугает.
* * *
– Мне нравятся твои друзья.
Бен первым нарушил молчание, царившее в машине. Темный салон уже нагрелся, обогреватель на приборной доске работал на полную мощность, однако слова Бена наполнили меня теплом. Я не могла требовать от него официального признания, что Джулия и Гэри действительно милые, но тем не менее слова Бена прозвучали именно так.
– Они замечательные. – согласилась я. – Не знаю, что бы я без них делала.
Я поморщилась и прикусила губу, досадуя на свою глупость. У Бена тоже были хорошие друзья, и немало. Только, в отличие от меня, ему предстояло узнать, как он будет без них обходиться, без всех до единого. Мне даже и думать не хотелось, на что это похоже. Неужели помощь в осуществлении их последних планов облегчает примирение с их потерей? Я знала, что вряд ли когда-нибудь захочу обсуждать этот вопрос.
