– Однако документальный фильм так и не вышел?
– Отец Жасмин, Рауль Гулати, угрожал мне судом, если отснятый материал увидит свет. Спонсоры прекратили финансирование, и я осталась с неотредактированным материалом на руках.
– То есть у вас сохранились пленки с той экскурсии?!
– Ну да, они в коробках где-то в подвале.
– Вы позволите мне посмотреть материалы?
– Это же старые видеокассеты, и там километры пленки!
– Я бы очень хотела, если позволите.
– Формально материал принадлежит спонсорам, но вы же не станете где-то его демонстрировать, стало быть… Только вам понадобится видеомагнитофон и телевизор, или придется все оцифровывать.
– Я все сделаю.
Рейчел сверлила Энджи недоверчивым взглядом.
– Может, я что-то упускаю? Столько хлопот ради того, чтобы Джилли Монеган узнала о последних днях Жасмин? Предупреждаю, вы сто лет на просмотр ухлопаете, там масса материала.
– Судья Монеган щедро платит за мое время.
Рейчел снова облизала губы и медленно кивнула.
– Понятно. Вопрос, кто кого водит за нос, остается открытым… – Она встала. – У нее прозвище Музыкальный автомат, вы в курсе?
– Нет.
– А почему, знаете? Когда ее подводит память, она начинает петь, отвлекая внимание от своей болезни. Может запеть в ответ на любую просьбу, которую вам взбредет в голову озвучить, как настоящий живой музыкальный автомат. Музыкальная память у нее гениальная, но это не более чем отвлекающий маневр. Люди пугаются и забывают, о чем они с ней говорили.
– Но поет она великолепно.
– Что так, то так… Сейчас попрошу Дага достать коробки с кассетами из подпола. – Рейчел взглянула на часы. – Извините, у меня скоро встреча по «Скайпу», я должна приготовиться.
Встав, она отодвинула дверь в гостиную и остановилась с выжидательным видом.
Энджи Паллорино выключила диктофон и собрала фотографии. Сложив все в сумку, она поднялась, забросив ремень на плечо.
– А вы не знаете, у Жасмин был ребенок?
Рейчел заморгала:
– Что?!
– Я говорю, у Жасмин вообще был ребенок?
– Нет, – ошеломленно ответила Рейчел. – Я… Бог мой, я ни о чем таком не знала.
– Оглядываясь назад, может, вы вспомните что-нибудь из сказанного Жасмин, из чего можно было бы заключить, что она рожала?
– Нет! Я… – Недоверие на лице Харт превратилось в подозрение. – В жизни бы не поверила в такую возможность. А почему вы спрашиваете?
– Да вот, в голову пришло.
– С чего бы вдруг? В результатах вскрытия что-то было?
– Ничего однозначного.
Рейчел долго смотрела на Энджи, взвешивая ее слова. Ветер с шелестом понес опавшие листья по плиткам патио. Заметно посвежело.
– Я себе такого не представляю.
Из кухни вышел Даг, вытирая руки маленьким полотенцем. Рейчел взглянула на мужа:
– Мне пора готовиться к сеансу по «Скайпу». Даг, можешь принести Энджи кассеты с моими съемками? Приятно было познакомиться, – сказала она Паллорино.
Повернувшись уходить, Рейчел замялась и обернулась:
– Возможно, это не имеет отношения к делу, но вы сами увидите, несколько раз на камеру попало. Наши лодки преследовали трое мужчин. Они шли за нами по берегу и порядком напугали некоторых участниц. По-моему, это и было их намерением.
– Преследовали ваши лодки?! – раздельно повторила Энджи.
– У меня сложилась впечатление, что это кто-то из мужчин, которых мы видели в «Крюке и промахе». Кучка пьяных деревенщин. Жасмин успела настроить их против себя, и они решили отомстить не то ей, не то всем нам. Мне они, в принципе, казались безобидными, но я вот на всякий случай вам говорю.
– Как же ее угораздило?
– Сами увидите, – усмехнулась Рейчел Харт. – Мне удалось заснять разгар скандала… Какое прекрасное документальное кино о женщинах могло бы получиться! Ну ладно, кассеты надписаны, места съемок перечислены, список в коробке.
На этом Рейчел пересекла гостиную и пропала в недрах дома – должно быть, направилась в домашний офис.
Глава 16
По дороге в Колвуд, один из городов столичного региона, Энджи позвонила в Нанаймо Иден Харт и договорилась о встрече. Телефон дочери ей продиктовал Даг, и он же вынес коробки с видеокассетами, которые теперь ехали на заднем сиденье «Мини-Купера».
Энджи сбросила скорость, поглядывая на номера домов. Найдя нужный, она свернула на подъездную аллею. Аккуратная лужайка, ухоженные клумбы – подобное порабощение природы казалось странным для лесбийской пары, обожавшей глухие леса и ловлю рыбы в неукрощенных реках. А может, именно поэтому Уиллоу Макдоннел и Триш Шаттак обожали девственную природу: там они не ощущали давления социальных условностей и мнения пригородных обывателей.
Даг сказал Энджи, что Уиллоу и Триш, сейчас уже шестидесяти трех и шестидесяти шести лет, все-таки смогли после долгих мытарств удочерить пятилетнюю кореянку. Это произошло спустя полгода после злополучной поездки на Наамиш. Теперь обе были счастливыми бабушками, что можно было заключить по игрушкам, там и сям валявшимся во дворе. Триш, как выяснила Энджи, уже на пенсии, но по-прежнему проектирует ландшафтный дизайн для благотворительных проектов. А Уиллоу по-прежнему подвизается адвокатом, специализируясь на правовых коллизиях в медицине, и зачастую консультирует безвозмездно.
Не успела Энджи выйти из машины, как дверь дома отворилась и на пороге показалась плотно сбитая женщина в красной флисовой куртке, шортах карго, носках и сандалиях. Когда Энджи поднялась по деревянным ступенькам, хозяйка пошла ей навстречу, протянув руку для приветствия.
– Триш Шаттак, – представилась она, сердечно тряся руку Энджи. Улыбка у нее была широкая, а зубы квадратные и белые на фоне обветренного, загорелого лица, выдававшего привычку работать на воздухе. Серебристый «ежик» был чуть длиннее на макушке и уложен иглами с помощью геля, а на носу Триш Шаттак красовались очки в красной пластмассовой оправе. – Входите!
В доме Энджи сняла пальто и ботинки и с удовольствием пошла в носках по деревянному полу. Триш провела ее в просторную кухню. Там пахло свежезаваренным кофе и выпечкой, а в глубокой миске мариновались стейки. В окно был виден маленький сад с бассейном и ухоженной лужайкой. Два большеглазых кавалер-кинг-чарльз-спаниеля смотрели с веранды, тычась носами в стекло. Триш отодвинула стеклянную дверь и впустила собак. Те, энергично виляя хвостами, принялись обнюхивать джинсы Энджи. Паллорино погладила спаниелей, ощущая под пальцами мягкую как шелк шерстку.
– Уиллоу сейчас придет, – сказала Триш. – Она в кабинете, дописывает юридическое обоснование. Хотите кофе? У меня есть свежее овсяное печенье с шоколадной крошкой.
