Я смотрю на разноцветных рыб в огромном, во всю стену, аквариуме, закрывающем целую стену китайского ресторана «Феникс», и думаю о бухте в Сормиу. О солнце и красоте, которую оно освещает.
– Вы часто купаетесь у себя в Марселе?
– В детстве купался.
Жюльен Сёль доливает мне вина.
– «Отель дю Пассаж», «голубой» номер, вино, паста, любовь с Габриэлем Прюданом… обо всем этом написано в дневнике вашей матери?
– Да.
Он достает из внутреннего кармана блокнот в твердой обложке темно-синего цвета, напоминающий книгу «Поля славы»
[70], получившую в 1990-м Гонкуровскую премию, ее мне подарила Селия.
– Я принес его вам. Вложил цветные листочки между страницами, которые касаются вас.
– Меня?
– Мама пишет о вас в дневнике. Она много раз видела вас на кладбище.
Я наугад открываю страницу, пробегаю взглядом написанные синими чернилами строчки.
– Оставьте у себя. Отдадите, когда прочтете, – говорит комиссар.
Я убираю блокнот в сумку.
– Обещаю бережно с ним обращаться… Что вы почувствовали, открыв для себя другую жизнь матери?
– Мне казалось, что я читаю историю незнакомки. И потом, мой отец умер много лет назад. Срок давности истек, как говорится.
– Вас не огорчает, что родители не будут покоиться рядом?
– Сначала на душе скребло, но теперь все в порядке, ведь, не случись все так, как случилось, я бы никогда не познакомился с вами.
– Повторяю: я не уверена, что мы знакомы, просто встретились, не более того.
– Ну так давайте узнаем друг друга.
– Думаю, мне нужно выпить.
Он наливает, и я залпом проглатываю содержимое стакана.
– Вообще-то, я почти не пью, но сегодня все иначе. Мне не по себе, оттого как вы на меня смотрите. То ли решили задержать, то ли собираетесь сделать предложение.
Он смеется.
– Сделать предложение или задержать… Это почти одно и то же, вам так не кажется?
– Вы женаты?
– Разведен.
– Дети есть?
– Сын.
– Сколько ему?
– Семь.
Пауза затянулась.
– Хотите продолжить знакомство в отеле?
Он удивлен моим вопросом. Разглаживает скатерть кончиками пальцев. Снова улыбается.
– Я планировал это – в средне- или долгосрочной перспективе… Но раз уж вы предложили, можем сократить ожидание.
– Отель – начало путешествия.
– Нет, отель – уже путешествие.
53
Не оплакивайте мою смерть.
Славьте мою жизнь.
Второй раз я увидела Сашу на огороде.
В доме царил ужасный беспорядок. Раковина была полна грязных кастрюль, повсюду стояли чашки и пустые заварочные чайники. На журнальном столике валялась куча бумаг. Банки с чаем покрывал слой пыли. Правда, от стен пахло все так же хорошо.
Я услышала за домом шум и классическую музыку. Задняя дверь в глубине кухни была распахнута настежь, и я увидела солнечный свет.
Саша стоял на стремянке у мирабелевого дерева и собирал сладкие плоды в джутовый мешок из-под картошки. Заметив меня, он улыбнулся своей несравненной улыбкой, и я спросила себя, как можно выглядеть таким счастливым в столь печальном месте.
Первым делом я поблагодарила Сашу за чай и список персонала Нотр-Дам-де Пре.
– Пустяки, – ответил он.
– Как вам удалось раздобыть снимок и адреса?
– Это оказалось нетрудно.
– Вы знакомы с Эдит Кроквьей и остальными?
– Я знаю всех.
Мне хотелось расспросить его об этих людях. Но я не смогла.
Саша спустился на землю и сказал:
– Вы напоминаете воробья, птенчика, выпавшего из гнезда, на вас больно смотреть. Подойдите, я вам что-то скажу.
– Откуда у вас мой адрес? Зачем вы прислали табличку?
– Ее дала мне ваша подруга Селия.
– Вы знакомы с Селией?
– Несколько месяцев назад она приехала на кладбище, чтобы поставить табличку на могилу вашей дочери. Я проводил ее до места, и по дороге она рассказала, что попыталась представить, какие слова вы сами захотели бы написать. Селия не понимает, почему вы ни разу не появились на кладбище. Ей кажется, это пошло бы вам на пользу. Она долго рассказывала мне о вас, я узнал, что дела совсем плохи, и попросил разрешения послать вам табличку, чтобы вы все-таки пересилили себя и сами ее установили. Селия долго колебалась, но в конце концов согласилась.
Саша взял термос, стоявший в конце одной из аллей, налил чаю в простой стакан и протянул мне, шепнув:
– Жасмин и мед… знаете, первый сад у меня появился в девять лет. Квадратный метр цветов. Мама научила меня сеять, поливать, собирать урожай. И мне понравилось. Она всегда говорила: «Суди день не по урожаю, а по семенам, которые бросаешь в землю».
Он помолчал, крепко взял меня за плечи и заглянул в глаза.
– Взгляните на этот сад. Я ухаживаю за ним двадцать лет. Видите, какой он красивый? Видите все эти овощи? Эти цветы? Семьсот квадратных метров радости, любви, пота, дерзаний, воли и терпения. Я научу вас заботиться о нем, а когда будете готовы, оставлю на ваше попечение.
Я ответила, что не понимаю его. Саша снял резиновые перчатки и показал обручальное кольцо на пальце.
– Видите? Я нашел его на моем первом огороде.
Он увлек меня в увитую плющом беседку, усадил на старый стул и сел напротив.
– Это случилось в воскресенье. Мне было лет двадцать. Я выгуливал щенка поблизости от муниципальных домов в пригороде Лиона, где тогда жил. Я ушел подальше от парковок, выбрав направление наугад. Чуть выше, среди серого бетона, затерялось несколько лугов – высохших, некрасивых – и островок старых деревьев. В конце дороги я наткнулся на группу людей, сидевших под дубом, за старым деревянным столом, покрытым клеенкой. Они лущили фасоль. Меня потрясли их счастливые лица. Это были мои соседи, многих я знал, но они не улыбались, встречая меня в подъезде или на лестнице. Вокруг росли разбитые ими сады с фруктами и овощами, рядом находился колодец. Я спросил: «А можно и мне сад?» Кто-то посоветовал позвонить в мэрию, объяснив, что клочки земли сдают в аренду за гроши и еще осталось несколько свободных.
В октябре я вскопал землю, очень гордясь собой, разбросал навоз, а следующей зимой посеял в йогуртовые баночки семена китайской тыквы, базилика, перца, баклажанов, помидоров и кабачков. Весной я высадил рассаду в почву. Сделал все по учебнику садоводства, руководствуясь рассудком, а не сердцем. Не принимал во внимание ни лунный цикл, ни заморозки, ни дождь, ни солнце. Морковь и картошку посадил прямо в землю. Ждал всходов. Поливал время от времени. Рассчитывал на дождь.
