– Не хотите лежать рядом с графом?
– С мужем на вечные времена?! Никогда! Я бы слишком боялась умереть со скуки!
– Но вы сами только что сказали, что в земле лежат бренные останки!
– Даже они будут скучать рядом с графом. Он вечно портил мне настроение!
Ноно и Гастон заходят выпить кофе. Увидев, что я хохочу, они изумляются. Ноно краснеет. У него слабость к графине. Как видит ее, заливается румянцем, как школьник.
Через несколько минут появляется отец Седрик. Он целует графине руку.
– Ну, святой отец, как все прошло? – нетерпеливо спрашивает она.
– Как похороны, графиня.
– Дети заказали музыку?
– Нет.
– Идиоты! Одетта обожала Хулио Иглесиаса.
– Откуда вы знаете?
– Женщина все знает о сопернице. Ее привычки, духи, вкусы. Когда мужчина приходит к любовнице, он должен чувствовать себя в отпуске, а не в общежитии.
– Все это не слишком… по-католически, госпожа графиня.
– Ну, отец, люди должны грешить, иначе ваша исповедальня опустеет. Церковь делает бизнес на грехе. Если людям не в чем будет себя упрекнуть, они перестанут ходить на мессу.
Графиня находит взглядом Ноно.
– Норбер, не будете ли вы столь любезны проводить меня?
Ноно смущается и краснеет.
– Конечно, госпожа графиня.
Едва они выходят за дверь, как Гастон разбивает чашку. Я нагибаюсь собрать осколки на совок, а он шепчет мне на ухо: «Я вот спрашиваю себя… уж не спит ли Ноно с графиней?»
79
Во времени, соединяющем небо и землю, скрывается прекраснейшая из тайн.
Дневник Ирен Файоль
29 мая 1993
Поль болен. Наш семейный доктор считает, что у него осложнения либо с печенью, либо с желудком, либо с поджелудочной. Поль страдает – и не лечится. Вместо того чтобы узнать разные мнения, он за одну неделю посетил трех ясновидящих, и они предсказали ему долгую прекрасную жизнь. Поль никогда не проявлял ни малейшего интереса к медиумам и прочим глупостям. Он напоминает мне атеистов, которые обращаются к Богу, когда корабль начинает тонуть. Мне кажется, он заболел из-за меня: я столько раз врала, чтобы улизнуть к Габриэлю, в номер отеля, что это добило моего мужа.
Лион, Авиньон, Шатору, Амьен, Эпиналь. Уже год мы с Габриэлем «захватываем» кровати, как пираты корабли или наемники чужие земли.
Я дважды записывала Поля на сканирование в Институт Паоли-Кальмета
[93] – он не пошел. Каждый вечер я говорю ему, что лечиться нужно начать немедленно. Он улыбается и отвечает: «Не беспокойся, все будет хорошо».
Я вижу, что Поль страдает. По ночам он стонет от боли. Худеет.
Я в отчаянии. Чего он добивается? Мой муж сошел с ума или решил убить себя?
Я не могу заставить его сесть в мою машину и отвезти в больницу. Я все испробовала – улыбку, слезы, гнев, – он не поддается. Умирает. Дрейфует без руля и ветрил.
Я умоляла его поговорить со мной, объяснить, зачем он так себя ведет. В чем причина его самоотречения. Он не ответил и пошел спать.
Я пропала.
7 июня 1993
Этим утром Габриэль позвонил мне в розарий, голос у него был счастливый, он всю неделю выступает на процессе в Эксе, он хочет меня видеть, провести со мной все ночи. Он говорит, что думает только обо мне.
Я ответила: «Не получится. Нельзя оставлять Поля одного».
Габриэль повесил трубку, не попрощавшись.
Я схватила с прилавка снежный шар и что было сил швырнула в стену с жутким воплем.
Снега внутри, конечно, не было – только полистирен. Не настоящая любовь, только ночи в отелях.
Мы оба обезумели.
3 сентября 1993
Я отравила настой Поля. Подмешала сильный седативный препарат, чтобы он потерял сознание, тогда я смогу вызвать «Скорую».
Они увезли его в отделение неотложной помощи и обследовали.
У Поля рак.
Он так ослаблен болезнью и седативным, которое я ему скормила, что врачи решили госпитализировать его на неопределенный срок.
Поль сказал, что сам принял лекарство, чтобы избавиться от боли. Он поступил так, чтобы меня не побеспокоили.
Я объяснила Полю мой поступок: у меня не было выбора! Он сказал, что потрясен силой моей любви: «А я-то, идиот, думал, что ты меня разлюбила…»
Иногда мне хочется исчезнуть с Габриэлем. Но только иногда.
6 декабря 1993
Я позвонила Габриэлю, чтобы рассказать об операции и химиотерапии и объяснить, почему мы не можем увидеться.
Он ответил: «Понимаю…» И больше ничего не сказал.
20 апреля 1994
Сегодня утром в розарий пришла красивая беременная женщина. Сказала, что хочет купить коллекционные розы и пионы и посадить их в тот день, когда родится ее малыш. Мы поговорили о том о сем. О моем саде и ее доме, расположенном на юго-западе, где лучше всего растут выбранные ею цветы. Она призналась, что ждет девочку и это чудесно, я ответила, что у меня сын и это тоже чудесно. Она очень смеялась.
Я редко смешу других людей. Получается только с Габриэлем. И с сыном выходило, когда он был маленьким.
Расплачиваясь чеком, клиентка протянула мне удостоверение личности со словами:
– Извините, оно принадлежит моему мужу, но фамилия и адрес те же.
Я прочла имя и фамилию – Карина Прюдан – и адрес: Макон, дорога де Контамине, 19. В удостоверении личности стояло имя Габриэля. Его фотография, его дата и место рождения, тот же адрес и отпечаток пальца. На то, чтобы понять, в чем дело, потребовалось несколько секунд. Я почувствовала, что краснею. Жена Габриэля посмотрела на меня – пристально, прямо в глаза, потом забрала карточку и положила ее во внутренний карман куртки, у сердца, над будущим младенцем.
И ушла с растениями в картонной коробке.
22 октября 1993
У Поля ремиссия. Мы отпраздновали это с Жюльеном. Мой сын живет в квартире рядом со школой. Я теперь одна. Чувствую себя одинокой, как до его рождения. Дети заполняют наши жизни, а потом оставляют в ней огромную зияющую пустоту.
27 апреля 1996
У меня уже три года нет новостей о Габриэле. Каждый год, на мой день рождения, я надеюсь, что он проявится. Я думаю, я верю или я надеюсь?
