– А мне попало.
– И мне. А как же Хрюша?
Они выволокли Хрюшу из-под веток и прислонили спиной к дереву. В ночи была прохлада и облегченье после недавнего ужаса. И Хрюша дышал уже легче.
– Хрюша, тебя не покалечило?
– Да нет…
– Это Джек со своими охотниками, – сказал Ральф горько. – И чего им от нас еще надо?
– Зато мы им всыпали по первое число, – сказал Сэм. Честность вынуждала его продолжить. – Ну, то есть вы, конечно. Я в углу у себя как-то застрял.
– Да, я одного как следует сделал, – сказал Ральф. – Раскрасил его что надо. Теперь подумает, прежде чем снова к нам сунуться.
– И я, – сказал Эрик. – Я спал, а он меня ка-ак саданет по морде. Ральф, у меня, наверное, все лицо в крови? Но я ему тоже хорошо дал.
– А ты его как?
– Коленкой, – бесхитростно хвастал Эрик, – ка-ак двину между ног. Ох, он орал! Ты б послушал. Так что мы их неплохо отделали.
Вдруг Ральф шелохнулся во тьме. Но потом услышал, как Эрик что-то делает пальцем во рту.
– Ты чего?
– Да так. Зуб шатается просто.
Хрюша подтянул ноги.
– Ты уже ничего, Хрюш?
– Я-то думал, они за рогом пришли.
Ральф затрусил по бледному берегу и вспрыгнул на площадку. На сиденье главного мирно мерцал рог. Ральф постоял, посмотрел и вернулся к Хрюше.
– Рог они оставили.
– Я знаю. Они не за рогом приходили. Они за другим. Ральф! Что же мне делать?
Уже в отдаленье, по береговой луке, трое трусили в сторону замка. Они держались ближе к воде, от леса подальше. То вдруг принимались тихонько петь, то вдруг кувыркались колесом вдоль светящейся кромки. Вождь ровно трусил впереди, наслаждаясь победой; он был теперь настоящий вождь; и он на бегу пронзал воздух копьем. В левой руке у него болтались Хрюшины разбитые очки.
Глава одиннадцатая. Замок
В недолгой рассветной прохладе все четверо собрались возле черного пятна, на месте костра, и Ральф стоял на коленках и дул на золу. Серый, перистый пепел взлетал от его стараний, но не появлялось ни искорки. Близнецы смотрели тревожно, Хрюша с отрешенным лицом сидел за блестящей стеною своей близорукости. Ральф дул, пока у него не зазвенело в ушах от натуги, но вот первый утренний бриз, отбив у него работу, засыпал ему глаза пеплом. Ральф отпрянул, выругался, вытер слезы.
– Все без толку.
Эрик смотрел на него сверху вниз из-под маски запекшейся крови. Хрюша повернул в сторону Ральфа пустой взгляд:
– Конечно, без толку, Ральф. Мы без огня теперь.
Ральф придвинул лицо поближе к Хрюшиному:
– Ну, а так-то ты меня видишь?
– Чуть-чуть.
Глаз Ральфа снова спрятался за вздутой щекой.
– Они, отобрали у нас огонь…
Его голос сорвался от бешенства:
– Украли!
– Вот они какие, – сказал Хрюша. – Я из-за них слепой. Понимаешь? Вот он, Джек Меридью. Ты созови собрание, Ральф, нам надо решить, что делать.
– Самих себя созывать?
– Раз больше нет никого. Сэм, дай-ка я за тебя ухвачусь.
Они пошли к площадке.
– Ты протруби в рог, – сказал Хрюша. – Ты изо всех сил протруби.
В лесу зашлось эхо. Взмыли птицы, голося над верхушками, как в то давнее-давнее первое утро. Берег по обе стороны площадки был пуст. Несколько малышей шли от укрытий. Ральф сел на отполированный ствол, трое стали рядом. Он кивнул, Эрик и Сэм сели справа. Ральф сунул рог в руки Хрюше. Хрюша стоял и моргал, бережно держа сверкающую раковину.
– Ну, что же ты – говори.
– Я только одно хочу сказать. Я теперь ничего не вижу, и пускай мне отдадут мои очки. На нашем острове ужасные вещи делаются. Я за тебя голосовал, Ральф, я тебя выбирал главным. Ну а он, он все это делает. Так что ты выступи, Ральф, и чего-нибудь нам скажи. А то…
Хрюша оборвал свою речь и всхлипнул. Он сел, и Ральф взял у него рог.
– Обыкновенный костер. Неужели так это трудно? Правда же? Просто сигнал, чтобы нас спасли. Мы что – дикари или кто мы?! И вот теперь нет сигнала. Мимо может пройти корабль. Помните, он тогда на охоту ушел и костер погас, а мимо прошел корабль? И они еще думают, он настоящий вождь. Ну, а потом, потом было… И это ведь тоже из-за него. Не он бы – никогда бы этого не было. А теперь вот Хрюша не видит ничего, приходят, крадут… – У Ральфа дрожал голос. -…Ночью пришли, в темноте, и украли у нас огонь. Взяли и украли. Мы бы и так им дали огня, если б они попросили. А они украли, и теперь сигнала нет, и нас никогда не спасут. Понимаете? Мы бы сами им дали огня, а они взяли и украли. Я…
Он неловко запнулся. Мысли опять застилал этот занавес. Хрюша вытягивал руки за рогом.
– Ральф, что ты делать-то будешь? Это все слова одни, а ведь надо решать. Я не могу без очок.
– Дай подумать. Может, пойти к ним, как мы раньше были – причесаться, помыться? Мы же правда не дикари и насчет спасенья не игра какая-то…
Он прижал пальцем вспухшую щеку и глянул на близнецов.
– Немножко приведем себя в порядок и двинемся…
– Копья возьмем, – сказал Сэм. – И Хрюша пусть тоже.
– Ага. Вдруг пригодятся.
– Рог не у тебя!
Хрюша поднял раковину.
– Если хочете, можете копья брать, а я не буду! Что за радость? Меня все равно как собаку придется вести. Ладно, посмейтесь. Очень смешно. То-то тут все время смеются. А что выходит? Что взрослые скажут? Саймона – убили. А того малыша, с отметиной… Видел его кто? Хоть раз с тех пор, когда…
– Хрюша! Минуточку!..
– У меня рог. Нет, я лично пойду прямо к Джеку Меридью и все ему выложу.
– Тебе не поздоровится.
– Да что он мне еще-то, теперь-то уж сделает? Я скажу ему, что к чему. Я понесу рог, можно, а, Ральф? Я покажу ему кое-что, чего ему не хватает.
Хрюша умолк, переждал мгновенье, оглядел неясные пятна лиц. Тень былых вытоптавших траву собраний прислушивалась к его речи.
– Я пойду к нему с рогом в руках. Я подниму рог. Я скажу ему – так, мол, и так, скажу, ты, конечно, сильней меня, у тебя нету астмы. И ты видишь прекрасно, скажу, ты обоими глазами видишь. Но я у тебя не прошу мои очки, я у тебя их не клянчу. И я не стану тебя упрашивать, мол, будь человеком. Потому что неважно, сильный ты или нет, а честность есть честность! Так что отдавай мне мои очки, скажу, ты обязан отдать!
Хрюша закончил. Он был весь красный и дрожал. Сунул рог Ральфу, будто хотел поскорей от него отделаться, и вытер слезы. Тихий зеленый свет обливал их, рог лежал у Ральфа в ногах, белый и хрупкий. Единственная капелька, протекшая между Хрюшиных пальцев, звездой горела на сияющем выгибе.
