Остальные вервольфы, как две темные волны, перевалили через гребень холма и покатились вниз. Поединок должен быть честным, на глазах у всех.
Вельд шел намного медленней, и оборотню пришлось его ждать. Потом, чтобы не было кривотолков, вервольф дал ему возможность остановиться и один раз вздохнуть.
Крылатый противник усмехался со свойственным ему нахальством и, слегка прищурившись, посмотрел в глаза волку – явно не понимая, что смотрит в глаза смерти. Руки он согнул так, будто собирался драться с человеком. Поистине, слухи о глупости принца, похожие на анекдоты, не были преувеличением!
Вервольф прыгнул и был отброшен страшным ударом. Вельд шагнул к волку, и тот, ошеломленный, едва приземлившись, вынужден был вновь атаковать. На этот раз удар был еще более тяжелым. Волк отлетел и, не дожидаясь атаки Вельда, сделал два прыжка назад, чтобы прийти в себя и подумать.
Вельд не бросился на него. Они смотрели друг на друга, не двигаясь с места. «Рысь, – с ненавистью вспомнил волк извечного лесного врага, – он теперь похож на рысь. Мощные, быстрые лапы… без когтей. Ну что же, принц, надеюсь, твое мясо такое же белое и вкусное, как у нашей подружки!»
Поджав уши, вытянув морду, вервольф подходил к Вельду и, когда между ними оставалось менее двух метров, – зарычал, сделал еще шаг и прыгнул. В воздухе он увернулся от удара, полоснул зубами по руке, но не стал на ней виснуть и отпрыгнул, не дожидаясь удара второй руки.
Вельд пошатнулся и отступил на два шага, с трудом удержавшись на ногах. Он понимал, что оборотень пытается свалить его на спину, ломая крылья, как это было в первом поединке. Тогда от боли Вельд на несколько секунд едва не потерял сознание, и это решило исход боя.
Вервольф атаковал раз за разом, то получая оглушающие удары, то почти опрокидывая Вельда, которому пока удавалось уклоняться от прямого столкновения с громадным волком.
Были слышны тихие голоса фей и приглушенное рычание вервольфов: подсказывать во время поединка было запрещено, и зрители с обеих сторон старались себя сдерживать, однако невольно они тянулись, продвигались вперед, особенно вервольфы, и постепенно круг, в котором сражались два бойца, сужался. Оба тяжело дышали, и чувствовалось, что развязка близка, – или оборотень опрокинет Вельда, или тот все-таки сломает ему челюсть.
Вервольф был более опытным бойцом и внезапно изменил тактику, бросившись противнику в ноги. Вельд не успел среагировать, но, к своему счастью, упал не на спину, а на волка. Тот дернулся, взвыл и вдруг замер.
Когда Вельд поднялся, волк остался лежать с открытой пастью и остекленевшими глазами. Никто не понял, что произошло. Принц несколько раз глубоко вздохнул и оглянулся на Люцинду. Кажется, ей тоже надо было перевести дух, потом раздался ее властный голос:
– Кто желает оспорить поединок?
Вожак и вслед за ним остальные вервольфы завыли, признавая поражение и прощаясь с погибшим.
– Падая, ты ударил его локтем и сломал ему шею, – предположила Ингрия и ехидно добавила: – Разумеется, случайно.
– Возможно, – согласился Вельд, – даже матушка не считает меня худеньким, поэтому вряд ли волку понравилось, что я на него упал. А где в этот момент были мои локти, я не помню.
– Я видел, ты его укусил! – сказал Терней.
Феи захихикали.
– Мой принц. – Лианда прикусила губу, чтобы не рассмеяться. – Ну, зачем ты его укусил?
– Противно было, но пришлось, по-другому у меня не получалось, – объяснил Вельд и подмигнул своей вероятной родственнице, потому что ему нравилось, как она подмигивала в ответ. – Однажды у меня разболелся зуб, и сестренки хотели его заговорить, но я почему-то решил сходить к гномам.
– Наш дедушка вылечил, – гордо кивнул Терней. – Поставил пломбу из серебряной амальгамы и, по просьбе принца, не пожалел серебра, а его высочество в благодарность укусил дедушку за палец!
– Ваш дедушка больно лечит, – возразил Вельд, – поэтому должен уметь быстро отдергивать пальцы.
Лагерь разбили в Стране Холмов задолго до темноты. Еще час-полтора, и можно было бы покинуть владения вервольфов, но принц уперся, и Люцинда неожиданно его поддержала. За холмами начиналась Ничья земля, где можно было встретить кого угодно и в неожиданных количествах: время от времени кто-нибудь пытался прибрать бесхозную землю к рукам, щупальцам, когтям, но каждый раз кто-то был категорически против.
Вервольфы с вершины одного из холмов наблюдали за лагерем – по-видимому, не могли решить, действовал ли принц с вызывающей наглостью или проявлял разумную, простительную осторожность. Он приветливо помахал им рукой, и, возможно, поэтому ночь прошла спокойно. В том смысле, что нападения не было.
Ингрия, ласково обнимавшая Вельда, с первыми лучами зари внезапно превратилась в грубую, безжалостную фурию и разбудила его шипением, толчками и оплеухами, которые только изредка сопровождались короткими поцелуями. Принц решительно выгнал ее из теплого шатра в холодный утренний лес и снова лег спать.
Тихие, покорные девушки в королевстве фей были большой редкостью. Неудивительно, что Ингрия начала громко возмущаться и рассказывать всякие небылицы: якобы правду говорят, что принц во всем похож на своего папу и не имеет привычки просыпаться каждый день. Подруги Ингрии склонялись к мысли бросить Вельда в ручей.
На деревьях вокруг лагеря собрались синицы, воробьи, лесной голубь и другие любопытные птицы: все понимали, что будет интересно.
Люцинда и Вальдия, посовещавшись, пришли к выводу, что вчера у парня действительно был тяжелый день. Они приказали оставить его высочество в покое. Остальные феи, даже Лианда, настойчиво пытались их переубедить, потому что очень хотели увидеть принца в ручье.
Был момент, когда начальницы заулыбались и, кажется, дрогнули, они ведь тоже были феями, но тут вмешались братья-гномы: они заявили, что гномы никогда друг друга в воду не бросают и, только перешагнув через три маленьких трупа, феи смогут утопить принца.
Вервольфы не понимали, почему отряд по-прежнему остается на их территории, а помахать им рукой никто не догадался. Напряжение нарастало. Порой вервольфы призывно выли: похоже, обращались за помощью ко всем окрестным оборотням.
Неизвестно, чем бы это закончилось, но принц наконец-то выбрался из шатра – на четвереньках, потому что походный шатер, несмотря на свое гордое название, был весьма маленьким. С полминуты Вельд по неизвестной причине продолжал стоять на четвереньках и смотрел на божий мир с явным удивлением.
Гномы, которые иногда после долгого пребывания под землей испытывали нечто подобное, сочувственно кивали. Верик сказал:
– Да, вот такие мы тут собрались, и всем нам от тебя что-то надо.
Глава 5
Путешествие бухгалтера
Чир удивленно посмотрел на объевшегося, икающего Джеймса и с нажимом повторил: – Чив-чив! Спасибо, Тимофей! Спасибо, друг!
