Я легко отодвинула защелку на двери и распахнула, осторожно выглянула в коридор. Там было пусто и тихо, все же здесь не живут сотрудники и мало лабораторий. Но если громко позвать, то наверняка выйдет какой-нибудь солдат. Вместо этого я сжала кулаки и сделала маленький шажок вперед, ожидая разряда тока в шею. Поскольку его не последовало, я снова шагнула. Голова закружилась от перенапряжения, потому я остановилась. Медленно оглянулась на распахнутую дверь, но возвращаться не стала – переместилась на этот раз в сторону.
И снова никакого тока. Хотя в мою кровь уже могут быть впрыснуты транквилизаторы, которые заставят меня рухнуть через пару секунд. Я теперь пошла решительнее, будто бы от того, сколько я успею пройти, зависела какая-то степень моей свободы. И я все не падала и не падала… Увидев дверь на лестницу, я побежала.
Что происходит? Ошейник дал сбой, или его действие заключается в чем-то другом? Или Кинред ошибся с перепрограммированием в последний раз? Нет, подобное совершенно невозможно, не в его случае. И я, так и не придумав подходящего ответа, бежала наверх. Не остановилась в знакомом пролете, не глянула в сторону злополучного балкона, а неслась, задыхаясь, все выше. На моем ярусе много людей днем и ночью, возле лифта почти всегда можно застать солдат. Мне стоит спросить у кого-то из них бумагу и карандаш, написать заявление и просто всунуть в руку. А потом отчаянно надеяться, что этого будет достаточно. Только бы они знали, где добыть принадлежности в такое время…
Жаль, что со мной не оказалось Тоя – он бы помог обуздать эмоции и сориентироваться. Он где-то там, внизу, ему тоже запрещено покидать наш тюремный ярус, но где его искать я не имела понятия. Да и возвращаться желанием не горела, выбравшись так далеко, как и не рассчитывала.
Мне повезло невероятно. Из видеозала как раз выходило несколько человек: многие любили смотреть фильмы до глубокой ночи, в этом никого не ограничивали, но в конце этой небольшой группы я увидела Майю. Она тоже застыла, узнав меня и наблюдая за моим приближением. Представляю, как странно я выглядела в ее глазах: бледная, с бегающими от паники глазами, в мужской длинной футболке, а не в привычном комбинезоне, и задыхающаяся от бега и страха.
– Ината? – она обрадовала меня широкой улыбкой. – Ты где была столько времени? Я уж думала, что тебя уволили или угробили, даже не знаю, что хуже!
Она смеялась от радостного удивления, а я готова была ее обнять и расцеловать в обе щеки. Совсем не подруга, даже приятным человеком не назову, но знакомая, бывшая со мной еще задолго до всего этого кошмара, а оттого почти родная. И она так радостно смотрит на меня по той же причине. Но я не поддалась чувствам, вспомнив о своей цели:
– Майя, мне срочно нужна бумага и ручка, срочно!
Она нахмурилась.
– Не кричи так, сейчас найдем. Блокнот подойдет? – Майя обернулась и шагнула обратно в зал, повышая голос: – Кори, у тебя там, случайно, не блокнот? Ник, у нас в комнате есть лист бумаги? Да смотрите вы свой фильм, разорались! Как будто я мешаю!
То, что она говорила, не сразу дошло и сложилось в общий смысл. А когда сложилось, все мое тело превратилось в соляной столб. Даже на вдох сил не нашлось. Через несколько секунд я увидела и Ника, выходящего из зала и шикающего на Майю, что мешает людям отдыхать. Он тоже в удивлении уставился на меня и начал приговаривать примерно то же, что недавно его подруга. Я все же вдохнула – со свистом, хрипло. И покачнулась.
– Что с ней? – я не поняла, кто из них это сказал. – Ината, ты в порядке?
Я снова вдохнула, попыталась выдохнуть и сконцентрировать зрение хоть на чем-то. Ник поддержал меня, и я смогла устоять, лишь слегка развернувшись и пытаясь сфокусировать взгляд. За моей спиной стоял Кинред – в компании Дэна и Дэнниса, которые с железными минами полного безразличия торчали чуть поодаль.
Кинред улыбался.
– Все-все, Ината. Спасибо, Ник, дальше я сам.
– Она в порядке, сэр? Больна? – беспокойно спросила Майя.
– Истощена просто, – Кинред уже сам подхватил меня за локоть, легко придерживая и за талию. А отвечал привычно легко и равнодушно – тем самым тоном, который я слышала с первого дня нашего знакомства: – Небольшой эксперимент высосал из Инаты все силы. Уже завтра она будет в порядке.
Он завел меня в свой кабинет. Я не сразу это поняла, а лишь после того, как бессильно рухнула в кожаное кресло. Кинред меня не трогал, давал возможность сосредоточиться, только подал стакан с водой. Я осушила его залпом и отдала, не глядя. Нормально говорить я еще долго не могла, все пыталась сформулировать мысль правильно, а не поддаться обиде и ненависти.
– Вы переписали мне память, сэр, – первое, что я ему сказала.
– Даррен меня зовут, ветряная ты голова. Или не дошло, что я специально разыгрывал властного сэра, чтобы подтолкнуть тебя к дальнейшим действиям? Так что давай опять по имени, мне понравилось.
Я его иронию сейчас не понимала и не разделяла:
– Вы переписали мне память, сэр. Насколько долгий участок?
– Десять минут. С момента, когда вы пошли на балкон и до того, как ты очнулась в моих руках. Не психуй, Ината, сейчас я все объясню.
Но мне физически нужно было разобраться быстрее:
– Только мне? Или Тою тоже?
– Разумеется! Ината, ты же не думаешь, что в опыте изучались твои реакции, а не его?
Я медленно подняла взгляд на его лицо, свела брови.
– На самом деле Той не убивал Ника. Он вообще не собирался этого делать, так и говорил – максимум, сломать челюсть, – я нервно и совершенно неуместно хохотнула. – Вы заставили его считать себя убийцей! Вы меня заставили считать его убийцей… Знаете, я раньше думала, что вас ненавижу, но то, что я чувствую сейчас… Слово «ненависть» какое-то плоское. Знаете другое, чтобы мне его использовать и не свихнуться от поисков?
Он сидел напротив меня, расслабленно раскинув руки по подлокотникам и тихо смеялся.
– Ината, это сейчас в тебе говорят эмоции. Подумай хотя бы о том, что Ник жив. Хотя он не нравится ни мне, ни моему самому лучшему ИИ. Что же ты за человек, если тебя и такая новость не радует?
Я подумала и кивнула – с этого ракурса я не смотрела. Сколько истеричных слез я пролила… но Ник жив. Майя не рвала все это время на себе волосы и не считала его предателем. И через несколько месяцев Ник выйдет из ЦНИ богатым человеком… Новость действительно ошеломительная, просто на радость тоже нужна энергия.
– Я… сэр, но зачем это было делать так жестоко?
– Для чистоты реакций, конечно. Той в тебе любую фальшь уловил бы. Потому тебя пришлось погружать в эксперимент по той же программе. Несколько дней мучений – и столько результатов! Кажется, я за последние три дня заработал себе повышение социального ранга и немыслимую премию.
– А какой у вас социальный ранг, сэр?
– Смешная Ината, – он улыбался довольно мягко. – Отвлекаешься на то, что тебе на самом деле не интересно. Тогда я расскажу – очень вкратце, полный отчет потянет на диссертацию. И ты удивишься вместе со мной и всем миром, если еще не удивилась. Я не знаю, способен ли был Той на убийство, но заметь, когда его прижало – он не убил меня. Даже не попытался. Включились те самые механизмы, о которых я тебе говорил! Совесть, вина, нежелание обидеть любимую или друга. Или это тяга стать лучше, чем был вчера. В своих же собственных глазах. Это уже аутентичная самообучающаяся система, лабильная психика и самый настоящий интеллект, к которому даже слово «искусственный» можно не применять.
