– Прекрати нести эту чушь, Ината! – он вдруг сказал это очень резко, выдав приступ злости. Но сразу добавил мягче: – Перестань думать о такой ерунде, когда я задал простейший вопрос: согласишься ли ты узнать меня лучше? Безо всех этих рангов.
Я вытаскивала себя из трясины с большим трудом. Есть сказки про прекрасных принцев, в которых влюбляешься с первого взгляда. Я не влюбилась, конечно, но определенно заинтересовалась до мурашек под лопатками. И мне жутко хотелось просто согласиться провести с ним какое-то время. Но я выросла в мегаполисе, а здесь в сказки быстро отучают верить. Никакого будущего, кроме секса, у нас с ним не будет и быть не может. Он не представит меня своим друзьям или семье, он уже женат или в скором времени женится на той, кто ему по статусу. Быть может, я буду даже счастлива, если он станет моим первым мужчиной и потом какое-то время не потеряет интерес, но я уже в этот момент остро чувствовала, как будет больно его терять. В мегаполисе ходит поговорка: «Нет беды хуже, чем на время выбраться из беды, а потом в нее вернуться». Если он уже сейчас, во вторую встречу, мне так нравится, то что же будет через сотню встреч?
– Мне это не нужно, – я ответила уверенно, отводя от него взгляд.
К счастью, как раз подъезжала папина машина. С большим облегчением я попрощалась, не выдумывая причин:
– А вот и за мной! Спасибо, Даррен, за лестное предложение. И прошу прощения за отказ.
Я чувствовала, как он смотрит мне в спину. И мне стоило немалых трудов, чтобы не обернуться.
Папа озирался по сторонам, хмурясь.
– Ината? – он спросил, когда я села внутрь, и выглядел притом очень удивленным. – Что происходит?
– А что происходит, пап?
– Откуда ты знаешь мистера Кинреда? – он указал подбородком вдаль.
Я медленно повернулась, Даррен уже шагал к своей машине. У меня за одну секунду будто сжало голову двумя бетонными плитами.
– Мистера Кинреда? Даррена Кинреда?
– Ну да. Он мою машину, наверное, не узнал. Или сделал вид, что не узнал… Ты же с ним только что болтала?
– У… него… друг поступает… в… Он спрашивал об университете…
– А, Той поступает? Хороший парень и такой смазливый, что у меня скулы сводит. Думаю, парнишка спит с моим работодателем. Случайно разговорились? Ничего себе совпадение! Сколько в мегаполисе людей живет? Вот это да! – отец осекся. – Он сам за рулем, или там Той? Или он все-таки умеет неплохо водить…
Папа еще долго восхищался странными переплетениями судьбы, когда его единственный, самый щедрый и самый неадекватный начальник из сотни университетов мегаполиса выбрал именно этот, и из тысяч студентов подошел именно к его дочери. Я не отвечала, глядя в окно слева. В совпадения я не верила. И уж тем более в такие совпадения, когда кто-то, кто заочно уже присутствовал в моей жизни, пусть даже и через отца, вызывал неявную симпатию своими поступками и вдруг обозначился собственной персоной в моей жизни с уже четко вычерченными намерениями.
Я перебила отца на полуслове:
– Пап, у тебя же есть его номер – набери, пожалуйста. Скажи… скажи, что мне нужно с ним поговорить. Я займу пять минут его времени! Нет, не поговорить – нужно его увидеть. На пять минут.
Отец мгновенно поник, погружаясь в какие-то свои выводы. И голос его сильно изменился:
– Он предложил тебе содержание? Ината, мы и раньше справлялись, а уж теперь точно справимся.
– Нет, пап, – я чувствовала себя все увереннее. – Чуть позже объясню. Но разве я тебе хоть раз в жизни давала повод за меня краснеть?
Папа подумал и решительно кивнул – в меня он верил даже больше, чем в совпадения. Нажал на аудиослайдере кнопку быстрого вызова, но явно не придумал, с чего начать:
– Э-э… Мистер Кинред, прошу прощения, что отвлекаю! Я ведь вашу машину сейчас видел на Третьей Центральной?
В салоне было тихо, потому я слышала ответ его визави:
– Да, мою.
– Э-э… Тут моя дочка… Представляете, вы, оказывается, с моей дочкой случайно встретились… и она сейчас…
Голос прозвучал громче:
– Дай ей слайдер.
Я прижала девайс к уху, снова ощущая, как сердце заполняет сначала желудок, а потом все нутро, и стучит там, долбится от волнения.
– Ината?
– Даррен, я хочу встретиться. Пять минут.
Он будто бы тоже куда-то спешил, говорил все быстрее:
– У меня? Твой отец знает адрес.
– Нет. Шестнадцатый парк, центральная аллея. На пять минут.
– Уже поворачиваю. Не сорвись, Ината, только не сорвись…
Отец ни о чем не спрашивал, только поглядывал искоса на меня. Я обязательно ему все объясню – когда самой себе смогу объяснить, что сейчас происходит. Но по сухим, коротким ответам Даррена было ясно, что он ничуть не удивлен. О совпадении не идет и речи. Я выскочила из машины возле входа в парк и попросила отца меня не ждать. Кажется, сегодня он проявил чудеса тактичности и силы воли, поскольку снова только молча кивнул. Надеюсь, я оправдаю его веру в меня.
В последнем все же были сомнения. Даррену добираться сюда дальше, потому я несколько минут сходила с ума в ожидании. Зачем я его вызвала? Какой вопрос задам? А может, я плюну на все и просто соглашусь сходить с ним на одно-единственное свидание? Или все же осмелюсь задать вопрос в лоб, почему он разыскал именно меня? Или почему он нанял на работу именно моего отца? И в какой последовательности происходили эти события.
Даррен теперь не спешил, хотя шел ко мне уверенно. Все так же заправив руки в карманы с внимательным взглядом и легкой улыбкой на губах, которая создает мнимое ощущение его доброжелательности. Остановился в метре передо мной.
Я понимала, чего он ждет, – это я должна начать. Но за это время я так и не придумала, с чего. Медленно выдохнула, почти решительно посмотрела в его глаза и начала озвучивать мысли – каждую, что приходила в голову:
– По поводу твоего предложения, Даррен… Мне кажется, ты говорил искренне, но я не верю в романтику между людьми разного статуса.
– Между нами больше общего, чем ты думаешь, Ината.
– Ты говоришь так, будто хорошо меня знаешь.
– Лучше, чем мне самому бы хотелось. И слишком мало, чтобы я мог успокоиться. Но хватит вытанцовывать вокруг, говори конкретно – о чем ты хотела спросить.
– Я не… знаю.
Он так и стоял недвижимо, ожидая любого моего слова. Однако вместо слов я поддалась порыву: шагнула к нему и потянулась к губам. Его руки перехватили меня сразу, впечатали в себя, а язык ворвался в рот безудержно, уже не ожидая разрешения. Даррен целовал меня так, будто уже сошел с ума. Но хуже всего, что я целовала его так же.
Отстранилась с трудом, задыхаясь. Оттолкнула его с силой от себя, чтобы самой снова не приблизить. Глаза застилали слезы – не от печали, а от переизбытка непонятых, затмевающих разум эмоций.
