– Что? – растерялся Дмитрий.
– Там будут все более-менее стоящие умы наших городов. И мне кровь с носа нужно там быть! – заявила она.
– Я не…
– Ты же понимаешь, кровь из чьего носа я имею в виду, Левин? – Зои угрожающе приблизилась к нему вплотную, – ты идёшь со мной и точка!
– Куда? – Дмитрий, недоумевая, глядел то на медика, то на торчащий из кармана конверт.
– Завтра день Единения, Левин, – возмутилась Розевски, – как можно такого не знать? Ты же офицер!
– Я отвечаю за работу патруля, Розевски, – пояснил лейтенант, – мне нет дела до мероприятий горожан. И меня не будет на этом празднике «кошельков». Завтра единственный за последние три месяца выходной!
Офицер видел, как опасно сузились глаза девушки.
– Потом я выезжаю на дежурство… – пробормотал он.
Зои предупреждающе сложила руки на груди.
– Ты же знаешь, что у меня найдётся много способов убедить тебя, лейтенант, – проговорила она.
Конечно, он знал. Но попробовать стоило.
– То, что я приду с тобой, не означает, что я буду ходить под ручку, пока ты будешь выискивать своих умников, – обречённо сдался Дмитрий.
– Хороший мальчик, – Розевски потрепала его по щеке, вызывая острое желание сделать больно.
Но Левин сдержался, понимая, что был ей обязан. Немного позора и тесный галстук, в обмен на безопасность его подопечной и поддержку Зои, это жалкая плата.
***
Три часа неумолимо приближались…
Горовая площадь, центральная в городе, находилась на своеобразном возвышении. Именно она хранила в себе небольшой бесценный парк, где управление города позволило сохранить деревья и естественную природу. Центр или сердце Северного города, так ещё её называли горожане. Допуск сюда строго ограничен, но Виктория сейчас порадовалась тому, что не выбросила пропуск, когда сбегала из дому.
Сам дом Главы Вереск находился неподалёку, потому и разрешение на пребывание на территории Горовой площади у Виктории имелось. Хоть какая-то польза от того, что носила с этой женщиной одну фамилию.
Девушка медленно поднялась по многочисленным каменным ступеням, которые вели на возвышение. В это время даже здесь было достаточно людно. С одной стороны это радовало, ведь не придётся оставаться наедине с капитаном и бояться смотреть на него. С другой стороны, хотелось, чтоб все куда-то пропали и не мешали…
– Ты сходишь с ума, Вереск… – тихо прошептала Виктория и притормозила на последней ступени.
Под порывами горячего ветра, старые деревья склоняли свои ветви, так замечательно шелестя свежей листвой. Девушка вышла на круглую каменную платформу, исписанную какими-то патриотическими призывами. Поверхность её треснула в нескольких местах, поскольку своевольные корни упрямо поднимались с земли, пробиваясь на свободу. Все в этом мире хотели свободы…
Стоило Виктории пересечь платформу, как оказалась под долгожданной тенью деревьев. Девушка старалась обходить стороной самые людные места, не желая сейчас попадаться кому-либо на глаза.
У неё имелось здесь одно «секретное» место, там, где точно можно немного посидеть в одиночестве. Вот только навряд ли такой парень, как Хавьер Видаль, согласится присоединиться к ней.
Виктория остановилась, убирая руки в карманы штанов. Затем снова вытащила их и неловко пригладила волосы, искренне надеясь, что всё в порядке. Волнение охватывало её с каждой последующей минутой ожидания. Она заставила себя проверить, который час. Уже начало четвёртого. Чёрт, как же решиться идти дальше? Мысленно подталкивая себя, Виктория всё же прошла по центральной дороге парка.
Присутствие Хавьера она ощутила ещё до того, как достигла условного места. Точнее, почувствовала знакомый внимательный взгляд, а затем увидела и улыбку. Капитан неторопливо шёл к ней навстречу, словно не замечая сновавших туда-сюда горожан. Не видела их сейчас и Виктория. Очнулась, только когда поняла, что также улыбается в ответ.
Видаль остановился рядом с нею и его глаза привычно сверкнули тёплым золотом. В чёрной форменной рубашке и расстёгнутом на все серебристые пуговицы кителе, он сейчас казался чуть-чуть ближе, не пугая своей идеальностью. Шляпа куда-то делась, видимо оставил в машине, и сейчас ветер трепал его послушные волосы.
Виктория едва удержалась от того, чтоб коснуться его нагретых солнцем тёмных прядей и пригладить их. Но Хавьер не стал церемониться и собственнически провёл тыльной стороной ладони по её щеке, заставляя девушку задержать дыхание от неожиданной ласки.
Они стояли молча, словно пытаясь говорить одними взглядами, не обращая внимания на то, что находились среди толпы в центре исполинского города. Хавьер заговорил первым, вынуждая свою спутницу очнуться.
– Должен признаться, что испытываю острое желание достать оружие и несколько раз выстрелить в воздух, чтобы обратить в бегство мирных сограждан… – с лёгкой улыбкой проговорил южанин.
– У меня… у меня есть другой вариант, – тихо проговорила Виктория и закусила губу, понимая, что наверняка глупая идея.
– Я согласен, – просто ответил капитан, даже не услышав предложение.
– А не сильно ли ты беспечен, так просто соглашаясь? – нахмурилась она, но стала оглядываться в поисках самой короткой дороги.
– Могу я хоть немного побыть беспечным, сеньорита? – вздохнул Хавьер, – порой я весьма устаю от ответственности…
– Тогда потом не жалуйся! – Виктория собственнически завладела его ладонью, и капитан, воспользовавшись этим, сплёл их пальцы.
Девушка повела его под кронами старинных дубов, чудом сохранившихся до сегодняшних дней. Её любимое тайное место… Даже Левин не знал о нём. И сегодня, единственный, кому собралась рассказать об этом, был Хавьер. Но не это страшило её. Это такая мелочь по сравнению с тем, что собиралась сказать позже. И кто придумал чёртовы правила для празднования?! Наверняка мужчина. И наверняка ненавидящий весь женский род.
– Мы пришли, собственно… – пробормотала Виктория, останавливаясь под огромнейшим дубом–великаном.
Исполин занимал приличное место в парке, раскидывая мощные ветви. Стояло дерево поодаль от дороги, и здесь действительно было гораздо тише, словно шум города заглушался невидимым силовым полем.
– Пришли? – удивился Видаль, и огляделся, не понимая, что задумала его спутница.
– Верно, – кивнула меж тем Виктория.
– В чём же твоя идея? – тепло спросил капитан, – ты хотела поговорить под этим деревом?
– Нет.
Она медленно мотнула головой, вынуждая Хавьера слушать замечательный звук серебряных колокольчиков на ленте в её волосах. Затем Виктория подняла руку и ткнула пальцем в дерево над ними.
– Не под деревом… А на… дереве…
Она умолкла, наблюдя за тем, как удивлённо приподнялась одна тёмная бровь Хавьера при её словах.
