– Не знаю. Я просто не понимаю, о чём вы… – Левин инстинктивно сжал в кулак прокушенную руку, и убрал в карман перепачканных белоснежных брюк.
Но от золотого взгляда капитана невозможно было что-либо укрыть. Он прекрасно видел длинные порезы на его спине и руках. Глядя на них, Хавьер до сих пор чувствовал такие же, на своей спине.
– Покажите руку, Димитрий, – тихо потребовал он.
– Идите к чёрту, капитан! – Левин отвернулся от него, закрывая глаза и пытаясь собраться с мыслями.
Они беспорядочно метались в голове, не давая ни ответа, ни успокоения. Хавьер в этот раз не церемонился. Он жёстко вывернул руку товарища, разворачивая ладонью к себе. Ему хватило одного взгляда. Затем он отпустил ладонь лейтенанта и отступил назад.
– Что происходит в Северном городе? Что вы все таите? – Видаль нервно зашагал по камере, прокручивая в голове варианты, но все они были бессмысленны, – вы можете хоть что-нибудь толком объяснить?
Левин развёл руками.
– Я не силён в вопросах ИЛа, капитан. Для меня это тёмный лес, – заговорил Дмитрий, – моя задача всегда была в другом. И до некоторых пор, я прекрасно с ней справлялся. Теперь чувствую себя жалкой марионеткой.
– Димитрий, начинайте говорить. Так или иначе, я в этом замешан. И я на вашей стороне. Моё слово вы знаете. Когда это всё началось?
– Управление постоянно получало отчёты по поводу Виктории. Они следили за каждым её шагом. Итогом стало решение направить её в патруль.
– Почему патрульный стал курирующим офицером? – Хавьер, прислонившись к стене, сложил руки на груди, внимая его словам.
Левин снова молча развёл руками.
– Ранее, вы уже успели набедокурить, Димитрий! – прочитав ответ по его небритому лицу, капитан всё понял без слов.
Это начинало Левину нравиться. Экономило кучу времени. Дмитрий продолжил говорить.
– Меня приставили к ней. Надо сказать, что скучно с Вереск не бывало. Меня порывались уволить по нескольку раз на день. Виктории приходилось пускать в ход кулаки, но зная окружающую её обстановку, её семью, я счёл это за трудности возраста, если можно так выразиться. Я был уверен в этом. Пока…
– Пока?
– Пока на нас не надели датчики. Он стал полностью алым в тот же день. Хорошо, что удалось увести Викторию с людного места. Цвет изменился в один миг, Видаль. Вы же знаете, что эта штуковина запрограммирована определять, кроме всего прочего, эмоциональный фон. Чтобы его так зашкалило, должно произойти что-то из ряда вон выходящее. Но ничего такого ужасного не происходило.
– Почему вы решили перепрограммировать их? Вы же знаете, какими могут быть последствия? Вас уволят, Димитрий.
Сейчас эта фраза прозвучала несколько лишне, если учесть сложившуюся ситуацию. Хавьер тихо вздохнул. Лейтенант только простодушно улыбнулся, впервые за последнее время. Поменялся датчиками, чтобы позаботиться о своей подопечной? Чудак человек…
– Считаете, что ею управляли через датчик? В этом причина? – продолжил допытываться Хавьер.
– Нет. Не думаю, – мотнул головой Левин, – это нам дало только некоторое время, до выпуска.
– Сеньорита Розевски, полагаю, принимала в вашей истории активное участие? – капитан сердито хмыкнул.
– Я не стану отвечать на этот вопрос. Она помогает Виктории посильными действиями. Больше мне нечего сказать, Видаль. Проводи исследовательские лаборатории какие-либо действия против моей подопечной, я бы знал. Это что-то другое, – Дмитрий опустил голову, изучая грязный пол.
– Я проведу своё расследование, – подвёл итог Хавьер, – воспользуюсь своими способами.
– Мне это не понравится? – теперь взгляд лейтенанта вернулся к Видалю.
– Нет. Это скорее мне не понравится, Димитрий. Но даст результат. Сейчас же… – Хавьер подошёл к нему, вставая рядом.
Он надел головной убор, собираясь со словами.
– По поводу вашего приговора.
– Говорите, как есть, – Левин потёр колючий подбородок.
– За то, что не предотвратили преступление, вы будете сосланы в пустошь. Управление выбрало изгнание, Димитрий. Тот пострадавший курсант оказался сыном Севила, одного из членов городского Совета. Вы это знаете, полагаю. Это всё, на что я способен сейчас.
– Вы вообще не должны заботиться об этом, – горячо отозвался лейтенант.
– Меня настойчиво просили, – едва приметная улыбка тронула губы капитана.
– Где она сейчас?
– По моим данным, пересекла ворота Купола и пока не возвращалась, – пояснил Видаль, – поверьте, Виктории безопаснее находиться там, чем на территории города.
– Спасибо за всё.
– Пока рано благодарить. Вам не стоит показываться в поселении. Местные жители ещё не справились с потрясением после происшествия на рынке, – предупредил Хавьер, – остаются топи, лес и скалы. Считаю необходимым посоветовать скалы, Димитрий. Там вы сможете продержаться.
– Я…
– Послушайте, вам в руки вложат бумеранг. Как символ того, что вам дают шанс исправить то, что допустили. В другом случае, это был бы шанс. Но после событий на рынке, всё изменилось. Продержитесь, пока я не приду за вами, – взволнованно проговорил Хавьер.
– Вы не должны… – чувство вины заставило Дмитрия хмуриться всё больше.
– Но таково моё желание, лейтенант.
ГЛАВА 34
Территория «пустоши»
Мик вернулся с таким лицом, что Крешник даже не пытался расспросить его о том, как всё прошло. Одежда друга была изорвана и в грязи, но существенных ранений он не заметил. Значит, всё не так уж и плохо.
– Она знает. Креш, она знает, кто такие «волки»! – заявил без лишних слов Мик.
– Значит, всё плохо, – мужчина нервно теребил полы застиранной рубашки, соображая, – ты уверен, что она видела?
Мик глянул на него, скривившись, и Крешу оставалось только кивнуть.
– Но хотя бы, она жива! – нашёл он, чем себя подбодрить.
Мик покачал мокрой головой. Его ждало следующее разочарование.
– Я не уверен, что это хорошо, друг. Как бы это не прозвучало.
– Ты верно издеваешься? Да я чуть инфаркт не заработал, пока ждал от тебя известий. Теперь ты говоришь мне эту чушь?
Мик не ответил. Его взгляд привлекли вещи, разбросанные по рабочему столу друга.
– Что это? – он указал на прядь волос, бережно перевязанную Крешем яркой ниткой.
– Трофей! – выпятил нижнюю губу хозяин хижины.
– Что? – Мик глянул на друга, как на умалишённого.
– Это плата синеглазой девочки за моё «Отчуждение»! – пояснил учёный.
