– Кольцо сожмётся, ломая шею, – пробормотал потрескавшимися губами офицер.
– Верно. Больше сорока лет я прятался по лесам, не имея возможности войти в посёлок. Потом мне помогли. Ханна тогда была совсем маленькой девочкой. Жила с бабкой в старой хижине на болотах. Не испугалась меня. Всё Волком называла. А потом смастерила шапочку, красную такую… Кормила меня в лесу и всё приговаривала, что конец любой сказки можно переписать. Даже теперь, спустя столько лет, заботится. Пироги у неё отменные…
– Я хочу переписать свою сказку, Мик! – слабый голос лейтенанта снова сорвался.
– Но я не знаю, как… – также тихо, отозвался Готьер.
ГЛАВА 42
Территория «пустоши»
Левин, уставший и опустошённый, сидел без движения. Небритый, осунувшийся, он выглядел стариком. Креш принёс ему огромную железную кружку с каким-то успокаивающим варевом. Дмитрий в два глотка осушил её, неловко опуская на стол.
– Предлагаю всем остановиться и хорошо подумать, – Креш, с опаской поглядел на гостей.
– Нужно что-то придумать. Как пройти через пост? – Мик тяжело вздохнул, глядя на офицера.
– Нужно связаться с южным патрулём, – голос лейтенанта отвлёк его.
Дмитрий опьянел с голоду от первой же кружки.
– Что ты добавил в питьё, проклятье? – Мик сердито глянул на Креша, затем перевёл взгляд на Левина.
Тот вяло кивнул потяжелевшей головой, для пущей уверенности, махнув рукой.
– Найди способ связаться с южным патрулём, – повторил он.
– Зачем? Нам нельзя выходить на связь с Силами. Нас засекут! – Креш взволнованно заглядывал им в лица, надеясь переубедить.
– Тогда я возвращаюсь к скалам! – Дмитрий поднялся, собираясь идти.
– Зачем? – Креш звонко опустил старую бутыль со своим зельем на стол, – чего тебе неймётся, глупый солдат?!
Левин снял медальон и бросил его на исцарапанную металлическую поверхность стола.
– И что это за жест?! – Креш бережно поднял прибор, явно считая сумасшедшим стоящего перед ним лейтенанта.
– Знаешь, эта штуковина мне не может помочь, – Левин только поджал губы, снова обречённо махая рукой.
– С ума сошёл? – учёный принялся стирать пылинки с прибора.
– Я тут подумал. Так уж сложилось, что друзья у меня со странностями. Ни один из них меня не может почуять с этим прибором. Возьми его, он мне не нужен.
– Сейчас не время предаваться чувствам, лейтенант, – Мик попытался остановить его, но Дмитрий горько улыбнулся, открыл старую дверь и вышел на крыльцо.
– Сейчас, самое – то, Готьер, – проговорил Левин со двора, – «потом», может не наступить. Если нет возможности выйти на связь отсюда, я сделаю всё по-своему. Но это всё равно не даст мне возможности пройти пост. В отличие от тебя, мне дали пинка не так давно. Нужно обмануть систему распознавания. Или ты пойдёшь один, Волк.
– Нужно что-то придумать… – Мик оглянулся на Креша.
– Нет, нет и нет! – учёный лихорадочно прижал к груди «Морок»,– и почему я должен это делать?!
Сбоку раздалось тихое рычание.
– Иди, Левин, – проговорил мрачно Мик, – когда вернёшься, у меня будет пропуск для тебя…
Офицер покинул двор старой хижины, оставляя тревогу в душе у Готьера.
– И зачем ты его сюда притянул? Это может очень плохо кончиться, Мик! – проворчал Крешник.
– Последнее время, ты мне не нравишься, приятель. Что за чёрт в тебя вселился? – молодой человек сердито вглядывался в полосу леса, где исчез его новый знакомый.
Ещё один, кто заставлял его беспокоиться по своему поводу. Когда он был один, было проще.
– Ты сможешь и один пройти через пост, – продолжил ныть Креш.
Мик холодно обернулся к хозяину дома. Зелёные глаза тихо вспыхнули.
– И что мне там делать, Креш? Что мне делать, когда я попаду туда? У меня нет причин лезть в Купол! Зато есть тысяча, чтобы бежать по «её» следам! – голос Готьера звенел в нависшей тишине.
– Так почему бы тебе не сделать то, что должен? – Креш опасливо попятился.
– А что я должен? Что я должен, по-твоему, делать? – Мик в отчаянии развёл руками.
– Ты всегда мечтал остановить их всех. Всех, до последнего. Ты так близок. Чего же медлишь? Ты изменился, – покачал взъерошенной головой учёный.
– Изменился? – Готьер не верил собственным ушам, – и в чём же это?
– Тебе никогда не было жалко их! – Креш возмущённо вышел вслед за другом на свежий воздух, – а теперь ты жалеешь это существо.
– Это существо – мой друг, Крешник, – Мик зло оттолкнул учёного, выходя из себя.
– Твой друг умер восемьдесят лет назад. Эта девочка не твой друг. Она даже не человек!
– Мне нужно пройтись… – Готьер пошёл прочь от хижины.
Он торопливо пробирался через цепкие ветви деревьев, углубляясь в лес. Креш не остановил его, и это было облегчением. Он просто должен был уйти от этого странного разговора. Так и до драки недолго. Этого ещё не хватало! Мик и сам не понял сразу, куда свернул. Только теперь замечая, что шёл по различимому следу.
***
Одинокий броневик южан, припадая пылью, всё больше удалялся от стен Купола. Хавьер вёл машину к скалам. Небо затягивалось рваными тучами. Он перевёл взгляд на дорогу или жалкое подобие её. Впереди виделась внушительная россыпь камней, перегораживающая проезд. Хавьеру пришлось сворачивать, объезжая эту гору, сошедшую с очередным камнепадом.
Земля в этих местах была совсем нестабильной. Рядом с ним, на сиденье, укрытая его шляпой, лежала аккуратной стопкой новая форма, припасённая для лейтенанта. Она принадлежала южному подразделению, и Видаль надеялся, что его друг не откажется принять её. Дальше были разбросаны свёртки с едой и медикаментами.
Хавьер набросал всё, торопясь, действуя скорее автоматически, как машина. Откровения брата, время, проведённое с ним в палате, действительно причинили боль, гораздо более мучительную, чем при падении с моста. Он скорее предпочёл бы ещё раз спрыгнуть, чем всё это принять…
Снова приходя в ярость от вопросов, на которые не имел достойных ответов, Видаль продолжал сжимать руль побелевшими пальцами, и продолжал вести броневик. Слова брата до сих пор звучали в его голове. Купол послал кого-то на поиски Виктории. Был отдан приказ на уничтожение… Эти нелюди звали её «Бетой»… пробным образцом…
У Хавьера вырвалось хриплое рычание, при одном только воспоминании о словах Леандро. Сейчас всё, о чём мог думать, так это как отыскать её. Нет, он не верил в отчёт Купола. Она жива. Это он знал твёрдо, чувствовал это. Он бы знал, будь иначе… И он отыщет её!
Хавьер крепче сжал руль, ведя машину по отвратительной дороге. Вглядываясь в чернеющие силуэты далёких гор, он вновь прокручивал в памяти сказанное братом.
