Книга Циклоп и нимфа, страница 18. Автор книги Татьяна Степанова

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Циклоп и нимфа»

Cтраница 18

– Нет! Мальчишка мой хоть печенкой, может, прочувствует, что значит быть здесь, дома… что мы… Что мы все есть такое! Что мы не они, не эти англичане! – пьяный Псалтырников путался в словах.

– А, как в старые времена, – засмеялся Макар. – Good old days! Иван Аркадьевич, помнишь, как ты меня ножи метать учил? Ладно, покажите мне свои локальные фокусы.

Псалтырников кивнул Тутуеву, и бывший губернатор вывинтился из кресла, суетливо побежал куда-то и через пару минут появился с кожаным футляром в руках.

Кате, следившей за этой сценой на видео, померещилось, что там дуэльные пистолеты! Но в футляре, когда его открыли, оказались охотничьи ножи (видно, из того самого арсенала, что впоследствии изъяла полиция).

– Папа, что там у тебя за мазня? – Макар указал на картину, висевшую на дубовой панели в золотой помпезной раме. – Никас, который Сафронов? В Лондоне он никому на фиг не нужен. Приколите его! Ножичками, прямо по мазкам. Или жалко мазню, деньги уплачены?

– Для тебя ничего не жалко, – Псалтырников совсем разошелся. – Иван, слышал? Жертвуем картиной.

Дроздов, хромая, подошел к ящику с охотничьими финками. Теперь все взоры были устремлены на него. И Макару это явно не пришлось по вкусу.

– Как в старые добрые времена, Иван Аркадьевич? И плевать, что телега жизни проехалась не одним, а всеми четырьмя колесами?

Иван Аркадьевич Дроздов по прозвищу Циклоп кивнул.

– Как в старые добрые, Макар. А ты в Лондоне повзрослел. И похорошел. И стал такой добрый, – он взял одну финку, отошел на большое расстояние от картины.

Макар достал свой мобильный телефон, пролистал плей-лист, выбрал что-то и включил. Марш – гулкая медь фанфар, затем почти вальсовые ноты и снова мощный пряный страстный басовый хор духовых.

– Персональный саундтрек для тебя выбрал – Дроздовский марш, белая гвардия. Если сходить с ума по-русски, так с музыкой.

– Да, Макар. Спасибо, – поблагодарил его Дроздов.

Дроздовский марш…

– Э, так не пойдет! – взвился вдруг Псалтырников. – Ты же трезвый. А кто на трезвую голову такое? Скажут, не русские мы. Сначала надо выпить, а потом уж и на подвиги ратные.

– Только не заставляйте его пить, пожалуйста! – послышался встревоженный женский голос.

Катя узнала голос Ларисы Сусловой – ее не было видно на видео, потому что именно она держала камеру.

– Царица Савская снова всем недовольна, – Псалтырников подбоченился. – Ну что тебе еще?

– Не заставляйте его пить! После таких операций!

– Да он здоровый как медведь опять.

– Лара, все хорошо, – успокоил Суслову Дроздов. – Мне все уже можно.

Хромая и приволакивая ногу, он подошел к столику с бутылками. Взял массивный хрустальный графин с водкой и поставил его на каминную полку. А затем…

Резкий рубящий жест – наискось и сверху вниз. Не потребовалось ни стойки каратиста, ни примерки, ни разминки – быстрый короткий мощный удар ребром ладони и…

Хрустальное горлышко графина отлетело, ударилось об стену. Дроздов отрубил его голой рукой.

Все сначала выдохнули, потом заорали, засвистели от восторга.

– Ну, видел? Могут они так, эти англичане? – громко вопрошал Псалтырников сына.

Дроздов взял обезглавленный графин и налил себе водки – полный фужер для шампанского. Выпил. Налил второй – графин опустел. Он выпил все до капли.

– Вода. Или суррогат.

Он произнес это непередаваемым тоном.

Все захохотали.

На нем такое количество выпитого никак не отразилось. (Кате так показалось. С замиранием сердца она ждала, что будет дальше.)

– Жертвуем картиной, значит? – спросил Дроздов, чуть охрипнув.

– Нет, – со своего места поднялась та девушка в «маленьком черном платье», заскользила, как фея, к дубовой панели и начала снимать картину с гвоздя.

– Не так, – она сняла картину и бросила ее на пол. – А вот так.

Перешагнув через картину, она подошла к панели, вытянула свою тонкую белую руку и приложила ладонь к дубовой поверхности, растопырив пальчики.

– Гала, не надо, – Дроздов покачал головой.

– А я хочу так. Покажем ему класс, а?

Дроздов молчал, глядя на нее. Черная повязка на выбитом глазу, черты лица ничего не выражают…

– Я с тобой ничего не боюсь, – Гала улыбнулась ему. – Ты не промахнешься.

Она стояла, прижав ладонь к дубовой панели. Улыбалась бесстрашно и дерзко.

Дроздов отошел еще дальше. Финка была в его руке, и Катя снова не уловила это движение – как он бросил нож.

Нож с силой вонзился в дубовую панель в зазор между большим и указательным пальцами Галы. Она не дрогнула.

Второй нож, пущенный с такой же силой, поразил зазор между мизинцем и безымянным пальцем. Третий нож, брошенный им, глубоко вошел в дерево между указательным и средним пальцами. Маленькая ручка Галы выглядела словно пришпиленной к дереву, однако ни раны, ни царапины. Дроздов ее не задел.

Остался самый узкий зазор между безымянным и средним пальцами. (Катя подумала – невероятно попасть ножом при метании с такого расстояния в такую узкую щелку!)

Дроздов примерился. Его лицо было сосредоточенным и спокойным.

Бросок!

Нож вонзился точно в цель!

Все заорали как сумасшедшие.

– Да! Это вам не Лондон! – громче всех кричал нервный бывший ахтырский губернатор Тутуев. – Циклоп, радость моя, ну ты даешь!

Гала отняла руку от панели. Ножи так и остались в дереве. Дроздов подошел к ней. Взял ее за руку, осмотрел. Ее тоненькая фигурка выглядела такой хрупкой, воздушной на фоне его мощного торса и широких плеч. Он был в белой рубашке, без пиджака и галстука.

– Не Лондон, не Лондон, – вторил Тутуеву Псалтырников. – Вот, сынок, как мы… а они… ну что там они тебе могут дать, показать?

– У них уже цирки не в моде, папа, – Макар смотрел на Дроздова. – Но, конечно, все это было здорово. Иван Аркадьевич, я впечатлен.

– Рад, что мы тебя позабавили, – ответил Дроздов.

Он сделал шаг, но, видно, выпитая в таком количестве водка и травмы все же дали себя знать. Его сильно повело в сторону.

– Помочь, Иван Аркадьевич? – спросил Макар. – Сам до кресла дойдешь?

– Обойдусь без тебя.

Дроздов выпрямился.

А затем…

Он со всей силы ударил кулаком по кирпичной стене. Стена оказалась в три кирпича толщиной – но его кулак пробил ее насквозь.

Обломки кирпичей посыпались на пол.

Лариса Суслова (невидимка с камерой) испуганно вскрикнула.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация