Ты мне уже нравишься.
– Коротко и по существу – это отлично.
– Ну вот и хорошо! Как вашему агенту, мне необходимо знать всех в вашем окружении.
– Моем окружении?
– Самые близкие люди, – проговорила она. – Люди, которым вы доверяете. На данный момент у меня в списке уже есть Кайл Стэнтон, Шарлотта Тейлор и ваша мама. Есть еще кто-нибудь?
– Нет.
– Хорошо. – Она тапнула по экрану телефона. – В соответствии с вашим контрактом я заказала вам два новых телефона – один для личных разговоров, другой для деловых. Всем своим клиентам я говорю, что лучше иметь два, потому что после драфта каждый, кто хоть раз здоровался с вами на улице на последнем курсе, вдруг окажется вашим лучшим другом. Во время дебютного сезона вам точно не нужны звонки или сообщения от людей, которые когда-то вас знали. Да, еще мое агентство в течение десяти лет будет оплачивать телефонные счета по обоим номера.
– Думаю, новый номер мне не нужен, – проговорил я. – Я его недавно сменил.
– Нет, она права. – Шарлотта сжала мою руку. – Мой папа раньше всегда говорил то же самое самым одаренным игрокам, когда они уходили в лигу.
– Хорошо. – Я взглянул на Анну. – Что еще?
– Я на девяносто девять процентов уверена, что вы будете первым во всем драфте, но если вы захотите пройти предварительную подготовку, чтобы уж точно быть лучше всех, моя компания с радостью оплатит все расходы.
– Я подумаю об этом, – сказал я. – Это зависит от того, когда мы с Шарлоттой уедем в летний отпуск.
– Ясно. – Она снова тапнула по экрану. Затем указала на Жасмин. – Жасмин будет вашей правой рукой, что бы ни понадобилось. Предпочитаю, чтобы мои клиенты имели связь не только со мной. Например, если я вдруг сразу не ответила на сообщение или на важный звонок от вас, Жасмин будет поблизости. И для вас тоже, Шарлотта.
– Что вы имеете в виду? – спросила Шарлотта.
– Я знаю, что вы планируете поступать в юридический колледж, но я уверена, что вы по мере возможности будете посещать воскресные игры и светские мероприятия. – Анна протянула ей две визитные карточки. – Если я как-то могу вам в этом помочь, звоните мне.
Шарлотта улыбнулась и спрятала визитки в бумажник.
– И последнее, что я вам хотела дать, – это окончательный контракт с агентством, который вам нужно подписать. – Она положила на стол толстый, юридически оформленный документ. – Этот контракт отменяет предыдущий, подписанный вами. Несмотря на то, что мы уверены, что предлагаем вам отличные условия, мы возместим вам все ваши расходы на юридический анализ документа.
– Я помогу тебе его просмотреть бесплатно, – сказала Шарлотта.
Я прочистил горло, чтобы не сказать что-нибудь совершенно неподходящее.
– Учту.
– У вас есть еще вопросы к Жасмин или ко мне? – спросила Анна.
– Нет, – произнесли мы в унисон.
– Хорошо, тогда на этом и закончим! – Они с Жасмин встали из-за стола. – Не сильно болезненно все прошло, Грейсон?
– Невыносимо, – проговорил я. – Спасибо, что недолго.
Я встал и еще раз пожал ей и Жасмин руки, а затем пересел за другой край стола. Официант поставил на стол бутылку вина и положил два меню.
– Мне понравилась Анна, – произнесла Шарлотта. – Думаю, она сможет неплохо управляться с твоим самомнением. И да, я всерьез предлагала тебе просмотреть контракт, но, думаю, тебе стоит нанять Фрэнка Баума, чтобы он просмотрел его как специалист. Он самый лучший юрист в городе.
Я уставился на нее.
– Что? – смущенно спросила она. – Я что-то не то сказала?
– Нет, но хотел бы я, чтобы мы познакомились раньше.
– Раньше я бы тебе не дала шанса.
– Думаю, дала бы.
– Сомневаюсь, – рассмеялась она. – Ты бы, наверное, подошел ко мне со этим своим: «Привет, я Грейсон Коннорс, и я думаю, ты чертовски сексуальна. Дай мне свой номерок», и после этого я бы из принципа никогда не позволила себе заговорить с тобой.
– Я бы сказал: «Охрененно сексуальна».
Она покраснела и схватила меню.
– Ты все еще ненавидишь морские рестораны?
– Еще как, – сказала она. – Я тут с тобой уже в десятый раз, а ненавижу его так же, как и в первый. Зато я люблю тебя.
– И я тебя.
Грейсон: сейчас
Наши дни
Нью-Йорк
– Вы с кем-то встречаетесь, Грейсон?
– Вы еще раз пригласите на свидание супермодель Элизабет Тиль?
– Почему вы не были в Вегасе, на вечеринке в честь победы в Суперкубке?
– Грейсон? Грейсон!
Не обращая внимания на назойливые вопросы папарацци, я скользнул в свою машину и вдавил педаль газа. На полпути через город я позвонил Анне.
– Да, Грейсон? – сразу же ответила она.
– Не будешь ли ты так любезна сказать управляющему моего дома, что я расторгну свой контракт и предам это огласке, если он что-нибудь не сделает с этими папарацци на парковке.
– Сейчас сделаем. Еще что-нибудь?
– Моя официальная фотография Лучшего игрока еще не пришла из «Оатс студиос»?
– Пришла. Я поставлю ее в рамку и сразу отправлю тебе.
– Спасибо.
Я завершил вызов и на Сорок третьей авеню сбавил скорость. Я приехал на встречу с Шарлоттой на час раньше и был полон решимости добиться от нее ответов на свои вопросы.
Припарковавшись в частном гараже, я заплатил охраннику сто баксов сверху, чтобы он держал мой приезд в секрете. Затем я накинул на голову капюшон и двинулся в «Рос-гейн кафе».
Когда я вошел, на заднем плане играла песня Адель, а за окнами нью-йоркское уличное движение играло свою собственную мелодию.
Посетителей внутри сегодня не было – только работники, которые развешивали новые иллюстрации на стены. Не знаю, почему я не заметил этого в тот день, когда она не пришла, но картины, без сомнения, были ее. На картинах были сплошные вариации на тему кофе и дождя, парочек на футбольных полях и питтсбургских мостов.
Я просмотрел каждую картину, задаваясь вопросом, пошла ли она в конце концов сначала в художественный колледж вместо юридического.
Заказав вторую чашку кофе, я заметил, что Шарлотта опаздывает уже на полчаса. Меня подмывало покинуть кафе прямо сейчас и пойти к ней домой, но я решил дать ей еще тридцать минут.
Пять минут спустя она вошла в кафе и взяла у стойки латте. Затем плюхнулась на стул напротив меня и расстегнула пальто.
– Прекрасно выглядишь, – проговорил я. – Мне всегда нравился серый цвет на тебе.
