Купальник Ники не был целомудренным. Вот совсем. Но и открытым до неприличия его тоже назвать нельзя. Когда девушка закидывала ноги, ткань трусиков чуть съехала, обнажив нежную розовую плоть. Беркута, точно током шарахнуло.
И как он выдержит то, что последует далее.
– Ника.
Девушка, хмуря брови, и, видимо, размышляя, как половчее лечь, отозвалась.
– Да?
– У меня к тебе просьба.
Его златовласка ожидаемо напряглась.
– Какая?
– Я говорил, что с ума схожу по женской груди. Твоя – совершенна. Дурманяще привлекательна. Нереально шикарная. Прошу – сними бюст. Покажи мне себя. Да и когда парить буду… Лучше без белья. Трусики оставь, а вот бюст. Сними – прошу.
Глава 18
Вероника
Позже Ника спросит себя – что побудило её выполнить просьбу Беркута? Его глаза, смотрящие на неё жадно и одновременно требовательно? Его сиплый голос, пробирающийся за кожу и проникающий в самую женскую сущность? Что…
Или осознание своей власти над мужчиной? Пусть мимолетной, очень шаткой, но всё же власти.
Когда рядом с тобой находится столь шикарный представитель мужского пола, невольно твоё мироздание начинает меняться незаметно даже для тебя самой.
Ника медленно завела руки за спину, не отрывая смущенного и любопытного взгляда от лица Беркута. Тот, не мигая, следил за её действиями. Пожирал. Каждое движение, каждый её жест. Тело Ники отозвалось на столь неприкрытую страсть, и когда Ника разомкнула застежки, и обнажила груди, её соски призывно торчали, увенчав розовый ареол.
Из груди Беркута вырвался шипящий звук, то ли стон, то ли рык.
Его глаза завороженно смотрели на её грудь. У Ники запершило в горле, дыхание окончательно сбилось, и не от жары.
– Куда мне положить лиф?
Ей надо было хоть что-то сказать. Оторвать его взгляд от себя.
Потому что выдерживать его становилось всё сложнее.
Егор, ничего не говоря, протянул руку и забрал у неё верхнюю часть купальника. А потом бесцеремонно его пульнул на скамью, что стояла у двери. Ника даже возмущаться не стала, ей и самой в те секунды стала безразлична судьба вещи.
– Подвинешься? Немного…
Вопрос Егора, заданный осипшим голосом, не сразу дошёл до Вероники. Она растерянно моргнула, а потом её губы вытянулись в трубочку.
– Ты… ляжешь рядом?
– Да. Немного прогреемся. А потом я тебя попарю. Ну, так уступишь мне немного места?
Полок был широким. Явно рассчитанным на двоих.
Двигаться пришлось.
Когда рядом вытянулся Беркут, бедное сердце Вероники и вовсе зашлось от волнения.
Пока температуру в бане девушка переносила нормально, её больше волновали действия Егора. Он вроде бы и ничего не делал, но само его присутствие вводило Нику в ступор. Её раздирали противоречия.
А ещё она заметила странное давление внизу живота. Покалывание.
Неужели пробуждающееся желание?
С другой стороны, что тут странного – рядом с ней красивый мужчина, который явно настроен на нее. На то, чтобы соблазнить, очаровать, приручить и, в конечном итоге, взять. У него всё идет по плану. Ей же осталось решить, как долго будет длиться его игра и к чему она приведет.
– Ты очень красивая.
Вот. Снова.
Его голос.
Его слова.
Казалось бы, обычные.
Она слышала их ни раз, и не два.
Да и сама в зеркало смотрится и оценивает себя адекватно. Звезд с неба не хватает, но и не приземляет.
Да, привлекательна. Да, при желании имела бы успех у противоположного пола.
Только отчего слова Беркута имеют на неё ошеломляющее воздействие? Приятны. Чертовски приятны.
– Спасибо. Особенно учесть, если я без макияжа и…
Договорить она не успела. Потому что его губы накрыли её.
Нет, не накрыли. Просто оказались рядом. Близко-близко. Так, что не вздохнуть, не выдохнуть, не коснувшись их.
– Женщины… Ну что вы цепляетесь за этот макияж, – прошептал он ей прямо в губы. – Ты красива природной красотой. Обалденной. Притягательной. Очень притягательной…
И в подтверждении своих слов он поцеловал её, прижал к себе с такой силой, что, казалось, косточки захрустят.
Она оказалась не против…
Вот совсем.
Это позже Ника поймет, что Егор действовал, как опытный обольститель. Поняв, что она не готова сразу же развести перед ним ноги, он пошёл другим путем. Возможно, для него это оказалось привлекательной игрой. Охотой. Захватническим предприятием. Обольстить-покорить. Завоевать.
Мужские инстинкты.
Чем сложнее добыча, тем слаще победа.
Ника прижалась к нему и ответила на поцелуй. Сегодня она не сопротивлялась. Наверное, поняла, что не избежать. Рано или поздно Беркут окажется с ней. В ней.
От мысли, что они скоро займутся сексом, тяжесть внизу живота усилилась. Груди, что сейчас оказались прижаты к мужской груди, сладко заныли, в сосках закололо. И Ника, сама того не ожидая от себя, потянулась к мужчине, выгнулась в его руках.
Его губы действовали нежно. Он сменил тактику. Прикасался, словно пробуя. Смакуя. Возбуждая.
Да-да, возбуждая. Сейчас Вероника отчетливо понимала, что происходит с её телом, откуда эта странная смущающая её реакция. Порой она думала, что фригидна. Что с ней что-то не так.
Всё так. Абсолютно всё.
Рука Егора медленно скользила по её взмокшей спине. Он развел пальцы, чтобы охватить больше её тела. Они легонько надавливали, безболезненно, но ощутимо. Так он очерчивал свою территорию? Пусть… пусть…
Нику даже не смутил эрегированный член, что уперся ей в бедро. Давая ощутить всю силу желания хозяина.
Беркут оторвался от губ Ники, вырвав у той невольный вздох сожаления.
– Понравилось? – его реплика не заставила себя долго ждать. Ника хотела возмутиться, сказать что-нибудь колкое в ответ, но потом передумала. Его риторический вопрос был правдивым. – Мне тоже. Мне безумно нравится тебя целовать… прикасаться к тебе… к сожалению, я пока это делаю редко. А мне хочется. Сильно.
Второй свободной рукой он взял руку Ники и потянул её книзу. Чтобы накрыть выпуклость на плавках.
Глаза Ники распахнулись. Под своей рукой она почувствовала довольно ощутимый бугор. Природа была щедра к Беркуту во всех отношениях.
Ника ничего не говорила. Не могла. Она смотрела на Егора и больше ни за что не могла поручиться. Анализировать – не хотелось. Вспоминать, что заставило её оказаться в обществе этого человека – не хотелось. Хотелось другого – снова прижаться к нему. Ощутить силу его теплого тела.
