И точка.
Он не мог ею насытиться.
И не желал, чтобы это насыщение проходило.
Он прижался к её губам в собственническом поцелуе, она с готовностью откликнулась. Потянулась к нему, прижалась телом, на котором выступили капельки испарины. Как-никак в предбаннике тоже ощущался повышенный градус.
Егор, расставив обе руки по сторонам от её плеч, не менее властным движением раздвинул её бедра, одновременно проникая языком в глубины её рта. Сладкая… Какая же она сладкая…
Затягивать поцелуй не стал, оторвался от неё и не без удовольствия заметил, как она разочарованно застонала, чуть подавшись корпусом вперед, потянувшись за ним.
– Тише, девочка, не спеши, сейчас всё будет. Сожми грудь, соедини их… Ох, вот так…
И да! Его член заскользил между ними.
Это было невероятное зрелище.
Крышесносное.
– А если в ротик?
Это сказал не он.
Его златовласка.
Из горла Егора вырвался протяжный стон.
– Твоё желание для меня закон, любимая.
…Чуть позже, когда он всё же уложил Веронику на полок и взялся за веник, даже успел пройтись им по её очаровательной попке, она услышит от него хриплое:
– Никуль, пойдешь за меня через десять месяцев?
Он увидит, как вытянется её тело, как замрет на мгновение, как девушка спрячет лицо в ладонях, чтобы негромко ответить:
– Ты сделал самое оригинальное предложение, Беркутов… Но мой ответ: «Да».
* * *
Он стоял у могильной плиты и смотрел на неё сухими глазами. Мужчинам не положено плакать. Не положено, только они всё равно плачут. Потому что не могут иначе… Сегодня его глаза оставались спокойными. Да он и выплакал уже все слёзы. Много лет назад.
– Как ты там, девочка моя…
Его голос звучал едва слышно.
– Мы помним о тебе. И любим. Несмотря ни на что. Прости нас за всё…
Она была немного сумасшедшей, его Сашенька. Взбалмошной. Капризной. Но ему хотелось верить, что она любила их.
Постояв ещё некоторое время, не чувствуя резкого похолодания и не замечая, как посыпались с неба «белые мухи», мужчина поднял воротник пальто и направился к выходу.
Высокий. Статный. С выправкой военного.
Телефонный звонок раздался, когда он сел в машину, и водитель завел двигатель.
Ответив, он молча выслушал.
– Благодарю за информацию.
Саныч откинулся назад и радостно улыбнулся.
Всё-таки у него будет внук, пусть и названный. Ох, Беркут, ох, ты ж, подлец, ну держись. Держись, сынок, потому что внука своего он будет, ох, как баловать.
