– Кто, кроме бабочек-ябедниц, живет в лесу?
Теодор сел.
– Всех я не знаю. Но из тех, с кем можно посоветоваться, филин Франк. Его отец, дедушка и вообще все мужчины семьи служили всегда у главного дракона советниками. Но когда к власти пришел Роджер, он отказался от услуг Франка. Теперешний властелин очень вспыльчивый, часто гневается. Филин с ним стал спорить, и его изгнали в лес, запретили подлетать к деревне ближе, чем на километр. Птица сильно обижена на Роджера и, возможно, подскажет, куда занесло Марсию.
– Отличная идея, зови ее, – распорядилась Куки.
Мафи чихнула.
– И как Теодору это сделать?
Куки сложила лапки на груди.
– Сами думайте как! Я командир. Отдаю приказы. Ваше дело их исполнять.
Все молча переглянулись.
– Где здесь туалет? – продолжала Куки.
– Думаю, унитаз в лесу отсутствует, – вздохнула Мафи.
– Намекаешь на мою глупость? – взвилась мопсишка. – Я имела в виду деревянную будочку!
– Дорогая, любое дерево к твоим услугам, – спокойно сказала Зефирка, – но не в виде постройки, а в своем естественном состоянии. Только далеко от нас не отходи.
Куки наклонила голову.
– Хочешь занять мое командирское место?
– Я? – изумилась Зефирка. – Руководить отрядом? Да никогда в жизни. Мне такая ответственность не по плечу, я не справлюсь.
– Почему тогда изображаешь из себя Черчиля? – не утихала Куки. – Хочешь им стать?
Зефирка попятилась.
– Кукасечка, я никоим образом не могу превратиться в самого умного мопса. Начнем с того, что он мужчина, а я девочка. У меня нет и одной тысячной разума Черчиля, его образования, умения объяснять непонятное. Я не обладаю терпением и спокойствием. И никогда не испытывала желания возглавлять Совет Старейшин. Все правители нервничают, у них от этого пропадает аппетит. А я не хочу лишиться удовольствия от поедания сладкого. Меня вполне устраивает роль лучшей портнихи Прекрасной Долины. Каждый хорош на своем месте. Я царица ниток и пуговиц, мне в моем королевстве очень уютно.
– Тогда почему ты обратилась ко мне со словом «дорогая», – прошипела Куки, – так только Черчиль говорит.
Зефирка разинула пасть, да так и осталась. Куки нырнула в кусты.
Глава 15
Закон отталкивания
– Зефирка, закрой рот, – попросила Жози, – муха залетит.
– Они сейчас спят, – пробормотала Мафи, – хотя лично я бы и от мухи не отказалась, очень есть хочется. Прямо ухи чешутся!
– У тебя аллергия, – поставила диагноз Жози, – слова «ухи» нет.
– Не-а, – возразила Мафиня, – просто от голода все на голове зудит… А как правильно говорить, если не «ухи»?
– Уши, – подсказал Теодор.
– Вон там на дереве висит апельсин! – подпрыгнула Жози. – Его можно слопать.
– Нет! – испугался Тео. – Ни в коем случае. Если очистишь этот плод, прилетят лесные жуки. Они больно кусаются. Ничего в чаще трогать нельзя. Здесь полно опасностей! Очень вас прошу не есть, не пить в лесу.
– Вы слышали? – воскликнула Зефирка, которая только сейчас обрела возможность шевелить языком. – Что с Куки? Слово «дорогая» принадлежит всем. Оно не собственность Черчиля.
– Куканя заболела, – предположила Мафи и шмыгнула носом, – когда у меня температура, я всегда чушь несу.
– Ты и без температуры на это способна, – хихикнула Жози. – Но Куки меня прямо пугает. Она совсем не злая. Что с ней?
Теодор почесал ухо.
– Кто-то из вас трогал книгу, которую подарила Аманда?
– Куки ее на коленях держала, потом на стол положила, а я один раз переплета коснулась. Остальные к ней не приближались, – уточнила Зефирка, – обложка и впрямь очень грязной оказалась, я подумала: может, чехол сшить? Из бархата, украсить его бисером. Но…
Черная мопсиха замолчала.
– Говори, говори, – попросил Тео.
– Лапам стало холодно, – продолжала Зефирка, – холод помчался от лапок вверх. Я испугалась! Сразу отпрянула. Лед застыл в районе коленей, выше не поднялся. И я вдруг так обиделась!
– На кого? – удивилась Мафи.
– На всех, – призналась Зефирка. – В голове столько воспоминаний закружилось: Куки слопала мармеладки в моей спальне, без спроса взяла, а потом рассказала маме, что я сладкое в шкафу прячу. Ей кажется, что она говорит правду, а я это за ябедничество считаю. Да еще она заявила: «Зефирка, скажи мне спасибо, что я у тебя, толстушки, еду отняла».
– И мне кое-что припомнилось, – перебила Жози, – я получила двойку по математике, упросила учительницу меня завтра вызвать, чтобы оценку исправить. Вечером подготовилась, шпаргалку написала, в карман фартука спрятала. На следующий день вышла к доске, а математичка, лабрадориха Марта, и говорит: «Жози, что у тебя в кармане? Вынь, положи мне на стол и садись, два!» Я ей пыталась объяснить, что все выучила. Но нет! Меня и слушать не захотели. Потом в коридоре я Куки встретила, та шла, вафли жевала. Вечером мне одноклассник, далматинец Алек, нашептал, что перед уроком Куки рассказала Марте про шпаргалку, а та ей за это вафли дала.
– Фу, – поморщилась Мафи, – лабрадориха плохо поступила! Разве можно доносчика поощрять?
– Не все учителя хорошие, – философски заметила Жози, – я к Куки побежала, спросила: «Поделилась с тобой секретом. Зачем ты меня выдала?»
Тео шумно вздохнул.
– Жозенька, если у тебя есть один секретик и у подруги твоей есть один секретик, вы обменялись секретиками, то это не означает, что у вас у каждой будет по два секрета. Скорей всего, у тебя более нет твоего секретика и нет подруги.
– Знаете, что Куки ответила? – воскликнула Жози. – «Я всегда говорю правду и поступила правильно! Отвечая по шпаргалке, ума не наберешься. Ради твоего образования и блага я старалась».
– Да уж, – поморщился Теодор, – очень часто тот, кто тебе свинью подложил, оправдывает себя: я же добра желал, думал, как лучше, я твой спаситель. А на самом деле он просто, как Куки, вафли хотел получить!
– Ореховые, в шоколадной глазури, – облизнулась Жози.
– Я бы от таких не отказалась, – вздохнула Зефирка.
– Но ты не станешь ради сладостей меня выдавать, – воскликнула Жози.
Зефирка села на кочку.
– Ну… мне никто пока не предлагал ничего замечательного за продажу чужой тайны. Нет опыта борьбы с таким искушением. Поэтому я не имею права судить Куки.
