— Что за херня? — это были последние слова в жизни Хрона.
Дверь распахнулась, и в комнату вошел человек. В правой руке он держал пистолет с глушителем. Дроздов узнал его, так как несколько раз видел вместе с Саркисом. И даже знал, как зовут этого человека, но что из того? Дроздов поднял руку, закрывая лицо. Человек быстрым взглядом окинул комнату и выстрелил. Стрелял он расчетливо, поочередно вогнав по три пули в Хрона и Дроздова. Затем подошел вплотную к жертвам, выстрелил по разу в голову. Осмотрелся. Вышел на лестничную площадку, втащил тела охранников в коридор квартиры и, пройдя тем же путем, что и пришел — через чердак в крайний подъезд, спустился и вышел на улицу. Сел в машину, набрал номер, коротко бросил в трубку: «Все в порядке». Закурил. Посмотрел на часы, затем в сторону подъезда Дроздова. Вадим уложился в срок, выполнив задание Саркиса, и теперь ему следовало вернуться к Гальянову.
В 19.30, точно в назначенное время, к Саркису в номер зашел Семен Дмитриевич Гальянов.
— А ты, Семен Дмитриевич, изменился, хотя прошло-то всего ничего после нашей последней встречи. Можешь не объяснять, каково тебе было. Но молодец, справился — удержал все в своих руках.
— Помощник у меня, Саркис, хороший, деятельный, думающий — за такого спасибо.
— Да, Вадим — мужик достойный. Такой не продаст. Понятия о чести у него в крови. Боевой офицер все же. В общем, я рад за тебя.
— Сам-то где целый год обретался? Или мне это знать не положено?
— Ну почему же? Я могу рассказать, но, поверь — рассказ получится скучным и, главное, пустым. Он не стоит того, чтобы убивать на него время.
— Понятно. Как говорит Вадим — вопросов не имею.
— Ну, Семен Дмитриевич, полно обижаться-то. Ты мне лучше про дела поведай.
— Дать полный отчет?
— Нет, Семен, так дальше не пойдет — давай-ка еще по одной. Что-то ты какой-то скованный. Расслабься. Я не отчета у тебя прошу — отчитываются те, которым не доверяют или доверяют, но не совсем. А разве я мог передать такое дело и такие деньги человеку, в котором сомневался бы? Нет, просто расскажи, как да что, введи в курс в общих чертах.
— Дела, Саркис, идут — контора пишет. Ничего экстраординарного не произошло — все, как говорится, по плану. На днях встречаем очередную партию — караван в пути. Твоя доля за год ждет тебя в сейфе. Что еще?
— Керим не подводит?
— Пока нет.
— Ну и хорошо. А что за случай в Городе недавно произошел?
— Ты о чем?
— Девушка какая-то от передозировки умерла. Отца хватил инфаркт. Мать под машину попала. Что об этом можешь сказать?
— Да, было что-то подобное, мне Вадим докладывал, но я не обратил особого внимания — мало ли людей гибнет или умирает своей смертью в большом городе?
— И все же это случай особый, и напрасно ты не обратил на него внимания.
— А в чем, собственно, дело?
— В чем? Ну, во-первых, в смерти девушки виноват наркотик — это твоя сфера, во-вторых — отец наркоманки слишком легко вышел на Гарика и Топора, причем последнего довольно профессионально взял на понт, заставив плясать под свою дудку. Почему? Что это? Неосторожность наших ребят или специальная подготовка отца погибшей? Ты не думал об этом? Вижу, что нет, а зря. Кто этот человек? Чем он занимается и занимался раньше? И, наконец, где он сейчас? Адрес его известен? Наводили о нем справки?
— Да к чему все это, Саркис?
— К тому, что лично мне была бы интересна его дальнейшая судьба, род деятельности. Надо быть осторожным. А если он мстить надумал? Как тебе такой поворот?
— Если бы все, кто страдает от наркоты, решились бы на месть, то давно уже порвали нас. Но общество молчит, почему же я должен перестраховываться? Это жизнь, Саркис, — кто не погибнет от героина, того запросто могут убить в Чечне. Мало ли в этом мире всяких случайностей, приводящих к смерти? Дорогу будешь переходить — машина может сбить, купаться надумаешь — рискуешь утонуть. Кому какая судьба, я так считаю. Но раз ты настаиваешь, я поручу Вадиму — он все выяснит.
— Не надо, я это уже сделал за тебя. Прошлое того инфарктника туманно. Город он покинул, выставив квартиру, через своего посредника, на продажу.
— Вот видишь? Человек решил покинуть Город, где все будет постоянно ему напоминать о семье. Вполне закономерно и логично.
— Хорошо, если так. Пойми, Семен Дмитриевич, ты у нас самая ценная фигура — ферзь, и потерять тебя — значит максимально осложнить себе жизнь. Поэтому ни одна мелочь, даже косвенно связанная с наркотиками, не должна оставаться незамеченной. Тем более когда происходят случаи с летальным исходом. Но, впрочем, тебе недолго осталось рулить в этой области.
— Не понял? — удивился Гальянов.
— Я считаю, что тебя пора выводить из наркобизнеса. Дело организовано, и с ним вполне справится тот же Вадим. А ты? Ты — наша перспектива. Капитал у нас имеется, и немалый, пора запускать его в легальный бизнес. Для начала создадим крупную фирму.
— Направление деятельности?
— Строительная индустрия.
— Но здесь вне конкуренции «Гелион»!
— Был. Когда им руководил Зотов. Теперь фирма обречена. Кстати, там работали прекрасные специалисты. Скоро они останутся без работы, их следует привлечь. Зотов скрупулезно проводил кадровую политику, и случайных людей у него не было.
— Как я понял, именно на меня возлагается работа по созданию фирмы?
— Ну что ты? С твоей помощью и под твоим контролем, так будет точнее. Технической стороной дела займется другой человек. Только одно, Семен Дмитриевич.
— Да?
— Тебе нужно закончить расчет с Керимом. Сколько это займет веремени?
— Немного. Получим товар, проверим, оплатим, вот и все. Взаимных долгов у нас нет. За предыдущую поставку деньги готовы. За эту придется либо отдать из резервов, либо отсрочить платеж на месяц, как обычно, до полной реализации.
— Оттягивать не будем. Встречаем груз, проверяем качество, тут же оплачиваем. Дальше в игру вступает Вадим в новой роли. Ты же переключаешься на фирму. Решено. И вообще, знаешь, о чем я думаю, Семен Дмитриевич? Это, конечно, планы, но я привык планы претворять в жизнь. Скоро новые выборы. Надо нам развернуться до них, чтобы обеспечить твое выдвижение и победу. А что? Политика — очень выгодное дело, если с умом воспользоваться возможностями власти.
— Саркис! Ты будто жизнь в меня вдохнул. Идя на встречу, я такого даже не предполагал. Думал, до конца жизни придется, извини, вращаться в дерьме. Теперь же вижу смысл. А значит… Ну ты знаешь, что я хочу сказать.
— Не надо, Семен, слов, да и эмоций не надо. Давай лучше по третьей, за наш успех и за гибель всех врагов.
Они выпили по последней, после чего Гальянов уехал, полный радужных надежд.
