— Тебе это так интересно?
— Конечно. Интересно знать, ради чего мы рисковали жизнью?
— Получив от тебя весть, я понял, что остался один. Что-то в Центре разладилось. Выполнять задание не имело смысла, пришлось уходить.
— Значит, все оказалось бесполезным?
— Я бы так не утверждал. Мне удалось захватить архив Хасана, а это немало. Только воспользоваться информацией я смог лишь через несколько лет, которые, к сожалению, прошли бесплодно.
— Ты ушел в подполье?
— Да.
— И как же вдруг вновь оказался на службе?
— А ты дотошный, Феликс.
— Не можешь, не отвечай.
— Отчего же? Изволь. Совершенно случайное стечение обстоятельств помогло мне вернуться в строй. Мой бывший куратор по первоначальному внедрению к моджахедам в Афганистане стал большим человеком при новом президенте. Я связался с ним. Он организовал встречу на самом верху. Меня выслушали и через некоторое время предложили возглавить сверхсекретную службу.
— И какова цель твоей службы?
— Я же сказал. Служба секретная, но тебе повторю: эффективная борьба с наркомафией. Причем с очень большими полномочиями.
— В этом мы с Виктором имели возможность убедиться.
— Да, Виктора жаль.
— Делом Зотова интересовался?
— И не только, Феликс. Не только.
— А правда, что в его деле замешаны Дроздов и Хрон? И кто их убрал?
— Некий Саркис, который стоял над Гальяновым и являлся истинным региональным руководителем наркоторговли. Саркис является моей целью. Он ушел из города, ушел в Москву, но там его встретят…
— Значит, он получит свое? Ты уж, Валентин, постарайся.
— Со временем — да. Еще что? У нас десять минут, а у меня к тебе тоже несколько вопросов.
— Почему твои люди бездействовали, когда мы брали Гальянова?
— Они не бездействовали, они прикрывали вас, Феликс.
— Даже так? И как ты узнал, что мы будем брать этого козла?
— Ваши действия не так сложно было просчитать, если понять, к чему вы стремитесь.
— Значит, наша акция, скажем так, не противоречила твоим планам?
— Противоречила. Но я не стал мешать Виктору совершить акт справедливого возмездия.
— Понятно.
— У тебя все?
— Пока — да.
— Тогда поменяемся ролями. Буду краток. Чем ты занимался до встречи с Виктором?
— Ничем.
— Это не ответ.
— Ответ, Валентин. Частный извоз нельзя квалифицировать как стоящее занятие.
— По вашим действиям я убедился, что ни ты, ни Виктор не утратили профессионализма. Вам в городе оказывали помощь извне?
— Да. Только не спрашивай — кто. Сам понимаешь, не скажу.
— Хорошо, Феликс, перейдем к главному. Как ты смотришь на то, чтобы войти в мою службу?
Феликс удивленно посмотрел на Валентина:
— Это официальное предложение?
— Да.
— Мне нужно подумать, Валентин. Тем более предстоит еще определиться с девушкой. Не хочу оставлять ее здесь.
— Я понимаю, поэтому и не настаиваю на немедленном ответе. Забирай девушку и уезжай. Как определишься — сообщи, вот тебе визитка. Не удивляйся, что на ней значится строительная фирма, по третьему номеру тебя соединят со мной, достаточно назвать себя. Учти, если дашь согласие, легкой жизни не будет, ну а не захочешь — дело твое. Я пойму. Но на меня можешь рассчитывать в любом случае.
— Спасибо. Обещаю очень хорошо подумать.
— Подумай, Феликс. Твоя машина повреждена, дотянешь на ней до трассы, там увидишь две иномарки. Первая для вас. Доверенность в бардачке.
— Вот как? Ты уже и думаешь за меня? А вторая будет нас сопровождать?
— Только до Москвы, часть моих людей возвращается.
— Ты остаешься?
— Ненадолго. Служба.
— Как мне вернуть машину?
— Позвонишь — скажешь, где забрать, и все.
— Ну, тогда мы поехали?
— Счастливого пути.
Через полчаса Феликс с Татьяной мчались на «Тойоте» по широкому шоссе, ведущему в столицу. Сзади, соблюдая дистанцию метров в сто, шел серебристый «Форд». Дождь накрыл и дорогу, и лес, мелькавший по обочинам, и мрачный поселок, смывая все кровавое и страшное, что произошло в этом краю, но могло произойти и в любом другом.
