Неслучайно в эмиграции было распространено мнение и о некоем злом роке, преследовавшем Белое движение. Ведь за короткое время оно лишилось своих выдающихся военачальников: генерал Корни-лов погиб во время штурма Екатеринодара, во время Второго Кубанского похода уходят из жизни генералы Марков, Алексеев и Дроздовский. Чуть более чем через год был убит и генерал Романовский.
Главнокомандующий генерал А. И. Деникин по поводу смерти М. Г. Дроздовского издал приказ, в котором были перечислены все этапы его славной боевой деятельности. Документ заканчивался словами: «Мир праху Твоему, рыцарь без страха и упрека».
В феврале 1920 года, отступая с Кубани, дроздовцы вывезли из Екатеринодара останки генерала М. Г. Дроздовского и командира его батареи капитана В. П. Туцевича, а затем тайно перезахоронили их на кладбище Малахова кургана в Севастополе под чужими именами. В частности, на могиле Дроздовского была установлена табличка с фамилией «Гордеев» (по отчеству генерала). Однако во время немецкой оккупации кладбище было уничтожено. Сейчас точное место захоронения Михаила Гордеевича Дроздовского неизвестно.
В память о покойном генерале 2-му Офицерскому стрелковому полку впредь было предписано именоваться «2-м Офицерским генерала Дроздовского стрелковым полком». Впоследствии, осенью 1919 года, наименование «Дроздовская» получила вся 3-я пехотная дивизия. По иронии судьбы, Дроздовская дивизия, став одной из элитных «цветных» дивизий на белом Юге, во время Гражданской войны получила гораздо большую известность, чем ее шеф, давший подразделению свое имя. Дроздовцы считались одними из самых боеспособных, смелых и дисциплинированных формирований среди Вооруженных сил Юга России.
Примечательны были отличительные знаки и форма дроздовских частей. Офицеры и нижние чины носили малиновые фуражки с белым околышем и малиновые погоны с желтой буквой «Д». Причем дроздовцы-пехотинцы и дроздовцы-кавалеристы имели погоны с черно-белым кантом, а дроздовцы-артиллеристы – с черным кантом.
Всего Дроздовская дивизия участвовала более чем в 650 боях. И поскольку «дрозды» всегда были в авангарде атаки, их потери были беспрецедентными: около 15 тысяч убитыми и 35 тысяч ранеными.
После эвакуации в Галлиполи, куда дроздовцы отправлялись потерпевшими поражение, но явно не сломленными, остатки трех полков дивизии и конный дивизион были объединены в Сводный стрелковый генерала Дроздовского полк, командиром которого стал преемник Михаила Гордеевича генерал-майор А. В. Туркул. Кроме того, был сформирован Дроздовский артиллерийский дивизион. В 1925 году в рядах Дроздовского полка числилось около 1000 человек, три четверти из которых были офицерами.
В эмиграции на протяжении не одного десятка лет дроздовцы, несмотря на то что судьба разбросала их по разным странам, поддерживали сплоченность и сохраняли дух боевого братства. По словам Р. Г. Гагкуева, дроздовское объединение оказалось в эмиграции одним из наиболее жизнестойких. По крайней мере, ни одно другое полковое подразделение не оставило после себя столько воспоминаний и периодики, сколько это удалось сделать дроздовцам. Причем огромное количество материалов до сих пор не опубликованы и только ожидают изучения и выхода в свет.
Важно, что сегодня историческая правда о военачальниках Русской императорской армии в той или иной степени возвращается к обществу. Наш социум по-прежнему переосмысливает трагедию второй русской смуты.
Глава 9. Генерал П. Н. Врангель
Петр Николаевич Врангель – для Белого движения фигура, несомненно, знаковая. Несмотря на то что он не стоял у истоков белого дела и не имел такой большой популярности на Юге России, как, например, Лавр Георгиевич Корнилов, не был столь известен в армейских кругах, как Михаил Васильевич Алексеев, и руководил белыми силами гораздо меньше, чем Антон Иванович Деникин, именно этот человек явился для сотен тысяч русских эмигрантов настоящим символом борьбы с большевизмом. И его личность стала олицетворением преображения Русской армии, произошедшего уже в зарубежье. Однако количество мифов и откровенных домыслов о выдающихся представителях Белого движения, которые мы видим сегодня на страницах газет, в Интернете и телепрограммах, слышим в радиоэфире, вызывает огромное удивление.
Большинству людей, заставших времена Советского Союза, образ П. Н. Врангеля знаком по кинофильмам «Операция “Трест”» и «Первая конная». Многие, наверное, слышали строки из старой песни С. Я. Покрасса, прославляющей мощь Красной армии: «Белая армия, Черный барон снова готовят нам царский трон…» Казалось бы, биография генерала Врангеля изучена историками досконально. И в то же время наше общество по-прежнему толком не знает о том, что «Черный барон» – это не абстрактное воплощение зла, а вполне реальный человек. Кстати, это мрачное прозвище Петр Николаевич получил во время Гражданской войны за то, что практически постоянно носил черную казачью черкеску с газырями.
Барон Петр Врангель родился 15 августа 1878 года в городе Новоалександровске Ковенской губернии в семье, принадлежавшей к старинному дворянскому роду, который вел историю с XIII века от рыцаря Тевтонского ордена Генрикуса де Врангеля. В роду Врангелей было множество героев, на которых мог равняться Петр. А родовой девиз семьи говорил сам за себя: «Сломишь, но не согнешь». Так, имя одного из его предков было начертано на стене храма Христа Спасителя в Москве в числе русских офицеров, погибших и раненых во время Отечественной войны. Отдаленный его родственник Александр Врангель взял в плен знаменитого Шамиля. Еще один член рода адмирал Фердинанд Врангель был полярным исследователем, и его именем назван остров в Северном Ледовитом океане.
П. Н. Врангель являлся прямым потомком шведского фельдмаршала Германа Старшего, праправнук которого стал майором Русской армии. С тех пор в XVIII–XIX веках Врангели участвовали практически во всех войнах, которые вела Россия, и занимали высокие государственные посты. Среди предков Черного барона значится даже «арап Петра Великого» и прадед А. С. Пушкина А. П. Ганнибал.
Отец Петра Врангеля Н. Е. Врангель – бывший военный, крупный предприниматель, общественный деятель и известный коллекционер – работал в Русском обществе пароходства и торговли, а также являлся членом правления нескольких угледобывающих акционерных обществ в Ростове. Здесь же находилось семейное поместье Врангелей, в котором прошло детство будущего полководца.
В 1896 году П. Н. Врангель окончил Ростовское реальное училище и в 1901 году – Горный институт в Санкт-Петербурге, куда переехали его родители после трагической гибели младшего сына. Получив диплом инженера, в том же году Петр Николаевич поступил в элитный лейб-гвардии Конный полк, почетным шефом которого был сам император. Через год, сдав экзамен при Николаевском кавалерийском училище, Врангель получил первый офицерский чин корнета гвардии и был зачислен в запас. Казалось, на этом его военная карьера будет закончена. Петр Николаевич отправился на гражданскую службу чиновником по особым поручениям при иркутском губернаторе А. И. Пантелееве.
Однако все изменила начавшаяся Русско-японская война. Барон Врангель добровольцем поступил на службу во 2-й Аргунский казачий полк Маньчжурской армии в чине хорунжего. Отныне его судьба будет навсегда связана с военным делом и Русской армией. В декабре 1904 года с формулировкой «За отличие в делах против японцев» он получил чин сотника и был награжден орденами Святой Анны 4-й степени с надписью на оружии «За храбрость» и Святого Станислава 3-й степени с мечами и бантом. В мае 1905 года Врангель был переведен во 2-ю сотню Отдельного дивизиона разведчиков. Уже после окончания боевых действий получил чин подъесаула, а затем последовал перевод в 55-й драгунский Финляндский полк. Весной 1907 года Петр Николаевич вновь поступил на службу в лейб-гвардии Конный полк, командиром которого являлся генерал Хан Гуссейн Нахичеванский.
