Молодой парень, не старше двадцати пяти, подошел к ней и уселся на пустой барный стул слева. Джесси взглянула на него через зеркало бара и принялась оценивать.
Ей нравилась эта игра. Она неофициально звала ее «Угадай характер». Смысл заключался в том, чтобы максимально описать личность человека, основываясь лишь на внешнем виде, действиях и манере говорить. Тайком взглянув на парня еще раз, Джесси с радостью поняла, что игра теперь получила некие преимущества в ее профессиональнй жизни. В конце концов, она была временным младшим криминальным психологом. Выходит, это можно назвать тренировкой.
Парень был достаточно симпатичным, с пушистыми песочными волосами, которые падали на правую сторону его лба. Он был загорелым, но не от лежания на пляже. Загар был ровным и идеальным. Скорее всего он периодически посещал солярий. Он был в хорошей форме, но слегка худоват, словно волк, который давно не ел.
Он явно пришел сюда прямо с работы, так как был одет в «униформу» – костюм, блестящая обувь, слегка расстегнутый галстук, свидетельствующий о том, что его хозяин решил расслабиться. Было около 22:00 и, если он только что покинул офис, то имел работу, требующую больше часов, чем обычно. Возможно, финансовая сфера, хотя она, как правило, чаще требует раннего старта, нежели позднего окончания.
Скорее всего юрист. Не государственный служащий. Наверное, парень работал в какой-то некрупной фирме из соседнего небоскреба, где приходилось пахать, как лошади. Ему хорошо платили, на что указывал сшитый на заказ костюм, но совершенно не хватало времени насладиться заработанным.
Казалось, парень пытался решить как подкатить к ней. Он не мог предложить выпить, поскольку ее бокал был практически полон, поэтому Джесси решила помочь.
– Что за фирма? – спросила она, повернувшись к нему.
– Что?
– В какой юридической фирме ты работаешь? – повторила она, практически выкрикнув вопрос, чтобы слова не растворились в пульсирующей музыке.
– «Benson & Aguirre», – ответил он с небольшим акцентом, который она не смогла точно определить. – Откуда ты узнала, что я юрист?
– Просто угадала. Кажется, они решили добить тебя. Только освободился?
– Около получаса назад, – сообщил парень, проявив скорее Средне-Атлантический акцент, нежели Нью-Йоркский. – Я часа три мечтал о том, чтобы выпить. Не холодное, ну и ладно.
Он сделал глоток пива.
– И как тебе Лос-Анджелес по сравнению с Филадельфией? – спросила Джесси. – Понимаю, что прошло менее полугода, но тебе нравится?
– Боже, что за черт? Ты какой-то частный детектив? Откуда ты знаешь, что я из Филадельфии и переехал в августе?
– Своеобразный талант. Кстати, я Джесси, – ответила она, протягивая руку.
– Дойл, – сообщил парень, пожимая ее. – Расскажешь, как ты делаешь это? Мне становится не по себе.
– Я не стану раскрывать все карты. Тайна очень важна. Позволь задать еще один вопрос, чтобы закончить эскиз. Ты поступил в Темпл или Вилланову?
Дойл уставился на Хант, раскрыв рот. Несколько раз моргнув, он взял себя в руки.
– С чего ты взяла, что я не пошел в Пенсильванский? – спросил он, делая вид, что унижен.
– Там не любят холодное. Итак?
– Нова, детка! – выкрикнул он. – Вперед, Вайлдкэтс!
Джесси благодарно кивнула.
– Я сама из Трои, – сообщила Джесси.
– О, Боже. Ты ходила в Калифорнийский? Слышала о Лайонеле Литтле, бывшем игроке? Его убили сегодня.
– Слышала, – ответила она. – Печально.
– Говорят, его убили из-за обуви, – сообщил Дойл, качая головой. – Можешь в это поверить?
– Ты бы и о своей позаботился, парень. Ботинки не выглядят дешевыми.
Дойл опустил взгляд, затем наклонился и прошептал ей на ухо:
– Восемьсот баксов.
Джесси присвистнула, изображая зависть. Она быстро теряла интерес к незнакомцу, который начинал хвастать своим богатством.
– Ладно, а кто ты?
– Не хочешь попытаться угадать?
– Нет, детка. Я в этом не особо хорош.
– Попробуй, Дойл, – уговаривала она. – Ты можешь удивить сам себя. Кроме того, юрист должен быть довольно проницательным, так ведь?
– Да, это так. Ладно, попробую. Я бы назвал тебя актрисой. Ты достаточно красива, но НЦЛА не место для таких, больше подошел бы Голливуд. Может модель? Ты могла бы ею стать, но ты слишком умна, чтобы попусту растрачивать свою жизнь. Вероятно, в подростковом возрасте ты и зарабатывала в модельном бизнесе, но сейчас занимаешься чем-то более интересным. Понял, ты связана со СМИ. Поэтому ты так хорошо читаешь людей. Я прав? Да, это так.
– Действительно близко, Дойл. Но не совсем.
– Чем же ты занимаешься? – требовательно спросил он.
– Я криминальный психолог в Департаменте полиции Лос-Анджелеса.
Было приятно произнести это вслух, особенно, когда она увидела расширенные от шока зрачки собеседника.
– Как в шоу «Охотники за разумом»?
– Да, что-то вроде этого. Я помогаю полиции попасть в головы преступников, что позволяет быстрее взять их.
– Вау. То есть ты охотишься за серийными маньяками и все такое?
– Временно, – ответила она, опустив момент, что ищет одного конкретного маньяка и что это никак не связано с работой.
– Круто. У тебя классная работа.
– Спасибо, – произнесла Джесси, чувствуя, что парень наконец набрался храбрости для того, чтобы задать вопрос, крутящийся у него в голове.
– И что же ты тут делаешь? Ты одинока?
– На самом деле разведена.
– Правда? – удивился он. – Ты кажешься слишком молодой для разводов.
– Так сложилось. Не самые обычные обстоятельства. В общем, не выстрелило.
– Не хочу показаться грубым, но могу я спросить, что такого необычного было в отношениях? Я имею в виду, что ты выглядишь, как какая-то приманка. Ты психованная или что не так?
Джесси понимала, что он не хотел как-то обидеть ее своим вопросом. Парень был искренне заинтересован в ней самой и в ее ответе, но просто не смог задать его более этично. Тем не менее, весь ее энтузиазм полностью испарился в этот момент. В эту же секунду сказались и настроение, и усталость. Хант решила закончить этот вечер побыстрее.
– Я бы не назвала себя психом, Дойл. У меня есть определенные проблемы, большинство ночей я просыпаюсь от собственного крика. Но психованная? Я бы так не сказала. Основной причиной нашего развода стал тот факт, что мой муж оказался социопатом, убившим девушку, с которой спал, попытался повесить это на меня и, в конечном итоге, решил прикончить меня и парочку наших соседей. Он слишком дословно понял фразу «пока смерть не разлучит нас».
