Небольшая толпа встала из-за стола в конференц-зале и неспешно разошлась. Эйвери попыталась сделать тоже самое, но на ее пути резко возник Коннелли.
– Одну минутку, Блэк.
Она отошла в сторону, пропуская людей к выходу. Рамирес также задержался, оставаясь на своем месте.
– Мне выйти? – поинтересовался он.
– Нет, ты же ее напарник, – ответил О’Мэлли, присоединяясь к Коннелли. – Тебе тоже стоит послушать.
Он закрыл дверь и уселся за стол переговоров. Дилан повторил за ним и мужчины обменялись кратким взглядом, смысл которого Эйвери не смогла уловить. Помещение заполнила некомфортная тишина, заставив Блэк чувствовать себя так, словно ее собирались за что-то судить.
– Вот в чем дело, Эйвери, – начал О’Мэлли. – Да, ты снова плюнула на мой приказ сегодня. Но в то же время, ты умудрилась достичь потрясающих результатов без чьей-либо помощи. Мы понимаем, что Рамирес перешел на твою сторону, что технически включает его в мой список неудачников, но я закрою на это глаза. Блэк… Я понятия не имею, что с тобой делать. Результаты, которых ты достигаешь раз за разом нельзя игнорировать. И тот факт, что ты сегодня действовала в одиночку, получив даже больше, чем весь департамент, лишь указывает на то, что одна ты не пропадешь. И, Рамирес… Ты отлично дополняешь ее. Ты мог бы присвоить все лавры по поимке Бейли себе, но поступил честно. В полиции не так много мужчин, которые поступили бы также.
Снова повисла тишина. Эйвери начинала гадать, не ждут ли они извинений от нее. Если это так, то они будут очень разочарованы.
Вместо этого, О’Мэлли буквально шокировал ее, сказав то, чего она никак не могла ожидать:
– Когда все это закончится, мы разберемся с бумажной волокитой, а Филлип Бейли окажется за решеткой, нам нужно будет поговорить о твоем повышении до сержанта.
Эйвери потеряла дар речи. Слова буквально не складывались воедино.
«Я правильно расслышала?» – пыталась сообразить она.
– Блэк, – позвал Коннелли.
– Спасибо, – ответила она, – но, кажется, я не совсем понимаю.
– Ты заслуживаешь этого, – сказал Дилан.
– Кроме того, я считаю, что ты станешь отличным сержантом, – добавил О’Мэлли. – Если твои результаты будут не хуже тех, которые ты показываешь на позиции детектива, это будет просто великолепно.
– Могу я обдумать это? – спросила все еще ошеломленная Эйвери.
– Конечно, – кивнул капитан. – Хорошенько обдумай. Мы обсудим это, когда дело Бейли будет закрыто.
– А оно уже почти закрыто, – подбодрил Коннелли. – Ты же понимаешь это, Блэк? Это наш парень. Если только настоящий убийца не заявится в А1 с признанием, доказывающим в результате, что Филлип Бейли не тот, кого мы искали. Не надо копать дальше, успокойся.
«А что, если мы должны копать?»
Мысль была заманчивой, но Эйвери промолчала. После настолько неожиданного разговора было бы глупо тревожить это осиное гнездо.
– И еще раз, – продолжил О’Мэлли, – вы оба отлично поработали сегодня. Теперь идите домой отсыпаться.
После этой фразы Эйвери заметила, как легкая улыбка коснулась уголков рта Коннелли.
«Он определенно подозревает, что между нами с Рамиресом что-то есть, – подумала она. – Слишком сложно держать это в секрете».
О’Мэлли с Коннелли вышли из зала, закрыв за собой дверь. Рамирес слегка улыбнулся ей и пожал плечами.
– Я пойду домой спать, – произнес он. – Звучит классно, да?
– Возможно.
– Мы можем сделать это вдвоем, – добавил он. – С окончанием в одной постели.
– Сомневаюсь, что кто-то выспится в таком случае, – ответила Эйвери.
Рамирес кивнул, словно она сделала какой-то гениальный вывод.
– Тем не менее, я думаю, это не имеет особого значения, – сказал он. – Я видел выражение твоего лица. Ты совсем не уверена, что Бейли наш парень, так ведь?
– Да, есть некоторые сомнения.
– Значит, будешь работать допоздна?
– Рамирес… – ответила она кивком, – та ночь была прекрасна. На самом деле, даже лучше, чем прекрасно. Но я просто не могу позволить, чтобы наши отношения влияли на работу. И прямо сейчас, пока дело еще действительно не закрыто, я не уверена, что смогу провести правильную черту между ними.
– Я понял, – ответил он. – Занимайся своими делами, Блэк. Я возвращаюсь в свой уголок и посмотрю, чем смогу помочь, чтобы быстрее покончить с этой бумажной волокитой.
Эйвери ясно поняла, что он давал ей второй шанс отправиться домой вместе с ним, когда она закончит работу.
– Этим и займусь, – сказала она. – Спасибо, Рамирес.
Он встал со стула и легонько сжал ее плечо, когда проходил к выходу мимо нее. Эйвери осталась за столом совершенно одна. Она уставилась в пустоту, чувствуя как неуверенность заполняет ее.
Если Бейли был чист, то убийца все еще разгуливал на свободе. А все, что он пока продемонстировал им, так это свою скорость. Он действовал также быстро, как огонь, который он использовал для убийства своих жертв.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
Он смотрел на двухэтажное здание из окна со стороны пассажирского сиденья. Это был милый домик с бассейном на заднем дворе. Квартал был не самым лучшим, но эта женщина жила в приятном закутке. На самом деле, это был один из самых красивых домов района.
Он не был знаком с ней лично, но многое о ней знал. Ее звали София Лесбрук. Этот дом она получила засчет того, что ее муж был неплохим риелтором. К сожалению, два месяца назад он скончался. Убийце удалось раздобыть ее адрес в цветочном магазине, который обслуживал их семью и друзей после смерти супруга. Он разместил поддельный заказ, а затем отменил его.
София была довольно сложной целью. Он изучал расписание всех своих других жертв, но Лесбрук практически не выбиралась из дома после потери мужа. Ей было уже пятьдесят два, детей не имела, поэтому она жила в этом прекрасном доме совершенно одна. Лишь пару раз в неделю у нее оставалась сестра. Он знал это, так как наблюдал за ее домом уже не в первый раз. По сути, это был уже шестой.
Сегодня он собирался рискнуть и взять ее. Убийца был абсолютно уверен, что в доме не была установлена сигнализация и иные системы безопасности. Также он был в курсе, где хранится запасной ключ, однажды увидев, как сестра достает его из одного из шести цветочных горшков, стоявших вдоль крыльца.
Он еще никогда не вламывался в чужие дома. На самом деле, он и законов не нарушал до случая с Кейшей Лоуренс. Да, он делал вещи, которые могли не нравиться другим людям, которые можно было посчитать безумными, но все было исключительно правомерно.
Поэтому он сильно разволновался, когда вышел из машины и направился к дому Софии Лесбрук. У него не было ни пистолета, ни ножа… только адреналин и пара сильных рук.
