Мне же это жилье досталось случайно. Его сдавала тетя однокурсницы и подружки. Главным условием было — проверенный и порядочный человек. Я подходила по всем параметрам. Платила вовремя, гулянки не устраивала, мужиков не водила. Мечта, а не квартирантка.
Я уже привычно наблюдала, как темнеет за окном и по одному зажигаются фонари вдоль проспекта. Левитджансов становилось все меньше, город потихоньку засыпал. Точнее, жизнь в нем замирала на несколько часов. Рабочие люди уже приехали домой, ужинали и готовились отходить ко сну, а ночные тусовщики еще не выбрались на улицы города.
Я не была любительницей ночной жизни, но иногда наблюдала с некоторой завистью за дорогими левитджансами, рассекающими по ночным улицам, за яркими огнями ресторанов. Например, того, что располагался на крыше здания на другой стороне проспекта.
Иногда хотелось надеть красивое платье, расположиться за столиком и потягивать игристое вино в компании обаятельного мужчины. Но, как показывала практика, мужчины совсем не сочетались с карьерным ростом и свободной жизнью. То есть всем тем, чего я планировала добиться и ради чего усиленно училась пять лет. Поэтому я любила ночную жизнь издалека, не оставляя надежду, что когда-нибудь я оторвусь по полной. А пока пора было ложиться спать. Завтра с утра меня ждало немало дел, которые нужно успеть сделать до приезда в офис.
Пока засыпала, не могла понять, я счастлива или все же не очень. С одной стороны — ура! Я нашла хорошую работу в столице. Я буду получать достойную зарплату и не стесняться озвучивать свою должность. С другой стороны, сама работа была просто кошмарной. Отвратительной, пугающей. Ужасной! Если кто узнает, что скрывается за красивым названием, меня засмеют. А узнают все. Лиз постарается. В этом я не сомневалась. Но даже общественное мнение меня пугало не так сильно, как личные ощущения. Не была уверена, что смогу привыкнуть к специфике работы. Но пока выбора особого нет, а значит, нужно засыпать, чтобы завтра с утра встать пораньше и отправиться радовать мир.
Радовать мир с утра не хотелось. Хотелось мелочно кого-нибудь убить и прикопать под кусточком, можно даже прямо во дворе. Там как раз мерзко скрипели качели, я их даже из дома слышала. Думаю, закапывание трупа разогнало бы мамаш-жаворонков с детьми и качели перестали бы скрипеть. Только вот я боялась, что убиенный вылезет и добавит мне работы. Я же теперь помощница некроманта.
Нет, у меня ничего не случилось. Просто я не любила утро. Особенно то утро, которое начиналось раньше девяти часов. Мысль о том, что теперь каждый день в девять утра я должна быть в офисе, а сегодня еще в трех местах до начала рабочего дня, заставляла чувствовать себя злющей, как сотня демонов, и очень несчастной. Даже мысль о том, что на ферме родителей день начинается в четыре утра с дойки коров, сегодня не заставляла меня восхититься своим положением. Я по-прежнему чувствовала исключительно злобу ко всем и вся. Как же хорошо, что я живу одна! Я способна испортить жизнь любому, кто будет видеть меня каждое утро и иметь необходимость общаться до того, как я приду в гармонию с собой и окружающим пространством. Обычно эта гармония наступала ближе к обеду. В особо удачные дни часам к одиннадцати.
Я нарисовала в ванной глаза, обозначив, что они у меня есть, и даже ресницы их обрамляют весьма длинные, причесала спутанные волосы и пшикнула на лицо эликсиром свежести. Производители обещали сияющую кожу и цветущий вид. Вместо этого я получила самую обычную невыспавшуюся, помятую физиономию чуть увлажненную пахнущей лавандой жидкостью. От запаха меня корежило, но я мелочно допрыскивала ополовиненный пузырек.
— Везде обман, — недовольно заявила я своему отражению. Накинула алый плащик, влезла в туфли на шпильках и попыталась сделать вид, будто довольна жизнью. Получалось плохо.
У меня было на все про все чуть больше двух с половиной часов. И я уже сейчас чувствовала, что времени катастрофически мало. Сначала забежала в ломбард на углу Кленовой улицы и с легкой тоской рассталась там с массивным золотым кольцом. Тосковала я в основном потому, что денег мне дали намного меньше его реальной стоимости, но сейчас я была не в том положении, чтобы выпендриваться. Потом забежала в кондитерскую. Аромат сдобы и кофе ощущался за два квартала. Я и завтракать не стала, потому что знала — не смогу удержаться от соблазна.
Эту кондитерскую держала моя квартирная хозяйка. Я купила себе большой стакан крепкого черного кофе, ароматный рогалик со сливочным кремом, посыпанный сахарной пудрой, и заодно заплатила за месяц аренды.
— Я рада, что ты остаешься, Кетсия, — сообщила мне хозяйка, и я кивнула, вдыхая аромат кофе. И я рада. Вот кофе выпью и сама в это поверю.
Поболтав с квартирной хозяйкой ни о чем, я доела рогалик и отправилась дальше. Кофе было много, и я допивала его по дороге, с каждым глотком начиная все больше любить этот мир. К тому же сегодня он радовал меня почти хорошей погодой. Ураганный ветер швырял в лицо пожухлые листья и почти сбивал с ног, укладка превратилась в воронье гнездо, а магический лак для волос, как назло, закончился, и сейчас денег на него не хватало. Но зато не было дождя! А в Громвельске любая погода, когда с неба не летит гадость, считается хорошей.
Мой путь лежал к Вериану — другу, можно так сказать, вернее, старшему двоюродному брату моего бывшего парня. Я не была уверена, что жажду этой встречи. К тому же темные эльфы обладали на редкость поганым и злопамятным характером, а я поступила не совсем хорошо с его братом. Точнее, как… я не приняла предложения руки и сердца этой весной, чем обидела все досточтимое семейство.
Мне казалось, что мы с Теоном все обговорили и он понимает мое желание сделать карьеру, а оказалось — нет. Он не воспринял мои слова всерьез, вот и случился конфуз со вселенскими обидами. А я не считала себя виноватой в неприятной ситуации, я же предупреждала, что не собираюсь замуж. В ближайшее время — так точно, и тем более не горю желанием заводить детей. Но самоуверенности темным эльфам не занимать. Расстались мы со скандалом.
Поэтому вряд ли Вериан будет в восторге от нашей встречи, но у него отличнейший комиссионный магазин всяческих подержанных магических прибамбасов. Там можно за копейки купить склянки под зелья, разряженные амулеты, полностью готовые, только без резерва, который может заполнить любой уважающий себя выпускник магической академии. Также в лавке есть одежда, необходимая для работы. Заговоренные тонкие перчатки алхимиков, невоспламеняемые халаты, защита для боевиков и, хотелось верить, одежда для кладбищенских вылазок с антибактериальной защитой, влагостойкая и грязеотталкивающая. Конечно, женщины-некроманты встречались не так часто, но я верила, что не одна такая несчастная. И если мужики свое обмундирование занашивали до дыр, то девушки меняли униформу, не только когда она приходила в негодность, но и когда надоедала. Ну, я бы меняла при наличии денег. Я верила, что моя работа перспективная и будет когда-нибудь высокооплачиваемой, а значит, должны быть приличные подержанные вещи.
Логика так себе, но в любом случае я не могла не попытать счастья. В конце концов, поношенный плащ стоит раза в три дешевле нового. И если выбирать новое убожество, как то, которое мне выдал Кэвин, или приличное, но уже кем-то ношенное, я выберу второй вариант.
