Дженерико, как говорится, был создан для радио, такого большеротого, нервного ведущего с блестящими глазами-бусинками лучше было слушать, а не смотреть на него. Тем не менее, это не мешало каждому кабельному новостному каналу его приглашать, поскольку его блог еженедельно посещал миллиард человек.
В ответ на вопрос Дженерико сказал: «Ниже плинтуса. Серьезно, неужели он думал, что из этого получится что-нибудь, кроме полного фиаско? Таких людей преследуют, убивают – тех, кто не охотится сам. Да и откуда нам знать, что он не кромсает людей ночью в полнолуние?»
Джуди покачала головой.
– Ну, приехали.
За последние несколько недель ей пришлось проштудировать кучу легенд о вервольфах, выискивая крупицы информации среди досужих выдумок, но большинство людей, как и Дженерико, не прикладывало столько усилий, а просто следовали очевидным стереотипам поп-культуры.
Тут подала голос Мия: «Ну, во-первых, он сам управляет своим превращением и…»
Дженерико ее перебил: «Это же просто его слова».
«Как и то, что у него вирус! И его никто не заставлял об этом рассказывать».
Порывисто отмахнувшись от нее, Дженерико посмотрел на Лашмар.
«Он поначалу даже не собирался баллотироваться. Теперь он струсил, вот и признался, да еще наверняка из-за этого он столько тянул с выдвижением своей кандидатуры. Вероятно, сначала просчитал, что соперников нет, проскочит, а потом, когда появился Солано, стал искать повод, чтобы дать задний ход».
Первая работа Джуди была в мэрии, где она познакомилась с Алленом Реймолдом, когда тот был Окружным прокурором Манхеттена. Он всегда ей нравился, конечно же больше, чем тот осел, что сейчас занимает это место, и она была рада услышать от него слова в защиту Большого Чарли: «Вот только он не собирается выходить из игры. Хотел бы – давно бы уже отозвал свою кандидатуру. Но за последние три дня после того заявления Чарльз наоборот стал выступать еще чаще».
Дженерико покачал головой: «Мне все-таки кажется, это прикрытие, чтобы его ни в чем не могли обвинить. Народ его уважает, вот он и старается держать марку».
«Дело не только в популярности, – сказал Реймолд. – Он хороший организатор. Оптимизировал работу окружного суда, в результате среднее время от ареста до суда сократилось на несколько месяцев, что повлияло на снижение уровня преступности. Я пытался проделать такую же работу в Окружном суде Манхеттена, но не слишком продвинулся, потому что накопилось слишком много незакрытых дел, а ему это только сыграло на руку».
Бэрел кивала:
– Замечательно.
Руководитель избирательной кампании несколько дней ворчала, что на этом шоу Чарли совсем заклюют, особенно Дженерико, и Джуди не могла развеять ее беспокойства.
Потом вступила Мия: «Важно признать, что он, в отличие от подавляющего большинства политиков, говорит правду».
Дженерико фыркнул: «Наверное, есть причина, почему они так себя ведут? Политик, режущий правду-матку, обычно терпит фиаско».
«Как раз наоборот, Джон. Крах ждет тех, кого ловят на вранье. В наше время новости распространяются в течение суток. Репортеры следят за каждым шагом любого политика, даже местного окружного прокурора. Черт, я наблюдаю и пишу о Большом Чарли с момента его заявления. При таком внимании прессы вести двойную игру просто невозможно. Шила в мешке не утаишь. Как недавний пример, вспомните крах карьеры Элиота Спитцера».
Джуди нахмурилась. Ее наставник работал в штабе избирательной кампании Спитцера на пост губернатора и раньше верил ему. В тот день, когда карьера губернатора рухнула из-за обвинений в домогательствах, Джуди пришлось выслушать двухчасовую речь по телефону о том, как можно жестоко ошибиться в, казалось бы, хорошо знакомых людях.
«Вот тут я совсем не уверен, Мия, – ответил Реймолд. – Насчет Спитцера вы правы, но история полна других примеров: многие политики скрывали от общественности состояние своего здоровья».
Бэрел фыркнула.
– Дженерико сейчас упомянет либо Вудро Вильсона, либо Франклина Делано Рузвельта.
Джуди кивнула. Вудро Вильсон перенес инсульт, и в последние дни страной фактически управляла первая леди. Франклин Делано Рузвельт скрыл тот факт, что заболел полиомиелитом, он был прикован к инвалидной коляске, когда управлял страной во время Второй мировой войны.
Конечно, Дженерико сказал: «Вудро Вильсон».
– Я же говорила! – улыбнулась Бэрел.
«Я хотел упомянуть Рузвельта, но…» – начал Реймолд.
Тогда впервые подал голос преподобный Сукдео: «Франклин Делано Рузвельт был, однако, в состоянии выполнять свою работу».
«Да, но ни одному из них не приходилось иметь дело ни с телевидением, ни с интернетом. При Вильсоне даже радио еще не было», – возразила Мия.
– Так бы и расцеловала ее, – заметила Бэрел и от восторга воздела глаза к потолку.
«А никого не волнует, что он будет делать, если проиграет?»
Это был Дженерико.
Джуди видела его страдания оттого, что целых тридцать секунд ему не давали вставить слово. «А вдруг он превратится в вервольфа в суде?»
Реймолд захохотал: «Очевидно, вы никогда не были окружным прокурором в Нью-Йорке, Джон. Тут, как только добираешься до самого высокого поста, уже нет времени на выступления в суде». «Конечно, он также может стать вервольфом, как сказал Джон, и отомстить противнику», – с усмешкой добавила Лашмар.
«Если такое возможно, – тихо проговорил Сукдео, – тогда дело действительно серьезное».
Улыбка спала с лица Лашмир. «Ваше преподобие, я пошутила».
«Я знаю, Хелен, – ответил он, хотя Джуди засомневалась. – Однако ваша шутка закономерно поднимает вопрос. Тот, который озвучил Джон. Мы ведь не знаем истинной природы преображения мистера Чарльза. Мики Солано – один из его старых друзей. Если мистер Чарльз нападет на мистера Солано, когда будет в волчьем обличье…»
«Мы даже не знаем, как это выглядит», – вставила Мия.
«Разве в этом суть? – ехидно спросил Дженерико. – Мы ничего не знаем о том, в кого он превращается, но если это нечто подобное вервольфам, о которых я читал в детстве…»
«Тогда вервольфов не было, Джон, их можно было увидеть только в кино».
– Молодец, Мия, – гордо сказала Бэрел.
«Да я не то хотел сказать», – пробормотал Дженерико.
Не успела Мия ответить, как вмешался преподобный: «На самом деле, это довольно важный вопрос, мистер Дженерико, потому что мистер Чарльз превращался не в вервольфа, а в лугару».
«Извините, ваше преподобие, – сказал Реймолд, – но разве это не просто название вервольфа по-французски?»
Джуди заскрипела зубами. Если бы кто-нибудь каждый раз в этот момент ей давал пять центов, она бы давно бросила работу и отдыхала на Багамах.
