А вдруг Бобби возомнит отца Патрика вампиром? Что если он кинется на Джонни Ракету? Мануэля? Или Пигалицу?
– Небось свою кровь подмешивает нам в пойло, – предположил Бобби.
«Вампиризм не заразен, – без конца твердил Лютер Суонн. – Подхватить его нельзя, и никто вас не заразит».
Но вампиры могли убивать людей. И они их убивали. За последние полгода в Сонрисе погибло семь человек, не считая тех, которых банда Бобби уничтожила в пустыне, а также старика, которого он застрелил случайно, пока гонялся за Мендоса. Сообщество разделилось на кучки сплетников. Маленькая поликлиника закрылась, и выяснять причину смерти стало некому. Обезвоживание, несчастный случай с бензопилой, сердечный приступ. Или потеря крови. Некоторые начали косо поглядывать на «Дружину Окотильо». Кому в Сонрисе взбредет в голову пользоваться цепной пилой?
– Убей его, – тихо приказал Бобби Томпсону, – а не убьешь, значит, ты не наш человек, и деваться тебе некуда.
«А я ставлю свой байк, что есть, правда, тогда в этой проклятой пустыне их будет шестеро против одного, и кто знает, может, Бобби уже повредил ему тормоза или пробил дыру в бензобаке. Да, и у них узи».
– Если прикажешь, убью, – спокойно ответил Томпсон. – А может, стоит за ним понаблюдать? Вдруг он еще кого обратил. Или вычислим, кто обратил его самого.
Он вскинул голову, словно эта мысль только что пришла ему на ум, но сколько раз он репетировал эту «случайность» перед зеркалом в ванной Мончо.
Бобби покачнулся на стуле.
– Это и так можно выпытать. Крест ему в глотку запихнуть или чесноком напичкать, пока кишки не вытекут.
На вампиров такие штуки не действовали. Это была просто мутация.
Просто закодировано в ДНК. Это вам не Брэм Стокер или «Дневники вампира». Бобби сказал, что Суонн и эта сучка, репортерша Нитобе и все, кто у власти, врут людям. Сговорились с вампирами – отдали им простой народ на заклание, чтоб шкуру свою спасти, и спокойно врут себе дальше.
– А ну выбей из него все про них, – вскочил Бобби со стула с «тридцать восьмым» в руке и прицелился в Томпсона. – Живо.
– Бобби, не надо, – сказал Уокер.
Боди застыл как вкопанный за стойкой, остальные посетители замолкли. Страшила стоял за спиной Бобби, сунув руку за пазуху. Томпсону пришла в голову шальная надежда, что Страш собрался пристрелить Бобби в спину, если тот пойдет вразнос. Хотя это навряд ли.
– Парни, что происходит? – с дрожью в голосе спросил Боди.
Он, очевидно, не слышал ни слова, и ему было невдомек, что стычка возникла из-за него.
На улице послышался рев трех мотоциклов. Бобби опустил руку с револьвером и остекленевшими глазами уставился на дверь кабака. Вскоре там послышался смех, тяжелый топот сапог байкеров. Первым ворвался Джонни Ракета, ухмыляясь во весь рот – славно поохотились сегодня.
– Есть! – закричал Джонни. Раздался одобрительный гул. – Одного подстрелили и домой привезли.
– Какого черта? – спросил Уокер.
– Он там, на улице. Говорит, что брат Боди, – объявил Джонни Ракета.
Все уставились на Боди. Бармен побелел и поставил стакан, который вытирал полотенцем.
– Есть у меня брат. Стэном зовут, – сказал он.
Он вышел из-за стойки и направился к выходу. Бобби двинулся за ним, потом гуськом вышли остальные байкеры и все посетители.
На залитой лунным светом захламленной стоянке возле бара с остатками асфальта, казавшимися крупными островками гравия, стоял на коленях связанный человек, понуро свесив светловолосую голову.
По бокам его стерегли Бугай и Токсин.
– Стэн? – окликнул Боди.
Бугай наклонился, запустил пятерню пленному в волосы и запрокинул ему голову, показав лицо, похожее на лицо Боди. Человек застонал от боли. На мужчине была джинсовая куртка, пропитанная кровью. Крови было столько, что он давным-давно должен бы умереть, если она была вся его.
– О Господи. Что вы с ним сделали? – закричал Боди.
Собравшись вокруг, посетители бара наблюдали, как Боди кинулся к Стэну, но Джонни Ракета схватил его за руки и рванул назад. Боди вырывался.
– Пусти меня! Ему больно, – закричал Боди.
Бугай потянул сильнее за волосы, и Стэн сморщился, обнажив острые клыки вампира. Толпа ахнула и отпрянула назад. В заплывших глазах на покрытом синяками лице Стэна мелькнуло красное свечение. Да, он точно был вампиром. Томпсон переводил взгляд со Стэна на Боди, потом на Уокера.
– Боди, – слабо, отчаянно позвал Стэн.
– Как же ты в это вляпался? Кто тебя так? – спросил Боди.
– Я не знал, куда мне еще податься, – признался Стэн. – Как только я понял, то бросил Джейн и поехал…
– А, что я говорил? – заорал Бобби. Он махнул рукой на Боди. – Он такой же кровосос!
– Нет, нет, ничего подобного, – сказал Боди испуганно… и неуверенно.
– Это в крови, – заявил седой старик, который угощал Бобби текилой. – Это в роду.
– Нет, надо, чтобы они на человека напали, – возразила женщина.
– Это все гены, – добавил еще один.
Томпсон взглянул на Уокера, мысленно запустил свое воображаемое колесо фортуны, и оно остановилось на секторе «Пигалица».
Конечно, никто не забыл о том, что если родители Мендоса были вампирами, то их дети тоже могут превратиться в кровопийц. Просто об этом никто не заикался, ведь Пигалицу с Мэнни крышевали байкеры.
Стэн зашипел. Хуже этого нельзя было и придумать: страшный зловещий звук, от которого женщина в обтягивающем топике и самой короткой юбчонке в Аризоне испустила истошный визг.
– Ну, дошло наконец? – закричал Бобби толпе. – Соображаете, что мы для вас делаем? Спасаем вас!
Он поднял пистолет, прицелился в Стэна и спустил курок. Под истошный рев Боди пуля пробила Стэну грудь. Вампира отбросило назад, и он рухнул навзничь. Он извивался, шипя, как ядозуб, словно чихал. Кровь фонтаном била из раны.
– Смотрите, чтобы на вас не попала кровь! – заорал Бугай, уворачиваясь от брызг.
Потом примчался седой старикан с бейсбольной битой, которую Боди держал под барной стойкой, и врезал Стэну по лицу. У кого-то нашелся кусок трубы, она тоже пошла в дело. Прогремел еще один выстрел. Уокер отвернулся, его вырвало. Потом он побежал к мотоциклам, завел свой и уехал. Никто даже не заметил.
Томпсон проделал то же самое. Его тоже вряд ли кто заметит.
Томпсон ехал за Уокером, который мчал к дому, оглядываясь через плечо, когда увидел, что его догоняют. Уокер не захлопнул за собой бирюзовую дверь с крестами, и Томпсон вошел в дом за ним следом.
Уокер прошел по коридору к спальням, тихо постучал в дверь, на которой висел лист бумаги с корявой надписью карандашом «Анхела» и позвал:
