Его взгляд невольно скользнул по ее шее вниз, к вырезу на блузке — Таня то ли случайно, то ли специально не застегнула три пуговицы вместо двух. В голове моментально появились абсолютно ненужные мысли, и Олег ударил себя кулаком по колену — так, чтобы девушка этого не видела.
— Мне не нравится твое молчание, — наконец, сказала она. — Это особый вид психологического насилия, не находишь?
— Задумался. Давай закажем что-нибудь, — ответил Олег, прогоняя куда подальше навязчивые фантазии. Ему показалось, что молодой человек за столиком у окна странно смотрит на них.
Таня согласно кивнула, взяла меню и стала его листать. Она выбрала смузи, он — какой-то травяной чай. Они были так близко друг от друга, но он не мог ее обнять, чтобы не сделать хуже. И не мог начать разговор. Боялся, что навалившееся раздражение выльется на Татьяну. Деликатность никогда не была его коньком.
— Я сойду с ума, если ты и дальше будешь молчать, — предупредила его Таня, когда им принесли заказ. — Я так не могу, Олег. Ненавижу, когда молчат.
— Я пытаюсь понять, кто это сделал. И как узнал о нас, — хмуро сказал он.
— Мы особенно и не скрывались, — пожала плечами Таня, помешивая трубочкой свой смузи, ледяной, судя по запотевшему стакану. — И кое-кто из твоих студентов давно считал, что я — твоя девушка. Просто нас обоих хотели подставить, вот и все. Сначала узнали о нас, затем проследили и сняли на телефон, а потом накатали лживый пост. В который поверили не только студенты, — сердито добавила она.
— Это я прекрасно понимаю. Меня смущает другое. Одна деталь. Девица, если это, конечно, девица, написала, что подслушала разговор в туалете, — сухо сказал Олег. — Твой разговор с подругой. Но ты не настолько глупа, чтобы обсуждать такие вещи в женском туалете?
Рука девушки замерла, и она подняла взгляд на Олега.
— Я должен понять, кто и как узнал о нас. От этого будут зависеть мои дальнейшие действия.
— Я могла бы соврать, но не буду, — медленно сказала Таня. — Не привыкла лгать близким людям. Да, мы с Женей говорили об этом в туалете вчера после твоего зачета. Но мы думали, что там никого нет.
Олег тяжело вздохнул. Ну какого черта, а? Ну она же не могла быть настолько легкомысленной?
— Зачем ты вообще кому-то рассказала о нас? — спросил он с тихой яростью.
— Женя — моя лучшая подруга, — ответила Таня. — Почему я должна что-то от нее скрывать? Она с самого начала в курсе! И я думала, ты прекрасно это понимаешь.
— Я не понимаю, зачем быть такой дурой, — резко сказал Олег, понимая, что перестает контролировать себя. Он ненавидел это состояние, когда плохо владел собственными эмоциями, но ничего не мог поделать.
— Следи за словами, — сердито сказала Таня. Ее зеленые глаза недобро блеснули.
— Следить за словами должна была ты. Вчера. В таком случае сегодня все было бы иначе, — жестко ответил Олег. — И мне не пришлось бы это терпеть.
— Что именно? — спросила она с вызовом.
— Ты действительно хочешь знать?
— Хочу. Говори. Ну же, говори. Хочу узнать, чего ты из-за меня натерпелся.
— Неприятный разговор с деканом — возможно, мне придется иметь дело с комиссией по этике. Интерес ректора. Насмешливые взгляды коллег, которые, конечно же, все знают. Пренебрежение студентов, для которых я стал посмешищем. Слухи, слухи, слухи — а я их ненавижу! Возможно, для тебя этого мало, но весь мой профессиональный имидж был перечеркнут этим идиотским постом! Из-за тебя.
— Да, я виновата! — сорвалась Таня. — Я идиотка, разболтала всему университету, что встречаюсь с преподом! Именно из-за меня у тебя теперь целая куча проблем, бедненький! И коллеги на тебя не так смотрят, и студенты за спиной шепчутся, и злая-презлая комиссия по этике решила собраться, чтобы не просто отругать тебя за плохое поведение, но и уволить. И сам ректор пинками под зад погонит тебя прочь из университета! Ах, несчастный Олег! Как же мне тебя жаль! В какую сторону мне начать рыдать?
— Значит, тебе смешно? — неожиданно спокойным голосом спросил Олег.
— Мне грустно! Грустно осознавать, что парень, которого… Который… Что я так ошибалась в парне, который мне нравился! — выдала Татьяна.
— Нравился? А сейчас уже не нравлюсь? — усмехнулся он.
— А сейчас ты меня бесишь! Да, я виновата, и мне неловко из-за этого. Я действительно чувствую себя дурой, из-за которой ты пострадал вместе со своей драгоценной репутацией. Ведь это я начала эту кашу — познакомилась с тобой, бегала вокруг, заставила встречаться. Рассказала все Женьке! Да, это я. А я ненавижу быть виноватой.
— Верно, куда удобнее винить во всем других, — криво улыбнулся Олег. — Проверенное средство, да?
— Идиот, — прошипела Таня.
Их обоих понесло не в ту сторону — где-то в глубине души Олег понимал это, но не мог остановиться. Впрочем, Татьяна — тоже. Они говорили друг другу не самые приятные вещи, и атмосфера межу ними накалилась так, словно воздух вот-вот должен был взорваться.
В конце концов они оба выдохлись — одновременно. Олег откинулся на спинку стула, а Таня залпом выпила половину смузи и потерла лицо. Размазала тушь, прошипела какое-то ругательство, достала влажные салфетки и какое-то время молча поправляла макияж, пока Олег смотрел на нее долгим внимательным взглядом. Лицо его по обыкновению было каменным, но внутри все горело от злости. Олег мысленно пытался себя успокоить. Решения нужно принимать головой, а не сердцем.
— Да, ты прав, — отстраненно произнесла девушка, убирая зеркальце и салфетку. — Можешь гордиться тем, что оказался прав — ты ведь любишь оказываться правым. Это я во всем виновата. Если бы не я, ничего бы не случилось. Поэтому… — Она замолчала.
— Что — поэтому? — устало спросил Олег. Он почти решился встать, подойти к ней и обнять, наплевав на подозрительного парня у окна, однако Таня не дала ему этого сделать.
— Поэтому давай расстанемся, — сказала она.
Если бы ее слова были пулями, они бы пронзили его насквозь. Прошли бы навылет сквозь сердце.
Глава 46
— Расстанемся? — повторил Олег, не узнавая собственный голос.
— Да. Ведь с самого начала было ясно, что у нас ничего не получится. Я не хочу вредить тебе еще сильнее. — В Таниных словах ему послышалась неожиданная твердость, словно она уже приняла это решение до того, как приехать на встречу. И Олег, который почти смог успокоить себя, вновь едва не задохнулся от нахлынувших гнева и обиды. Даже не заметил, как сжал оба кулака. Запястья словно стянули цветные девичьи ленты — как змеи они ползли вверх по рукам, стискивая их и перелавливая вены. От этого закружилась голова и перед глазами замерцали расплывчатые алые огоньки.
В какой-то момент он услышал стук собственного сердца, который отдавался в висках набатов.
