Глава 5
Костя стал шире в плечах, увереннее и мужественнее — даже зимняя одежда не скрывала того, насколько другим стало его тело. Другой стиль одежды, другой разворот плеч, другая прическа — на нем не было шапки, и выгоревшие на жарком солнце волосы трепал утренний ветерок. Загар на его повзрослевшем лице контрастировал со светлыми глазами, делая их ярче. А на шее, которую было видно из-за небрежно расстёгнутого пуховика цвета хаки, была видна татуировка.
Раньше он казался мне теплым прекрасным озером, а теперь вдруг стал настоящим морем — холодным и опасным, в котором так легко можно было утонуть.
— Вот мы и встретились, Таня, — улыбнулся мне Костя. Даже его улыбка стала другой. Широкой, белозубой, чужой.
Я смотрела на него и не узнавала. А ведь когда-то мне казалось, что я знаю его лучше остальных — и душу, и тело. Как так сложилось, что он стал настолько чужим? Зачем люди вообще встречаются, чтобы потом стать друг другу никем?
— Привет, — хмуро сказала я, понимая, что не могу молчать, иначе Костя решит, что я так обрадовалась его приходу, что и слова вымолвить не в силах. — Что ты здесь делаешь?
— Приехал к тебе. Ехал от самого твоего дома за тобой, но ты не замечала, — добавил он. — Знаешь, я и забыл, что дороги могут быть такими.
— А я забыла глубину величия человеческой тупости, — ответила я. — Кажется, вчера я ясно выразилась — не собираюсь с тобой встречаться. Мы общались на разных языках?
— Возможно. Говоря «нет», девушки не всегда имеют в виду именно это, — ответил Костя, разглядывая меня со странной жадностью, и я почему-то вдруг поняла, что он хочет меня обнять. Хочет, но не может. Понимает, что больше мне никто. Внутри все сжалось — удивление и злость переполняли меня.
— Это что еще за новая философия? — выгнула я бровь. — Философия бреда? Если это все, что ты хотел мне сказать, я пойду. У меня занятия.
— Ты действительно все такая же, — вдруг сказал Костя, все так же рассматривая меня. — Такая же безумно красивая, Таня.
— Зато ты стал другим, — отстраненно заметила я.
— Верно. Я действительно изменился. И я хочу попросить прощения за то, что тогда так вышло.
— Не устраивай цирк. Все клоуны уже разбежались, а я не хочу быть цирковой лошадью.
— Нет, правда, выслушай меня. Пожалуйста. Для меня это важно. — В голосе Кости послышалась усталость. — У меня действительно не было выхода. И я не хотел быть твоей обузой, Таня. Ты была достойна лучшего, чем парень по переписке, который не смог пойти против воли своей матери. Прости меня. Пожалуйста. Знаю, что это глупо — приезжать рано утром в понедельник к тебе на учебу и заявлять такое, но… Но я не мог просто так сидеть. Прости.
Наверное, он говорил искренне. Каждое его «прости» звучало искренне, но если когда-то давно я хотела услышать эти слова, то теперь мне вдруг стало все равно. Зачем он делает это? Зачем ворошит прошлое, когда я его отпустила?
— Это действительно глупо, Костя. Если тебе так важно — прощаю. Только, пожалуйста, оставь меня в покое и больше не надоедай, — ответила я и развернулась, чтобы уйти, но Костя не дал мне сделать этого — перекрыл мне путь. Он и раньше был довольно сильным, а сейчас
— Стой. Пожалуйста. Пообещай мне, что дашь шанс. — Его голос был глух, а в глазах пылал смутно знакомый огонь. И тогда я поняла. Глаза. Вот что осталось прежним. Глаза, в которые я так любила смотреть когда-то. Только раньше я смотрела в них и тонула, а сейчас ничего не чувствую, кроме злости и разочарования.
— Шанс на что? — искренне изумилась я такой наглости.
— Быть рядом, — выдал он.
— Рядом с кем, прости?
— Рядом с тобой.
— Несколько минут раз в месяц будет достаточно? Можешь послоняться вокруг меня, раз тебя приспичило быть рядом.
Он коротко рассмеялся.
— Мне всегда нравилось, как ты шутишь. Но ты ведь понимаешь, о чем я. Я хочу быть рядом с тобой. Как раньше.
— Кость, ты дурак? — спросила я прямо.
— Возможно. — Он взлохматил светлые волосы и глянул на меня почти с отчаянием. Но меня это не тронуло. Он действительно эгоист. И живет своими проблемами. На меня ему плевать.
— Что ты о себе возомнил? Решил, что по одному щелчку пальцев я послушно окажусь рядом и буду смотреть тебе в рот? — зло спросила я. — Нет, милый, это так не работает. Не знаю, что тебе от меня нужно, но могу сказать одно, — я одарила молчавшего Костю презрительным взглядом. — Прежней Тани больше нет. Тани, которая любила тебя, Тани, которая плакала ночами, потому что безумно скучала. Тани, которую предали и оставили, как ненужную вещь. Я изменилась, даже если ты этого не понимаешь. И ты мне больше не нужен. Ты остался в прошлом, Кость. Сам стал моим прошлым. Спасибо за чудесные воспоминания и ту поездку, но в моей жизни тебе теперь нет места. Поэтому, пожалуйста, не пиши мне, не приходи и не заставляй начать меня жалеть о том, что я любила тебя. Я говорю тебе это сейчас только из уважения к нашим чувствам, которые прошли. Пожалуйста, оставь меня в покое. Так, как я оставила тебя когда-то.
Я была максимально искренней, потому что хотела, как лучше. А он то ли не понял меня, то ли понял по-своему. Потому что вдруг шагнул ко мне, обнял за плечи, не дав ни единого шанса вырваться, и поцеловал. Причем действовал так уверенно и нагло, что на несколько секунд я просто опешила, позволяя ему целовать себя в губы. Его губы были холодными и смутно знакомыми. Когда-то они дарили мне нежность
Наверное, Костя решил, что мне это нравится, раз я замерла в его крепких объятиях, и попытался углубить поцелуй, но этого я ему не позволила. В одно мгновение пришла в себя, с силой оттолкнула Костю и влепила звонкую пощечину. Такую, что на его щеке остался отпечаток. Ступор прошел, и внутри все искрило.
— Ты что, охренел? — заорала я вне себя от ярости. — Бессмертным себя считаешь?! Какого черта?!
— Прости, я сам не знаю, что на меня нашло, — ответил Костя, и по его тону легко можно было догадаться, что ему не жаль. Нисколько
Я с остервенением вытирала губы — пальцы дрожали от гнева.
— Я тоже не знаю, что на меня сейчас найдет, — выдохнула я, — если ты не уберешься отсюда! Пошел вон, козлина!
Костя рассмеялся, потирая щеку.
— Значит, тебе понравилось. — Ему было смешно. Черт возьми, ему было смешно! Меня охватила ненависть.
— Понравилось? — перешла я на ультразвук. — Ну все, ты меня вывел!
Молниеносно стянув кожаный рюкзачок, я принялась бить им Костю, однако долго это не продлилось — меня вдруг крепко схватили за предплечья. И я сразу поняла, кто это был. Олег. Замерла. И почему-то обрадовалась.
— Что происходит? — раздался его холодный голос.
— Этот урод ко мне пристает! — выкрикнула я и попыталась ударить Костю рюкзаком вновь, но мне не дали этого сделать.
