– Ты сказал: «Слишком себя коришь».
– Неважно. Забудь, что я говорил.
Я страшно разозлилась и расстроилась. И всю злобу направила на Каэла. А ведь он пришел спросить, как я тут. Внимательный.
– Извини. Я действительно огорчилась и выместила все на тебе. Может, я и вправду вечно обиженная.
– Не нужно себя упрекать. Люди вообще творят всякую фигню. Мы для того и созданы.
Он явно старался сменить тему, и я была благодарна, потому что чувствовала себя отвратно. Хмель к этому моменту уже выветрился, однако Каэла я продолжала видеть другим, не таким, как вчера.
– Люди созданы, чтобы творить фигню? Печально.
На самом деле, мне понравилось, как он сказал, хотя мысль и циничная.
Каэл сел рядом, и кровать скрипнула. Слишком он для нее тяжелый. И вообще, складывалось впечатление, что взрослый человек влез в игрушечный домик. Того и гляди, отчитает провинившуюся школьницу.
Сейчас Каэл смотрел не в пол, не в сторону, как обычно, а прямо на меня – понимающим взглядом.
– Такова жизнь, – заметил он, не отводя глаз.
– Жизнь – тяжелая штука?
– Частенько.
И ведь не поспоришь… хотя от этого еще хуже.
– Наверное, ты прав. – Я первая отвела взгляд.
– Ты сама говорила, что когда гаснет звезда, в мире умирает что-то хорошее. – Он слегка усмехнулся. – Ничего грустнее я не слышал, а я и слышал, и видел мно-о-гое.
Каэл и сидя был на добрую голову выше меня. Темная кожа, черные джинсы – классный вид.
Он поднял руку, и у меня перехватило дыхание – сейчас он меня коснется… Но он только размял себе коленку.
– Что у тебя с ногой? – спросила я.
Внизу галдели, но я слышала лишь размеренное дыхание Каэла и легкий шум кондиционера.
– Ну… – Он никак не мог решиться. – Порой побаливает. Так, ерунда.
– А могу я узнать – что там такое?
Я вспомнила, как он лежал на столе в брюках. А еще иногда он как будто прихрамывал.
– Не хочешь – не рассказывай. Я просто… Может, я бы тебе помогла.
Каэл молча закрыл глаза.
– Ты не…
Я хотела извиниться, когда он вдруг нагнулся и принялся закатывать штанину. Момент был такой напряженный, что, казалось, даже воздух стал недвижен.
Тишину нарушил телефонный звонок. Телефон звонил у Каэла. Я даже дернулась от неожиданности. Каэл встал, опустил штанину, вынул из кармана телефон, посмотрел на экран и, изменившись в лице, отключил звук.
Сердце у меня застучало как бешеное.
– Все нормально?
Его красивое лицо нахмурилось. На звонок он не ответил. По-моему, ему еще пришла эсэмэска, но точно я не знала.
– Нормально.
Я не поверила.
Каэл сунул телефон в карман и посмотрел на меня. Затем опустил взгляд на правую ногу и шагнул назад. Обвел глазами комнату, словно пытаясь разглядеть нечто невидимое.
– Я… мне нужно идти, – пробормотал он.
Слова застряли у меня в горле, а Каэл оглянулся, будто что-то хотел сказать. На какой-то миг наши глаза встретились… а потом он закрыл за собой дверь.
Я не знала, что и думать. Мы уже сблизились: я стала с ним откровенней, он начал разговаривать… И вдруг ушел.
На меня столько всего свалилось, что я даже не поняла, отчего именно расплакалась.
Глава 48
Я проснулась со страшной головной болью. Во рту словно хомяки ночевали, а руки казались какими-то огромными. Болели даже волосы. Я перевернулась на живот и зарылась лицом в подушку, только бы не открывать глаза. Пошарила рукой по постели в поисках телефона, спрашивая себя, когда это я успела лечь и даже укрыться? Наконец пальцы наткнулись на холодное стекло. Медленно-медленно я его перевернула. Еще медленней открыла глаза.
Два пропущенных вызова и эсэмэска «Ты где?» от Остина. Я-то, конечно, ждала вестей от Каэла. Приехали! Хватит уже того, что он был последним, о ком я думала, засыпая; не хватало еще думать о нем сразу, как проснулась. Я представила его сидящим рядом и почти почувствовала, как прогибается под его весом кровать. Перед глазами стояло лицо Каэла, когда он обернулся, выходя из комнаты.
С этим нужно что-то делать.
Лучше держаться от него подальше.
Куда, интересно, он убежал? Считает, что я всегда буду тут как тут, если он надумает вернуться? Кем он вообще себя возомнил: может то явиться, то исчезнуть, то снова явиться? Затеял со мной поиграть? «Ты волновалась, когда я не вернулся?» Конечно, волновалась, умник, и ты отлично это знал.
Вчера он ослабил оборону, раскрылся передо мной и дал раскрыться мне. Говорил. Слушал. Смеялся. Даже хотел задрать штанину… Только мы начали сближаться – и тут он опять превращается в чудаковатого знакомого моей подруги и ее мужа.
Я не желала его больше видеть.
Мне нужно было его увидеть.
Я знать не хотела, куда он ушел.
Мне не терпелось узнать.
Не стоило оставлять Каэла на ночь, когда его привела Элоди. Не стоило везти его на обед к родителям. И уж конечно не стоило тащить его на вечеринку к брату.
Не хватало мне еще сейчас расстраиваться и злиться. Какого черта я так из-за него переживаю!
Усвой урок, Карина, и напоминай себе о нем в течение дня.
Дня! Черт побери! Мне же нужно на работу!
Я быстро взглянула на телефон. Девять, а на работу – к десяти. И неважно, что чувствую я себя – хуже некуда. Подменить меня уже никто не успеет. Да и все равно деньги нужны – пора платить за кабельное, так что ничего не попишешь. Впрочем, я привыкла. Хорошо еще, на после обеда никто не записан. Буду принимать только случайных клиентов, а они по первому разу хоть не болтают во время сеанса. И на том спасибо.
Поднялась я с огромным трудом – с кровати скорее сползла, чем встала. Влезла в джинсы, натянула майку. Взяла со столика одну из древних резинок, собрала волосы в хвост. А тем временем проигрывала в голове события вчерашнего вечера.
Неприятно было сознавать, но я подсела на этого парня. Крепко подсела. Иначе не скажешь. Красивое лицо. Сильное тело. Мягкий голос. И еще он никогда не болтал попусту, как будто знал, что важно, а что нет. Другие ребята его явно уважали. Однако что-то с ним творилось. Почему из спокойного парня, попивающего на вечеринке пиво, он вдруг опять превратился в солдата, сверхбдительного и сурового? И как понимать слова Мендосы «Береги моего парнишку»?
Звучавший у меня в голове голос Каэла сменился реальным храпом брата – я как раз проходила мимо его комнаты. Хорошо, что спит, разговаривать с ним не хотелось. Вообще ни с кем разговаривать не хотелось. Быстренько забежать в ванную, и…
