– Если верить Шелби, то я и подписываться не должен был. – Миллер проходит в класс, швыряет рюкзак на парту и садится.
– Если девушка разрывает отношения, потому что ее парня подвезли в стоградусную жару, то у нее явно проблемы, – со смехом говорю я.
– Она порвала со мной, потому что я ей о тебе соврал.
– Ага. Потому что знал: она может тебя бросить, не сделай ты этого. Итог – круговорот лжи.
Джонас вмешивается в наш оживленный диалог, наклоняясь вперед и переводя взгляд с одного на другого. В какой-то момент он встает, громко отодвинув стул.
– Мне нужно выпить кофе. – Он бросает вторую папку на стол Миллера и направляется к двери. – Вы двое разберитесь между собой и к концу дня дайте знать, что решили.
Учитель выходит из класса, оставив нас наедине. Мы испепеляем друг друга взглядами. Он первым сдается и начинает пристально изучать документы.
Мне жаль, что Джонас вызвал его так рано. Адамсу не мешало бы поспать. Он выглядит, словно его переехал грузовик. Заметно, что ссора с Шелби больно по нему ударила.
– Выглядишь разбитым, – замечаю я.
– Так и есть.
– Ну, не все потеряно. Разбитое сердце закаляет характер.
Мои слова заставляют его рассмеяться, хоть и горько. Миллер закрывает папку и смотрит прямо на меня.
– Если Шелби узнает, что я работаю над проектом с тобой, она никогда меня не простит.
– Значит, ты согласен?
Теперь Адамс не смеется. Он словно расстроен, что я отпускаю шуточки насчет его горя. Очевидно, у него нет настроения поддерживать перепалку. Честно говоря, я не могу винить Шелби за ее поступок. Я бы тоже бросила парня, если бы тот соврал, что его подвезла другая девушка, а затем подписался на нее в Инстаграме.
– Мне жаль, Миллер. Уверена, Шелби – замечательная. Если я могу хоть чем-то помочь, например, рассказать, как все было, дай мне знать.
Он благодарно улыбается, а потом встает и идет к выходу. Папка остается лежать на столе.
– Но тебе все равно стоит попробовать.
Я киваю, но без партнера участвовать не собираюсь. Несколько волнительных секунд я надеялась, что смогу поработать с Миллером над фильмом. Все остальные варианты теперь покажутся менее привлекательными.
Спустя мгновение парень скрывается из виду.
Я рассеянно смотрю на оставленные им бумаги. Затем хватаю их и заполняю бланк от его имени. Никогда не знаешь, как сложатся обстоятельства. Может, они с Шелби и не сойдутся. Будет обидно упустить такую возможность из-за ревнивой подружки.
Как раз когда я заканчиваю подписывать вторую заявку, Джонас возвращается с двумя стаканчиками кофе. Он вручает мне один и опирается на стол. Сколько мы уже общаемся, а он все не сообразит, что я ненавижу кофе. Именно поэтому я пока и не называю его дядей Джонасом.
– О чем был спор? – интересуется он.
– Его девушка меня ненавидит. Вернее… бывшая девушка. – Я из вежливости отпиваю глоток отвратительного напитка.
– Тогда ничто больше не помешает ему участвовать в проекте, так?
– У него другое мнение, – со смешком говорю я и протягиваю папки. – Я заполнила их за нас обоих, на всякий случай. Если Миллер передумает, мы сможем участвовать, раз заявки поданы в срок.
– Мне нравится твоя предусмотрительность, – одобрительно кивает Джонас. Он ставит стакан на стол и берет кусок мела. Пока он пишет на доске сегодняшнюю дату, входят двое одноклассников.
Я возвращаюсь на свое место. Когда помещение начинает заполняться, мистер Салливан оборачивается и указывает на кофе в моей руке:
– Клара, учащимся нельзя приносить напитки. В следующий раз за подобный проступок тебе будет назначено наказание.
Я закатываю глаза, но внутренне аплодирую его умению переключаться между режимами «дядя – учитель» так непринужденно, даже если это и делается напоказ.
– Хорошо, мистер Салливан, – насмешливо отвечаю я.
Я сминаю стаканчик, затем вытаскиваю телефон и пишу сообщение тете Дженни.
Я: Занята?
Тетя Дженни: Еду на работу.
Я: Тогда коротко. Две новости: папаша твоего сыночка – чересчур умный нахал. А еще, Миллер и Шелби расстались. Только не знаю, надолго ли.
Тетя Дженни: Почему? Из-за того, что ты его подвезла?
Я: Скорее всего, из-за его подписки на меня.
Тетя Дженни: Отлично! Теперь можно спокойно ходить на свидания с парнем, у которого странный дедушка.
Я: Я не говорила, что его дедушка странный. Только что их отношения до странного милы. А еще он пытается вернуть девушку, поэтому не думаю, что у меня есть шанс.
Тетя Дженни: Ну, тогда тебе не следует за ним гоняться. Никто не хочет быть на втором месте. Поверь мне.
Я: Говоришь по своему опыту? Я должна услышать всю историю. Вы поэтому разошлись с Джонасом?
Точки означают, что она набирает ответ, и я замираю в предвкушении подробностей подросткового романа, но затем точки исчезают.
Я: Я все тебе рассказываю. Ты просто не можешь сделать намек, а потом не сообщить деталей.
Я: Дженни?
Я: Тетя Дженни?
– Клара, немедленно отложи телефон.
Я бросаю мобильник в рюкзак с головокружительной скоростью. Не знаю, с кем изменяла тетя и кому, но если Джонас не в курсе, то прочтение перед всем классом моей переписки ему уж точно не понравится.
Лучше позвоню Дженни во время обеденного перерыва и заставлю во всем признаться. Даже если дело касается мистера Салливана, я должна все узнать.
Глава пятая
Морган
Однажды я слышала выражение, что любой телефонный звонок может поставить нас на колени.
Только сегодня я понимаю, насколько оно верно. Дрожащим голосом я второй раз пытаюсь выдавить вопрос:
– Он в порядке?
И бесконечные секунды провожу в ожидании, пока медсестра на другом конце провода подтвердит, что с Крисом все замечательно. Однако она молчит. Я чувствую, как сердце сжимается, его кто-то скручивает. Я могла бы согнуться пополам, чтобы унять страдания, но это не физическая боль, а неосязаемые муки, как от смертельного удара.
– Я не в курсе подробностей, – наконец произносит голос. – Знаю только, что его доставили в больницу несколько минут назад, так что приезжайте как можно быстрее.
Мне с трудом удается прошептать согласие, прежде чем повесить трубку, но я уверена: будь прогноз оптимистичным, она бы сообщила.
Будь прогноз оптимистичным, Крис сам бы мне позвонил.
Я прижимаю к себе Элайджу, находясь в той же позе, в которой подняла телефон. Теперь я обнимаю мальчика еще крепче, по-прежнему стоя на коленях. Еще минуту я просто смотрю в одну точку, не поднимаясь с пола, но затем племянник ворчит, и этот звук возвращает меня к суровой реальности.
