Миллер кивает, но все равно заметно нервничает. Не ожидала, что он будет переживать.
– Прости, что постоянно спрашиваю, но ты уверена? Просто не ожидал такого быстрого развития событий, поэтому…
– Семьдесят процентов пар занимаются сексом после первого свидания. Думаю, мы и так проявили немалое терпение.
– Ты только что сама придумала эту статистику, лишь бы я снял штаны? – тихо смеется парень.
– А сработало?
– Мне не требуется фальшивая статистика. – Миллер снимает футболку и бросает ее на пол.
Затем подходит и целует меня. В этот раз наши тела, ноги и руки сплетены так тесно, что не остается ни малейшего зазора. Он оттесняет меня к кровати, но останавливается, не дойдя до нее.
Этот поцелуй только что сделал все происходящее реальным. До того моими действиями руководила ярость, и мне казалось, что план невыполним. Однако полуобнаженный парень здесь, в моей спальне, я стою перед ним в одном полотенце, и мы сейчас упадем на постель, так что все становится очень даже вероятным. Я скоро займусь сексом с Миллером Адамсом.
И я к этому готова. Мне кажется.
Если бы мать знала, что сейчас случится, ее бы это убило.
Да. Я определенно готова.
Гнев подталкивает меня, и я сбрасываю полотенце. Миллер глубоко вдыхает и немедленно поднимает глаза. Меня это немного сбивает с толку. Почему он не смотрит на меня?
– Я здесь, чуть ниже.
Он скользит руками к моим бедрам, но по-прежнему не сводит взгляда с потолка.
– Я знаю, просто… Полагаю, я привык, что секс похож на бейсбол. Нужно преодолеть сначала определенное количество баз, чтобы оказаться на домашней. Пока же складывается ощущение, что я играю не по правилам.
– Ну тогда ты только что выбил хоум-ран
[8], – смеюсь я. – Миллер, сегодня тебе очень повезло.
– Залезай под одеяло. – Он наконец опускает голову, но смотрит только мне в лицо.
Я с ухмылкой подчиняюсь, пока парень пытается не подглядывать. Затем он собирается присоединиться ко мне, но я его останавливаю:
– Сначала сними штаны.
– С чего такая спешка? – наклоняет он голову к плечу.
– С того. Не хочу передумать.
– Может, это знак, что ты еще не готова?
Господи, и почему он не может быть как все остальные парни? Эгоистом, думающим только о сексе?
– Я готова. Совершенно точно.
Он пристально вглядывается мне в лицо, отыскивая следы лжи. Однако забывает, какой хорошей актрисой я могу быть. Спустя минуту Миллер наконец выпрямляется, расстегивает брюки и сбрасывает их. Под ними надеты боксеры с ананасами.
– Сексуально.
– Так и думал, что тебе понравится, – с ухмылкой отвечает он.
Я приподнимаю одеяло, позволяя парню проскользнуть ко мне, но Миллер сначала приподнимает указательный палец, вспомнив кое-что.
– Секундочку. – Он перекатывается и нашаривает на полу сброшенные джинсы. Затем падает на спину, держа четыре презерватива так, чтобы я могла выбрать. – Купил их в магазине «Валеро» за поворотом. С фруктовым вкусом.
– А зачем это нужно? Они съедобные?
– Нет, – отвечает Миллер, отсмеявшись после моего вопроса. – Это нужно для… – Он внезапно покрывается румянцем. – Ну, знаешь, на случай, если ты решишь взять их в рот.
Это пояснение заставляет меня покраснеть. Мой комментарий только что продемонстрировал полную неопытность в этих вещах. Самое дальнее, куда я заходила с парнем, случилось в тот раз, когда Миллер снял с меня футболку и мы целый час целовались лежа на кровати.
Я вытаскиваю оранжевую упаковку и кладу на тумбочку.
– Только не этот. Не хочу испортить момент. Не могу поверить, что ты вообще притащил такое ко мне домой.
– Прости, – ухмыляется Адамс. – Я покупал в автомате в мужском туалете. Там нельзя выбирать. – Потом он берет один из трех, убрав остальные на тумбу, накрывается одеялом и притягивает меня к себе.
Меня это пугает. Прикосновение его обнаженной кожи. Понимание, что нас сейчас разделяет только ткань его боксеров. Миллер закидывает на меня ногу, и в глубине души я испытываю приступ сожаления, что поторопилась, ведь целоваться в его комнате было приятно. Сейчас же все совсем по-другому. Я не чувствую близости или предвкушения, потому как мы пропустили сразу несколько этапов, но теперь мы так далеко зашли, что останавливаться слишком поздно. Я прячу лицо на плече парня, не желая, чтобы он его видел. Я боюсь того, что Миллер может разглядеть в моих глазах.
– Я его еще не надел, – шепчет он мне на ухо. – Мы можем сначала еще кое-что попробовать. В смысле… формально, я даже не касался твоей груди.
Я хватаю его руку и подношу к своей груди. Издав низкий стон, теперь уже он утыкается мне в шею.
– Давай покончим с самой сложной частью. И уже потом будем заниматься чем-то еще, – шепчу я.
Миллер кивает, затем отстраняется и нежно меня целует. Я чувствую, как он снимает боксеры, не отрываясь от моих губ. Затем немного отодвигается, чтобы надеть презерватив, но наши лица по-прежнему очень близко друг к другу. Его дыхание вырывается короткими толчками и доносится до меня теплыми волнами.
Парень меняет позицию и оказывается сверху, его глаза полны эмоций: желания, благодарности, любопытства. Я тоже хочу их испытывать в свой первый раз, но вместо этого ощущаю себя преданной. Обманутой. Глупой.
– Попробуй немного расслабиться, – говорит он. – Тогда будет не так больно.
Я стараюсь последовать его совету, но это очень сложно, потому что все мысли наполнены обидой за тетю Дженни. И папу. А еще я впервые надеюсь, что загробной жизни не существует. По крайней мере, такой версии, в которой умершие могут видеть, как мало Джонас с матерью по ним горюют.
Миллер накрывает своими губами мои, и я радуюсь возможности отвлечься. А затем кое-что еще направляет мои раздумья в совершенно другое русло. Между ног возникает давление, а потом, когда парень одним толчком проникает в меня, приходит боль. Она становится все сильнее, как и срывающееся с его губ дыхание.
Я моргаю. Миллер останавливается и нежно целует меня в уголок рта.
– Ты в порядке?
Я лишь киваю в ответ.
Он снова меня целует, и теперь я чувствую: он снова в меня проникает. Отчетливо ощущаю, что преграда исчезла, и теперь Миллер входит очень глубоко. Я только что потеряла девственность.
Я кажусь себе другой и в то же время прежней.
