До меня дошел смысл сказанного. О боже, это все по моей вине! Дыхание сперло – воздух словно поступал в легкие через крохотную коктейльную трубочку. Я почувствовала, как дрожит нижняя губа. Никки закатила глаза к потолку.
– Боже, соберись давай. Ты разочаровываешь меня. Я-то думала, мы с тобой похожи и прекрасно все понимаем. Этот парень был просто мусором, а ты ведешь себя так, будто я убила Далай Ламу. Уверяю тебя, миру будет лучше без одного из этих скучных самовлюбленных тинейджеров.
– Как ты можешь говорить такое? – Я быстро трясла головой, будто надеясь, что она заберет свои слова обратно. – Мы совсем не похожи!
Да, когда мы встретились, я хотела быть такой, как Никки, потому что она казалась мне уверенной в себе и смелой – но за этой властностью… и слоем косметики скрывалось уродство.
Она вздохнула и отодвинулась.
– Взгляни-ка на того джентльмена.
Я слегка повернулась и поймала его отражение в зеркале. На вид лет тридцать; прическа наверняка отнимала у него много времени и лака для волос; на нем был костюм и толстые золотые часы.
Никки продолжила говорить:
– Думаю, он работает с финансами – слишком хорошо одет. Плюс из обеспеченной семьи. Его костюм пошит в самой пафосной лондонской мастерской.
– Да какая разница?
– Помнишь ту женщину на площади? Которая подворовывала, предсказывая туристам будущее?
– А это-то тут при чем?
– Как думаешь, ее жизнь и жизнь этого парня у барной стойки стоят одинаково?
– Может, у нее и нет такого же количества денег, как у него, но их жизни стоят одинаково.
Никки выбрала орешек из тарелки и закинула себе в рот.
– Да ну? И на чем основывается твое заявление? Скажи мне, что она дает людям? Она не платит налогов – вряд ли эта женщина указывает свой доход от украденного. Не помогает другим своей работой, не помогает развивать экономику и общество. Она не создает музыку или картины, которые могут поднять настроение. Блин, она даже пахнет плохо.
– Это отвратительно, нельзя так говорить о людях! – воскликнула я. Меня буквально тошнило от ее слов.
– Нет, это суровая правда. Одни люди более ценны для общества, чем другие. Я не говорю, что она ничего не стоит, просто она не стоит много. Глупо притворяться, будто все равны, просто чтобы чувствовать себя хорошим человеком. Мы говорили об этом в аэропорту – о том, что мы умнее других. Я думала, ты меня поняла.
– Наш интеллект не делает нас лучше других людей! – Я не гналась за политкорректностью, просто хотела, чтобы мои слова звучали правильно. К тому же решать, что одни жизни стоят больше других… это ужасно.
– Конечно же делает. – Она наклонилась ко мне, опершись локтями на стол. – Представь, что тебе нужна операция, и больница предлагает тебе двух хирургов. Один из них – специалист с тридцатилетним опытом работы, закончивший Гарвард. Второй – сопливый выпускник, получивший диплом по интернету, который даже не удосужился застегнуть ширинку для встречи с тобой. Кого из них ты выберешь?
– Это глупо.
– Зато доказывает мою теорию. Ты ведь выберешь опытного врача?
– Да, но это совсем не то же самое, что судить людей по их расовой и половой принадлежности.
– Да пофиг мне на это, – всплеснула руками Никки. – Я говорю о стоимости людей. У Коннора она низкая – он был глуп и самолюбив, да к тому же неудачник. Даже если ты сама не хочешь это признавать, ученый в тебе прекрасно понимает этот факт. Некоторые вещи в жизни стоят больше, и с людьми так же. В глубине души ты считаешь себя лучше других.
– Нет, не считаю! – Я в раздражении потерла переносицу. – А если бы и считала, это совсем не значит, что ты можешь спокойно, ну, – я понизила голос, – убивать всех людей, которых считаешь бесполезными.
– Конечно же, не всех. Только тех, кто стоит на моем пути, – сказала она так легко, будто обсуждала церковную службу по воскресеньям.
– Коннор не стоял на твоем пути!
– Нет, – она показала пальцем на меня, – он был на твоем. А моя мать стоит на моем пути, что возвращает нас к началу этого разговора. Ты должна мне убийство. – Никки заправила выбившуюся из прически прядь за ухо. – Она все время пьет, так что сделать это похожим на несчастный случай легко. Главное тебе выбрать такое время, когда у меня будет железное алиби. Иначе полиция возьмется за меня – слишком много мотивов.
Я резко встала из-за стола.
– Мне надо в туалет. – Я метнулась вглубь паба, где над дверью виднелись буквы «WC».
Открыв дверь, я почувствовала облегчение – внутри никого не было. Я нагнулась над туалетом, ожидая, что меня стошнит, но ничего не выходило. Через минуту я вернулась к раковине и умылась холодной водой.
Никки безумна. Я думала, она убила Коннора за то, что он сделал ей – это тоже было ужасно, но хотя бы объяснимо. А вот убивать его без какой-либо причины… Это казалось совсем жутким.
Внезапно в голову пришла гениальная идея. Я могла бы сфотографировать Никки и показать снимок Алексу. Как минимум, это докажет ее существование и мы сможем как-нибудь связать ее с тем посланием, которое она отправила мне в Метфорд.
Я выбежала из туалета, чуть не сбив официанта с огромным подносом. Лавируя между людьми у барной стойки и держа телефон наготове для фотографии, я подходила все ближе к нашему месту. И вдруг замерла, медленно опустив руку.
Наш стол был пуст, не считая стаканов, под которыми собрались лужицы растаявшей воды. Моя куртка все еще висела на стуле, но Никки нигде не было. Я оглянулась по сторонам.
– Вот ваш счет, – сказала подошедшая официантка.
– А вы не видели девушку, которая сидела тут со мной?
Та пожала плечами.
– Нет, простите.
– А тот парень, который обслуживал нас сначала? Темноволосый, с усами.
– Саймон? Его смена закончилась, он уже ушел.
– Мне нужно с ним поговорить! – воскликнула я. Мне хотелось встряхнуть официантку. Неужели она не понимает: ее коллега видел Никки – может, даже слышал ее!
– Прости, милая, – ухмыльнулась девушка, – но он уже встречается с кем-то.
– Я не хочу с ним встречаться, мне просто нужно его кое о чем спросить!
– Можешь оставить ему записку, он прочтет в следующий раз.
Я без сил рухнула на стул. В этом не было никакого смысла.
– Ладно, – пробормотала я.
– Хочешь еще что-нибудь выпить или будешь оплачивать? – Она постучала по чеку пальцами с идеальным маникюром.
Никки оставила меня со счетом. И выбранный ею джин был очень дорогой. Я кинула деньги на стол – из всего того, на что я собиралась потратить заработанные летом деньги, алкоголь был на последнем месте. Мне стоит повести себя умнее в следующий раз и получить доказательство нашей встречи.
