Я тихо поднялась по лестнице. В холле было пусто, столовая только-только открылась. Проскочив внутрь, я схватила яблоко, пару тостов и упаковку арахисового масла, а затем поспешно вернулась обратно.
– Эй, Ким! – крикнул кто-то, и я замерла с яблоком во рту. Медленно обернулась и увидела администратора, сидящего на рецепции. – Ты в курсе, что Таша тебя искала?
– А, да, – кивнула я, – мы уже поговорили.
– Тебе тут еще одно письмо пришло. – Она перегнулась через стол и махнула мне зажатым в руке конвертом как белым флажком.
Я заставила себя протянуть руку за письмом, стараясь подавить волнение. Но, когда прикоснулась к конверту, тревога улетучилась – бумага была совсем не такой толстой и пафосной, как та, которую посылала Никки. Обычный конверт из магазина канцтоваров. Он выглядел изрядно потрепанным, а сверху его украшал почерк Эмили с характерными мелкими завитками.
– Спасибо. Пойду засуну вещи в сушилку.
Я принесла свою добычу в прачечную и уселась на стол. Намазав арахисовое масло на остывший хлеб, я быстро расправилась со скудным завтраком и открыла конверт.
Легкий тон письма Эмили сначала ошеломил меня, но потом я проверила дату. Она отправила его в день смерти Коннора и еще ничего не знала о происходящем. Мне хотелось вернуться назад во времени вместе с этим письмом – в те дни, когда все было хорошо. Чтобы ее истории об отравлении хот-догами, спасении тонущего в реке ребенка и поцелуях с другим вожатым были для меня единственными серьезными событиями. Я плакала, дочитывая ее письмо.
«Короче, мне пора закругляться, если я хочу успеть отправить тебе письмо сегодня. Жду не дождусь нашей встречи через пару недель – хочу услышать все о твоих похождениях! Знаю, что тебе не хотелось ехать, но надеюсь, что все хорошо. Ведь на все есть своя причина. Вдруг ты встретишь принца? И помни: тебе не нужны никакие победы в научных конкурсах – ты и без них самый умный человек, которого я знаю. Все получится.
С любовью, Эм»
Сейчас я совсем не чувствовала себя умной. Никки всегда была на шаг впереди меня. Откусив яблоко, я попыталась вернуться к проблеме, от которой убегала всю ночь.
Могла ли Никки быть плодом моего воображения?
Я ведь преувеличила, заявив, что встречаюсь с Коннором, но это уже совсем другой уровень.
Если никакой Никки на самом деле не существовало, то у меня явно были проблемы с головой. Ведь она казалась мне реальным человеком – не просто голос в подсознании, а осязаемый трехмерный объект. Такая же настоящая, как и все вокруг. Придумать себе отношения сравнительно легко, но выдумать целого человека – надо постараться. Но теоретически такое тоже возможно. Существуют же люди с диссоциативным расстройством, в которых живут несколько личностей и одна после «переключения» сменяет другую? Вдруг я так же отключалась и превращалась в Никки?
Я перебрала в голове все наши встречи, пытаясь вспомнить моменты, когда ее видели другие люди. Я была уверена на все сто, что она находилась со мной в магазине в аэропорту – это ведь она споткнулась о сумки и спорила с консультантом насчет оплаты.
Но что было после аэропорта?
В самолете я пила водку. Могла ли я выпить все одна и притвориться, что Никки составила мне компанию? Взяла девушку, с которой потусила пару часов, и превратила ее в подругу. Я же смогла убедить себя, что нравлюсь Коннору. Вполне вероятно, что мне по силам выдумать и человека, чтобы не быть такой одинокой.
Сколько раз во время этой поездки я чувствовала себя рассеянной! Списывала это на стресс и бессонницу, но на самом деле причина была в другом…
Стоп! Точно! Я победно вскинула кулак. Алекс ведь тоже встречал ее. Она разговаривала с нами в баре. Он называл ее Эрин и был уверен, что она студентка, живущая в Метфорде. Но, может быть, тут действительно жила некая Эрин, а я просто перенесла на нее свою выдуманную Никки? Откуда мне знать, кого встретил Алекс: реальную Никки или совершенно другого человека, который являлся ею только в моей голове?
Но если Никки не существовало, то что насчет Коннора?
Я закрыла глаза и представила себе платформу в метро со свойственным ей запахом металла, плесени и старого кофе. Затхлый воздух, подгоняемый ветром из туннеля. Из-за отмененного поезда на платформе было слишком много народу. Коннор стоял неподалеку.
Могла ли я его столкнуть? Он угрожал, что расскажет все Алексу. Может, и могла, ведь я ненавидела его в тот момент. Вдруг это был инстинкт, сиюминутное желание разделаться с ним; а когда все закончилось, моя больная психика спихнула все на выдуманную Никки?
Моя воображаемая подруга убила моего воображаемого парня. Я истерично засмеялась, но тут же прикрыла рот ладонью. Надо собраться. Включить логику и применить научный подход.
Я глубоко вздохнула, чтобы хоть немного прояснить сознание. Если Никки реальна, то почему она приказала мне убить свою маму, которая оказалась совершенно другим человеком? В этом вообще не было смысла. Я снова пробежала глазами письмо от Эмили. «Ведь на все есть своя причина».
Меня поразила еще одна мысль: откуда я знала, что в том доме сломана калитка и не работает лампочка? У меня было богатое воображение, да, но я же не экстрасенс. Так что это плюсик в пользу реального существования Никки, хотя… о боже. Что, если я бродила по городу, пытаясь вломиться в чужие дома, и случайно наткнулась на этот? Каждый раз, когда я чувствовала себя разбитой от усталости, я могла просто искать дом, под который потом подогнала свои фантазии…
Черт, надо было записываться на тот курс психологии в прошлом году. Подумать только, раньше я смеялась над психологией и социологией, считая их псевдонауками – слишком много болтовни и ни единого однозначного утверждения. А сейчас убила бы за знания в этой сфере.
Убила бы за знания. Снова захотелось смеяться, ведь я и есть убийца. Я больно прикусила губу, сразу же почувствовав привкус крови.
Я стала нервно ходить кругами по крохотной прачечной. Потом резко остановилась. А что тогда случилось с Алексом? Если Никки была лишь плодом моего воображения, то откуда у меня в комнате взялась банка с порошком из креветок? Если это лишь игры моего подсознания, то получается, я и есть тот человек, который спрятал лекарства Алекса и отравил его. Намеренно.
Я бы этого не сделала. Я даже готова смириться с мыслью, что столкнула Коннора, ходила по городу и вламывалась в чужие дома, но Алекс?.. Я любила его. И никогда бы не навредила ему. Даже если во мне одновременно скрыто несколько личностей, ни одна из них не стала бы убивать Алекса. В этом не было никакого смысла.
Но если Никки все же существует, то зачем ей смерть совершенно постороннего человека?
Телефон завибрировал – очередное сообщение от Таши:
«Напиши или позвони мне. СЕЙЧАС ЖЕ».
Она наверняка уже обратилась в полицию. Я снова посмотрела на телефон: они могли как-то выследить меня? Всю ночь у меня был включен авиарежим, но теперь-то сигнал появился. Я с легкостью представила детектива Шарму над компьютером, фиксирующую мое местонахождение.
