Тем временем полисмен помог мне сесть в карету. Хорошо, что не все в участке осведомлены о сегодняшнем происшествии. Может, удастся скрыть и мотивы утреннего выезда. Но как объяснять двору, почему я выехала из дворца так рано? Еще и Ана видела меня. Интересно, а почему она сама в такое время вернулась от родителей? Разве она не могла навестить их при свете дня? Всё так чудно!
Но ведь я ей говорила, что ездила навестить Мисси. Разве я не могу сделать это сейчас? Карета еще не тронулась, вожжи в руках держал знакомый мне кучер, услугами которого я пользовалась редко. Открыв небольшую створку, разделявшую нас с усатым мужчиной, я назвала адрес родительского дома Мисси. В свете дня же никто не решится нападать на скромную девушку? Хотя отсутствие Тэна тревожило и заставляло боязливо оглядываться на дорогу.
— Почему изменен курс? – на полпути раздался голос одного из гвардейцев.
— Мне необходимо навестить подругу, на которую вчера было совершено покушение. Вы ведь не откажите мне в такой малости? – спросила я, приоткрыв шторку окошка, и скачущий рядом гвардеец утвердительно кивнул.
— Как вам будет угодно, миледи.
К нужному дому мы подъехали спустя пятнадцать минут. Спуститься мне помог один из гвардейцев. Отпустив его руку, и слегка зажмурившись от солнца (жаль, не взяла с собой зонт, выезжала-то утром!), я уверенной походкой пошла к дому. Несколько раз опустив тяжелое кольцо на дверь, я принялась ждать. Спустя минуту дверь мне открыл дворецкий, мигом оценив мой наряд, он отошел в сторону, а я переступила через порог, сняв перчатки.
— Передайте леди Мистресс, что к ней пришла фрейлина её величества леди Аробелла Сотер.
— Пройдемте-с в гостиную, миледи, — с акцентом, присущем необразованному человеку, ответил мне дворецкий, после чего проводил в предложенную комнату.
Она была просторной, выполнена в голубых тонах, которые уже вышли из моды. Я прошла вглубь, пока не решаясь присесть на один из диванчиков. Вообще сам дом был добротный, но складывалось впечатление, что семья экономит на ремонте. Не мне их осуждать, не мне их нахваливать.
— Ари, — раздался позади меня голос приятельницы, и я развернулась к ней, ответив участливой улыбкой и расставив руки в приглашающем для объятий жесте.
Мисси тоже улыбнулась мне, после чего мы поцеловались в щеки и разошлись по разным диванам. Разговор еще начать не успели, так как дверь открыла служанка с подносом в руках. О, чай! Это именно то, что мне сейчас необходимо. Когда расторопная девушка закончила с приготовлениями, Мисси отпустила её и налила нам в кружечки горячего напитка.
— Чай вкусный, с мятой. Моя тетушка всегда привозит полезные травы с деревни, — начала беседу приятельница. Неожиданно мой взгляд зацепился за кольцо на её безымянном пальце. Сохранив на лице беспристрастное выражение и отхлебнув горячего чая, я вновь улыбнулась.
— Я рада, что ты не в глубоком отчаянии. По пути сюда я надумала себе всяких страшилок.
— Ох, Ари, всё так неожиданно сложилось! Было страшно, но не это главное, — смущенно произнесла Мисси, оглянувшись на дверь, а потом вновь вернув взгляд ко мне, заговорив уже тише. – В тот вечер я… я не была у родителей, Ари. Сейчас уже не стыдно признаться, но у меня есть возлюбленный, который не сыскал милости моих родителей.
— Ты была с любовником? – приподняла я брови, и девушка вновь кивнула.
— Такой, как ты, сложно меня понять, — немного грубо отозвалась она. – Ты всегда сначала думала, а потом только чувствовала. Я же всегда была слишком импульсивна, день ото дня подавляла во дворце свою рвущуюся наружу душу. И только с ним я могла быть самой собой.
Как знакомо. Как до боли знакомо! Могу ли я осуждать её, когда теперь настолько хорошо её понимаю? И так ли много в нас различий? Все мы хотим женского счастья, уюта и тепла. Нам нужен рядом защитник, способный оберегать, но при этом с этим человеком мы обязательно должны чувствовать свободу. Могу ли я сказать ей хоть слово в упрёк за её порочную связь? Увы, но нет. Я ничем не лучше неё.
Глава 11
Ты — герой! Не больше и не меньше,
А на личном фронте — западня:
В целом мире идеальных женщин
Ты, зачем-то, выискал меня.
Сола Монова
Королевский дворец, столица Этиона
Эдмунд встал сегодня рано. Впрочем, в этот день жители и гости дворца решили удивить матушку-природу и полюбоваться на рассвет самостоятельно, так как уже в пятом часу мало кто нежился в своих постелях. Еще до зари можно было в коридорах столкнуться не только со слугами, но и с аристократами.
Молодого короля что-то мучило, он понимал, что вокруг творится что-то непонятное, неправильное и неприятное. И это касалось всех фронтов его жизни, включая личную. Его невеста по-прежнему не вызывала в нем тех же пылких чувств, какие тянули его к леди Аробелле.
Последняя была девушкой-загадкой, яркой и пылкой, зажигающей всё вокруг. И хотя дочь герцога выглядела более размеренной и расчетливой, на самом же деле таковой не являлась. Её сердце было огненным, готовым сгореть спичкой ради единственного прекрасного мгновения, в которое за ней, безусловно, будут наблюдать, но и сама её душа будет плавиться в теплых языках пламени. Принцесса же была на вид не расчетливой, но именно ей было необходимо спокойствие и уют и важно мнение окружающих.
Вчера состоялся не очень приятный разговор с одним из «доверенных» лиц – графом Рошманом. По крайней мере, он был уверен, что входит в круг доверенных лиц Эдмунда Второго, а сам же был марионеткой в умелых руках кукловода. Только теперь ниточки порвались, и кукла неожиданно ушла за кулисы.
Захари был предводителем «Потомков солнца», и король был отлично осведомлен об их деятельности. Собаки лают, но не кусают. Это было именно про эту организацию, хотя однажды им удалось спалить музей и выкрасть Скрижаль солнца, чему Эдмунд не уделил должного внимания. К чему? Народу нужна надежда, а пока они будут жить этой надеждой, то сам нынешний властитель сможет восстановить покой и равновесие собственного государства и исправить ошибки отца.
Единственные, кто ему мешали, это бывшие соратники Эдмунда Первого, которые грозными коршунами следили за политикой молодого короля. Но и они не вечны, к тому же Эдмунд Второй уже принялся их по одному выводить из политической игры. Только жаль, что вчера произошла эта ссора с графом, итогом которой стала отставка Рошмана. По его инициативе, и даже когда его величество пошел на попятную, граф был непреклонен, видите ли, он оскорбился.
Хотя обижаться в сущности было не на что, король лишь указал на ошибки и решил поспорить с ним в одном вопросе, суть которого с его точки зрения казалась поблажкой дворянству. А со стороны Эдмунда Второго это выглядело примерно так: «Пожертвовать малым, чтобы выиграть инициативу». Старая, как мир, поговорка, многое значащая в политики.
