Павел выскочил за дверь.
– Он не жадный, – сказал Леша, – у него дочка полгода назад родилась. Павлуха ей все самое лучшее и дорогое покупает. Коляску приобрел за такую сумму, что машину купить можно. Сейчас собирает на спальню в стиле «Маленькая принцесса». Кровать в виде единорога, шкаф-дворец. Ну, вот просто с ума сошел!
Алексей вздохнул и тоже ушел. Я вернулась в столовую. Вот не надо никогда составлять мнение о человеке, пообщавшись с ним пять минут. Я решила, что Павел алчный парень, который любит вкусно поесть, мечтает приобрести себе новый мобильный, компьютер или собрался модно одеться. А он, оказывается, собирает деньги на спальню «Маленькая принцесса». Узнав об этом, перестаешь упрекать парня в жадности, понимаешь, что он обожает свою девочку, и начинаешь относиться к нему с сочувствием.
Глава 26
– Спасибо, что быстро согласились встретиться со мной, – сказала я, усаживаясь в кресло.
Хозяйка дома, очень красивая, ухоженная, элегантно одетая дама, светски улыбнулась в ответ.
– Мало кто знает, что у меня есть сестра Вера. За годы постоянного общения с прессой разных стран я научилась открытой закрытости. Охотно и подробно отвечаю на разные вопросы, а вот на некоторые нет. «У вас есть семья? Из кого она состоит?» «Да, да, я счастлива в браке. Мой муж…» Дальше только про Клода, о котором и так все знают.
Я молча слушала Маргариту. Кузя всю ночь, не смыкая глаз, искал возможность поговорить с бывшей моделью, а сейчас владелицей собственного скаутского агентства, женой очень богатого человека, госпожой Корсе, в девичестве Губаревой. Уж не знаю, как наш компьютерный гений умудрился узнать, что муж Марго приобрел дом в поселке, семья Корсе часто прилетает в Россию. Сейчас супружеская пара пребывает в Подмосковье, и Марго любезно согласилась принять меня.
– Обозначьте, пожалуйста, тему интервью, – попросила Маргарита и рассмеялась. – Ох, простите. Постоянные контакты с журналистами накладывают отпечаток на человека. Вы детектив?
– Частный, – уточнила я, – совладелица сыскного агентства.
– Ну, раз ко мне приехали вы, значит, дело совсем деликатное? – предположила хозяйка. – Если б речь шла об элементарной краже, хватило бы простого сотрудника.
Дверь в комнату бесшумно отворилась, появилась горничная, она поставила на стол поднос и исчезла.
– Вам налить? – предложила Марго, взяв фарфоровый чайник.
– Спасибо, – улыбнулась я, подняла молочник и налила в свою пустую чашку немного сливок.
На лице Марго появилась настоящая, а не протокольная улыбка.
– О! Вы живете в Англии? В Европе не любят чай с молоком, а уж если и пьют его, то доливают сливки в напиток. А вы поступили как знаток английского чаепития: сначала молоко, а потом уж чаек.
– Я бываю в Лондоне, но редко, у нас дом в Париже, – сказала я чистую правду, а дальше начала вдохновенно врать: – У нас в соседях там леди Маунтбеттен. У нее я научилась правильно пить чай. У Кейт еще всегда подают сэндвичи с огурцами, ну и кексы, конечно.
– Сэндвичи с огурцами, – рассмеялась Марго, – это классика. Я попала в Великобританию почти ребенком и от всей души возненавидела бутерброды с кружочками этих овощей. Москвичке хотелось колбаски, пирогов с капустой. А в доме моего будущего мужа подавали нечто, на мой взгляд, отвратительное: хлеб с огурцами! Потом я привыкла, и нынче у меня вызывает отторжение ломоть батона с докторской. Интересно, кто из Маунтбеттенов живет в Париже? Спрошу у Дианы, она носит ту же фамилию. Ди – владелица прекрасного журнала моды.
Я начерпалась знаний об английском чаепитии из романов Агаты Кристи и там же узнала о Маунтбеттенах, поэтому продолжила:
– Мы с Кейт беседуем только о собаках. У нее три корги. А у нас целая свора.
– Ох уж эти англичане, – покачала головой Маргарита, – можно дружить с ними сорок лет, но разговоры будут вертеться вокруг охоты, собак, живописи, театральных постановок. Но раз леди принимает вас дома, то это показатель того, что она считает вас своим человеком.
– Очень ценю ее отношение ко мне, – воскликнула я.
В беседе повисла пауза. Мы с Марго сидели молча и улыбались друг другу. Спустя мгновение хозяйка дома воскликнула:
– Ну, хватит. Соблюли приличия, поболтали на отвлеченную тему. Рассказывайте, зачем пришли.
– Это займет немало времени, – предупредила я и начала вводить Марго в курс дела.
– Вы меня шокировали, – призналась Маргарита, когда я завершила рассказ. – Вера! Больше всего мне хочется о ней забыть.
– Вы считаете Веру убийцей Аллы? – откровенно спросила я.
Маргарита поправила небольшое жемчужное ожерелье.
– Да. Тому есть доказательства.
– Какие? – полюбопытствовала я. – Почему она убила сестру? Или произошел несчастный случай?
Марго сделала брезгливый жест рукой.
– Право, смешно. Если бы Вера примчалась домой в слезах, с криком: «Алла упала в воду и утонула», ей бы ни разу в жизни не напоминали, не говорили многократно: «Подходить к Алле строго-настрого запрещается». Ни отец, ни мать, ни уж тем более я не стали бы кричать: «Зачем ты поперлась к воде, почему не остановила Аллу?» Нет, Веру бы жалели, ведь она пережила тяжелый стресс. Но все было иначе.
Маргарита откинулась на подушку.
– Придется вам подробно объяснить, что произошло. Мои родители хотели иметь много детей. После того как первой дочке исполнилось три, они перестали предохраняться, но беременность не наступала. Врач обнаружил у мамы проблемы со здоровьем. Ксения Петровна долго лечилась. Но Вера не сразу появилась на свет.
Марго спросила:
– У вас есть дети?
– Двое, – кивнула я, не вдаваясь в подробности. Незачем рассказывать, что я получила их уже готовыми, воспитываю с малолетства.
– Кого из них вы любите больше? – задала неожиданный вопрос Маргарита.
Я сделала глоток чая.
– И Маша, и Аркадий всегда получали по одинаковому куску пирога. Конечно, случалось разное. Когда Кеша сильно заболел, на него посыпались подарки, ему досталась основная часть моего внимания, но в тот год, когда Маруся поступала учиться на ветеринара, весь мой пыл обратился на девочку. В нашей семье никогда не было ревности. Аркадий сейчас живет с женой и детьми за границей, Маша в Москве и Париже, но дети любят друг друга, дружат, постоянно общаются. Теперь это легко, есть интернет.
– У нас так не получилось, – грустно заметила Маргарита, – когда Верочка родилась, я ее полюбила. Она мне казалась куколкой, хорошенькой. Мне нравилось катать коляску в саду, возиться с младенцем. Ни у меня, ни у Верочки не было няни. Мама сама воспитывала нас. Она считала, что строгость необходима. Меня часто наказывали, и Веру тоже. Нет, нас не били. Лишали сладкого, не покупали игрушек, один раз не поставили елку на Новый год.
