Что-то зажужжало, нарушая тишину улицы. Это в кармане куртки вибрировал телефон. Адам достал его и посмотрел на дисплей. Звонил Кент.
Ему не было нужды отвечать на звонок, чтобы понять: младший брат звонит с Амхерст-роуд. Адам знал, что Кент поедет туда, но досада смешивалась с удовлетворением — это оправдывало его решение. Он отправил Кента в правильное место. Дом номер 2299 на Амхерст-роуд безопасен. Адам стоял во дворе этого дома и видел то, что там есть, и то, что там со временем может быть, но никакой опасности там не было.
Он держал телефон в руке, пока вибрация не прекратилась и дисплей не погас, потом сунул его в карман и повернулся влево, спиной к озеру и лицом к дому 57 на Эри-авеню.
* * *
— Мой брат с вами? — спросил Кент, держа телефон в одной руке, а револьвер — в другой. Его машина медленно катилась по дороге, а дом на Амхерст-роуд по-прежнему был прямо перед ним.
— Нет, — ответила Челси. — Кент, что случилось?
— Думаю, нам нужно его найти. И быстро.
— Что случилось? — повторила она.
— Если его с вами нет, то я, кажется, знаю, где он, но вы должны помочь мне найти это место. То, куда Родни Бова отправился посреди ночи. Это было в ночь на четверг. Адам надел на него электронный браслет.
— Зачем он туда поехал?
— Чтобы помешать мне сделать то же самое, — сказал Кент. — Челси, мне нужен адрес. Сможете его найти?
— Если записи сохранились, я найду. Не отключайтесь.
— Быстрее, — попросил Кент. — Пожалуйста.
Она не стала ни о чем спрашивать. Отложила телефон в сторону, и Кент слышал звук перемещаемых предметов, стук пальцев по клавишам, а затем Челси снова взяла телефон. Голос ее не дрожал, но в нем проступал страх.
— Номер пятьдесят семь, Эри-авеню, — сказала она. — Что происходит, Кент?
— Мне нужно быть там. Как можно скорее.
Но Эри-авеню находилась на другом конце города, рядом со старым сталелитейным заводом. Быстро туда не доберешься. Брат увел его слишком далеко, и ему никак не успеть.
— Позвоните в полицию, Челси, — сказал он.
— В полицию. — Она колебалась, и Кент знал, почему. Челси думала об Адаме и Сайпсе, об обвинении в убийстве и тюремной камере, и когда он включил заднюю передачу и отправился в путь, понимая, что все равно не успеет, она сказала: — Я близко. Я поеду к нему.
— Не делайте этого, — взмолился Кент. — Челси, пожалуйста, позвоните в полицию.
Она отключилось.
Кент отбросил телефон, вдавил в пол педаль газа и вихрем промчался мимо знака остановки, вглядываясь в карту на экране навигатора и прекрасно понимая, что ему не успеть. Что бы там ни происходило, он приедет слишком поздно, как и рассчитывал Адам. Петляя по проселочным дорогам, Кент снова позвонил брату. Ответа не было.
* * *
Он подкрался к боковой двери, из которой выходил Гриссом в тот день, когда Адам еще не знал, кто он, и из которой к нему вышел Сайпс, голый по пояс и улыбающийся, за несколько минут до своей казни. Пустая алюминиевая рама внешней двери была закрыта неплотно и трепыхалась на ветру, издавая тихий равномерный стук.
Бум, бум, бум.
Когда Адам подошел к двери, его телефон снова зажужжал, и он сразу выключил его, даже не взглянув на дисплей. Потом достал из кобуры «Глок», внимательно посмотрел на закрытую дверь и задумался, что делать дальше. Сайпс спокойно открыл ему, согласился прогуляться и поговорить. Но нет никаких гарантий, что Гриссом поведет себя так же.
Похоже, подумал Адам, время для стука в дверь прошло.
Он отвел ногу назад и ударил правой пяткой в дверь рядом с ручкой. Превосходный удар, быстрый и мощный. Рама треснула, и дверь распахнулась настежь, открывая плохо освещенные обитые линолеумом ступеньки, которые вели в кухню. Когда Адам отодвинул в сторону остатки внешней двери и с пистолетом в руке вошел внутрь, он услышал чьи-то шаги слева от кухни. Поднявшись по ступеням, резко повернулся влево, приняв стойку для стрельбы, и увидел, как Гриссом выскочил из гостиной в коридор. Адам выстрелил, но только один раз; нажимая на спусковой крючок, он уже знал, что опоздал на полсекунды. Пуля просвистела в том месте, где только что был Гриссом, и ударила в стену, оставив после себя облачко штукатурки.
От верхней ступеньки до порога, отделявшего кухню от гостиной, было три шага, и Адам, преодолев это расстояние, опустился на одно колено, снова повернулся влево, заметил, как Гриссом в конце коридора поворачивается к нему, увидел дробовик у него в руках. «Я предпочел бы другое оружие», — успел подумать Адам. Они выстрелили одновременно.
Девятимиллиметровая пуля из пистолета Адама ударила Гриссома в челюсть с правой стороны, отбросив его к стене, а затем свалила на пол; кровь, осколки кости и ошметки плоти забрызгали пыльную желтую краску. Идеальный выстрел в голову, точный и смертельный.
Гриссом, запаниковавший и менее опытный, не смог точно прицелиться.
Но это компенсировал дробовик — выстрел картечью с пяти метров. Тонкая перегородка между Адамом и дулом дробовика не остановила девять свинцовых пуль, веером разлетевшихся от ствола. Они пробили стену и вспороли ему грудь с левой стороны; из раны хлынула кровь. Вот почему Адам советовал брату сначала стрелять картечью, если возникнет такая необходимость. Картечь не требует точности.
Он упал на правый бок, но не выпустил пистолет и не отрывал взгляда от Гриссома, лежащего в конце коридора. Мертвого.
Убедись, напомнил себе Адам, тщательно прицелился, сражаясь с болью, которая туманом обволакивала его, и снова нажал на спусковой крючок. «Глок» еще раз подпрыгнул в его руках, и пуля ударила в Дэна Гриссома, на этот раз в самый центр груди. Тело дернулось только тогда, когда его прошила пуля. Дэн Гриссом был мертв.
«Я его прикончил, Кент, — подумал Адам. — Всё в порядке».
У него закружилась голова, и он положил пистолет, уперся правой ладонью в пол и задержал дыхание, сопротивляясь боли.
«Продержись еще немного, — сказал он себе. — Давай, Адам. Найди в себе силы. Черт возьми, они у тебя еще остались. Найди их».
Глухо застонав, он приподнялся, подтянул под себя ноги, оперся правой рукой о стену и встал. На мгновение ему показалось, что он потеряет сознание, но усилием воли Адам преодолел дурноту и медленно пересек кухню, стараясь не поскользнуться на собственной крови.
Он спустился по лестнице, вышел через дверь на улицу, под холодный ветер, и только потом позволил себе взглянуть на рану.
И понял, что увидел слишком много. Те части своего тела, которые не должны быть видны. Кровь пропитала джинсы и куртку. Правой рукой Адам запахнул куртку и с трудом застегнул молнию, как будто от этого был какой-то прок. Постоял несколько секунд, размышляя. Далеко ему не уйти, но оставаться тут тоже не хотелось. В этом месте, в этом доме, где обитало зло.
