8 апреля вместе с Б.В. Савинковым и Н.Д. Авксентьевым в Петроград из Франции через Великобританию вернулся еще один революционный деятель — лидер и главный идеолог эсеров Виктор Михайлович Чернов. Яркий публицист, экономист и философ, литературный критик, умный и высокообразованный политик, он представлял исключительно колоритную фигуру в истории общественной мысли и революционного движения России. По мнению Чернова социалисты не должны создавать себе кумира ни из одного трудящегося класса, в том числе пролетариата, а социалистическая партия не должна отождествляться с пролетарской партией; марксистский социализм не годится для аграрной страны, поскольку отводит крестьянам, деревне лишь роль придатка, и игнорирует трудящихся, не занятых в индустрии. Этот социализм рассматривал капитализм как «друго-врага» или «врага-друга пролетариата», так как пролетариат заинтересован в развитии и процветании капитализма. Чернов рассчитывал поднять уровень жизни и престиж крестьянства на должную высоту. Европейский мыслитель, глубоко прочувствовавший европейскую социалистическую парадигму, он надеялся повернуть на этот путь и Россию. В речи на Финляндском вокзале Чернов призвал к объединению всех народнических групп и партий. Он тоже выступал с броневика, и его встречало не меньше, а, пожалуй, больше сторонников, чем Ленина.
До весны 1917 года влияние большевиков в России было незначительным. Как вспоминал Ленин, в апреле 1917 года, когда он вернулся в Россию из эмиграции, у него было только два верных соратника «Надя (Крупская) и Зиновьев». Но с этого времени, хотя не легко и не просто, большевики во главе с В.И. Лениным стали упорно и целеустремленно продвигаться к захвату власти.
Мария Спиридонова обладала слишком большим и весьма нелегко доставшимся авторитетом, чтобы в это время бурных перемен похоронить себя в таежной глуши. 31 мая она вместе с Анастасией Биценко прибыла в Москву в качестве делегата от Забайкальской области на 3-й съезд Партии социал-революционеров (ПСР), на котором женщин избрали в почетный президиум. Тем самым Маруся вернулась на историческую сцену и вошла в Северный комитет ПСР, в котором преобладали сторонники углубления революции. Правда, у эсеров уже имелись признанные вожди, В.М. Чернов и Н.Д. Аксентьев. Самое непримиримое отношение к большевикам было у Аксентьева, который говорил, что большевизм — это абсолютное метафизическое зло, потому что они не способны к демократической эволюции. Между ними и Спиридоновой началась скрытая борьба за первенство. По-видимому, Маруся трудно искала в партии и в разворачивающихся событиях свое место, принадлежавшее ей, как она считала, по праву. Наверное, ей тогда казалось, что жизнь только начинается, что идеалы становятся реальностью, что наступило «второе пришествие».
Но в действительности оказалось, что это был всего лишь второй акт трагедии.
Прежде всего, повзрослевшая, выработавшая и выстрадавшая свои убеждения революционерка должна была разобраться в ситуации. Биографические исследования общими словами упоминают, что она активно работала в Петроградской организации, выступала с агитационными речами о прекращении мировой войны, передаче земли крестьянам, а власти — Советам в воинских частях и среди рабочих. Современников поражал контраст между ее внешностью и характером выступлений. «Она худенькая и маленькая, как Вера Фигнер. Простенькое лицо ее прелестно, как хорошая подробность настоящей России. Только она рано подсыхает, и ее интернационализм, и пенсне на носу, и желтеющее лицо — все это как первая черная голая ветка деревьев, когда осенью с них опадает листва», — отмечал современник.
В Петрограде Маруся встретилась со своим несостоявшимся суженым Владимиром Вольским, который в свое время отнесся к ней с особым сочувствием и одновременно брезгливостью. Они, хотя и принадлежали к одной партии, оказались настолько разными людьми, что даже не нашли общих тем для разговора.
И Чернов, и Спиридонова активно искали в этом поминутно меняющемся политическом мире союзников.
Постепенно к Марусе возвращалась известность. Эта «бледная женщина в очках, с гладко причесанными волосами, похожая на учительницу из Новой Англии», по свидетельству американского журналиста Джона Рида, автора знаменитой книги «Десять дней, которые потрясли мир», была в 1917 году «самой популярной и влиятельной женщиной в России». Ему вторил другой поэт, предположительно Б. Пастернак:
По всей земле осипшим морем грусти,
Дымясь, гремел и стлался слух о ней,
Марусе тихих русских захолустий,
Поколебавшей землю в десять дней.
Революционное прошлое, чудовищные издевательства бесчеловечной царской полиции, долгие годы тюрьмы и каторги, обеспечили ей в народе престиж, почти равный тому, каким обладал Ленин. Ее политический взлет был обусловлен как репутацией «страдалицы» и «народной заступницы», так и тем, что благодаря популистским выступлениям, она смогла получить известность эмоционального оратора, публициста и политического деятеля, отстаивающего крестьянские интересы. Когда она выступала, в голосе звучали истерические нотки, но в те годы такой накал страстей казался естественным.
Крайне аскетический и строгий облик революционерки усиливал убедительность ее выступлений. На сохранившихся кадрах кинохроники у нее милое, очень женственное лицо, на ней скромное закрытое платье с защипами на лифе и круглым воротничком; вокруг головы закручена толстая коса. Революционные газеты называли ее «эсеровской богородицей», а многие современники считали либо «блаженной», либо «неистовой».
Поэты снова принялись за ее прославление. Пастернак еще раз упомянул Спиридонову в своем романе в стихах «Спекторский»:
Жанна д'Арк из сибирских колодниц,
Каторжанка в вождях, ты из тех,
Что бросались в житейский колодец,
Не успев соразмерить разбег.
Стихотворения и поэмы: В 2-х т. Т. 1. Л., 1990
Сергей Есенин, находившийся под сильным влиянием своей жены, красавицы левой эсерки Зинаиды Райх, вступил в партию социал-революционеров. Сыграло роль глубокое впечатление от юношески-отчаянного покушения Марии Спиридоновой и ее теперешней одержимости. В поэме «Емельян Пугачев» очевидна реминисценция ее поступка:
«Все, что отдал я за свободу черни,
Я хотел бы вернуть и поверить снова,
Что вот эту луну,
Как керосиновую лампу в час вечерний,
Зажигает фонарщик из города Тамбова»
Осип Мандельштам, увлекшись революцией, намеревался поступить в боевую организацию эсеров.
К осени в Петроград из Черниговской губернии, где она работала среди крестьян в качестве партийного пропагандиста и организатора, приехала Александра Измаилович, подруга Спиридоновой и душевно близкий ей человек. Теперь Маруся чувствовала себя более уверенно, дружеская поддержка Сани обеспечивала ей тыл и помогала в политической деятельности. Измаилович, тоже имевшая богатое террористическое прошлое, активно включилась в революцию. Она почти всегда находилась рядом с Марусей и занимала довольно престижное место в левоэсеровской фракции.
