Не исключено, что удалось бы избежать и Второй мировой войны и сохранить миллионы человеческих жизней…
Но это уже из области альтернативной истории.
Сейчас мало кто знает, что послереволюционное развитие России могло иметь совсем иной вектор, и для многих имя Марии Спиридоновой — звук пустой. На полном забвении и строился весь расчет.
Однако во время Великой отечественной войны о «мстительнице за поруганное крестьянство» Спиридоновой вспомнили.
Через три с половиной года ее заключения, незадолго до того, как в Орел ворвались немецкие танки, Военная коллегия Верховного суда СССР изменила приговор, назначив лидеру партии левых эсеров Марии Александровне Спиридоновой высшую меру наказания. Этому предшествовал приказ, отданный Сталиным Лаврентию Берии: уничтожить «наиболее опасных врагов», сидевших в тюрьмах. Берия представил вождю список. Он же придумал обоснование — расстрелять «наиболее озлобленную часть содержащихся в местах заключения государственных преступников, которые готовят побеги для возобновления подрывной работы». Сталин в тот же день подписал секретное постановление Государственного комитета обороны: «Применить высшую меру наказания — расстрел к ста семидесяти заключенным, разновременно осужденным за террор, шпионско-диверсионную и иную контрреволюционную работу».
Произошло это 8 сентября 1941 года.
А 11 сентября в Медведевском лесу приговор был приведен в исполнение.
И только в 1990-м году лидер партии левых социалистов-революционеров, вместе с большевиками осуществившей в России октябрьский переворот 1917 года, Мария Александровна Спиридонова была реабилитирована частично, а в 1992-м — полностью.
ЛАРИСА РЕЙСНЕР (1885–1926)
Предисловие
Знаменитый французский философ, социолог, автор термина «феминизм» Шарль Фурье утверждал, что степень прогрессивности общества следует измерять отношением к женщине.
В российском обществе устаревшие понятия о женщинах, как о существах низшего порядка, постепенно вытеснялись из общественного сознания. Женщины все чаще выходили на арену политической и экономической жизни страны. Во времена терроризма женщины потребовали себе права бросать бомбы наравне с мужчинами, и им оно было предоставлено. С такой же щедростью правительство наградило их возможностью принудительного труда в сибирской ссылке, и даже правом быть повешенными. Женщины с готовностью отдавали свои силы, свою кровь за идею. Отвага женщин, их непреклонность и методы борьбы, которые они избирали, говорили о том, что они ясно видели цель и были не менее бесстрашны и бескомпромиссны, чем мужчины.
Роль женщин, которые самым непосредственным образом повлияли на ход российской истории в переворотах 1917 года, до сих пор недооценена. Женщины быстро политизировались и принимали активное участие в объединениях разного политического толка. В отличие от мужчин женщины могли выдерживать длительные страдания, у них отважные сердца, они редко падают духом.
Многие из них, необразованные работницы или крестьянки, прошли по дорогам истории «без имени». Именно поэтому о них мало что известно. Простые люди не писали биографии, отдавая эту привилегию представительницам политических элит.
Из многочисленных женщин, участвовавших в российских революциях, в народной памяти сохранились немногие — по большей части лишь те, кто в ней сгорел. И почти все они принадлежали к правящим классам. Именно против них, в сущности, и была направлена революция.
Многие из этих аристократок и интеллигенток с готовностью приняли наступающие перемены. Нет числа образованным и интеллигентным женщинам, которые своими способностями и дарованиями работали на благо прогресса и социального освобождения тех, кто на протяжении веков считался наиболее зависимым и лишенным самостоятельного места в обществе. Женщины-либералки боролись за равные избирательные права; женщины-большевички готовили октябрьский переворот вместе с мужчинами.
К участию в русской революции женщин подтолкнули своими призывами сами большевики. Они считали, что социалистическое движение — самый верный путь к достижению равноправия. Примером политической и общественной активности русских женщин может служить жизнь и творчество яркой писательницы и журналистки Ларисы Михайловны Рейснер.
Детство
Широко известна мысль, что совокупность характеристик личности во всем многообразии ее взаимодействий с окружающим миром закладывается в семье. Сначала семья вообще является для ребенка единственным местом, где он получает первый опыт социального взаимодействия, определяет установку и направленность личности, содержание и характер ее деятельности, стиль жизни, манеру поведения, круг знакомых. Влияние стиля родительского поведения на социальное развитие детей является общепризнанным. Поэтому жизнеописание человека, как правило начинается с рассказа о его родителях.
Отец героини повествования, Михаил Андреевич Рейснер, человек образованный и просвещенный, имел слабость считать себя со стороны отца потомком древнего аристократического рода — баронов фон Рейснер, соратников и друзей великих полководцев, князей и императоров. Доказательством служил хранившийся в семье старинный кубок с баронским гербом. Это предположение от частого употребления приобрело статус истины, и вся семья искренне считала своего главу носителем голубой крови, потомственным дворянином. Он не отказывался и от родства с учеными, прелатами, меценатами, носившими ту же фамилию.
Не менее впечатляющим было и его предполагаемое происхождение с материнской стороны от Александра Васильевича Храповицкого (1749–1801), приватного статс-секретаря Екатерины II, долгие годы делившего с великой императрицей ее государственные заботы. Правда, законного потомства сановник не имел, но оставил множество внебрачных детей, один из которых вполне мог стать предком главы фамилии Рейснер.
Впрочем, злопыхатели утверждали, что отцом Михаила Рейснера был крещеный еврей, чьи корни уходили в одно из многочисленных польских местечек.
Так или иначе, отец Ларисы, оказавший огромное влияние на формирование личности героини, отличался гонором и тщеславием. Юность он провел в метаниях. Сначала истово мечтал посвятить себя религии, затем охладел и разуверился; учился в художественной школе и достиг немалых успехов; занимался научными исследованиями и тоже преуспел. Однако неожиданно поступил вольноопределяющимся в армию, в артиллерию. Вскоре признанный совершенно не годным к военной службе вследствие слабости здоровья, он навсегда перевернул эту страницу своей жизни и задумался о служении обществу на гражданской стезе.
Как это всегда бывает, доходные места в обеих русских столицах были прочно заняты, и соискателю ничего не оставалось, как отправиться к родне в провинциальный Люблин кандидатом на должность в окружной суд. Там в 1893 году он женился на 19-летней сиротке, дочери чиновника Пахомова — Екатерине Александровне, которая приходилась ему дальней родственницей. Из одной библиографической справки в другую кочует выражение: «мать Ларисы Рейснер, урожденная Хитрово…», хотя документально установлено, что она — урожденная Пахомова. По семейному преданию девушка получила образование в Смольном институте, а до того сироту воспитывал благодетель Жунковский, который нашел ее трехлетней девочкой в Польше. У невесты не было ничего, кроме личных достоинств и туманных претензий на дальнее родство с известным родом Хитрово. Но она была прелестна, романтична, увлекалась изящной словесностью и тоже бредила собственным высоким происхождением.
