– Ты вообще не слушал Антона, когда он нам все объяснял, да?
– Антон мертв, – невпопад пробормотал Артем и помолчал. – Здорово, что ты пришла сюда.
– Меня дедушка попросил.
– Ах, вот что.
– Он тебя ждет. Говорит, ты должен был книжек принести.
Бледное лицо Артема оживилось:
– Ой, да. Книжки. Я много взял. Они там, в повозке… Я сейчас… – Повернувшись, Артем с трудом стянул с сиденья тяжело набитый книжками рюкзак, а потом вдруг уронил его себе под ноги и упал на колени. Его стошнило. Кая подошла ближе, подтянула к себе рюкзак, отвернулась. На рюкзаке темнели подсохшие пятна крови.
Книги, предательски торчавшие из кучи полезных в хозяйстве трудов, явно не следовало показывать Владу – никогда, и она потуже затянула завязки верхнего клапана.
– Извини, – Артем жалко улыбался, вытирая рот рукой, – извини.
– Хватит извиняться, – сказала Кая, нервно озираясь. Кто-то из стражи наверняка был сейчас на вышке и смотрел на них – возможно, даже слушал их разговор. – Идем, дедушка ждет.
– Да, да… Конечно…
Кая легко забросила рюкзак на плечо и зашагала в сторону дома; Артем семенил следом – его еще пошатывало, и все же он протянул руку к рюкзаку:
– Дай я понесу.
Кая фыркнула:
– Нет уж, спасибо. Не хочу, чтобы тебе опять поплохело.
Артем опустил голову, подстроился под ее шаг:
– Ты не представляешь, что там было. Это… ужас.
– И что же там такого было? – Кая старалась говорить спокойно, но ее голос выдавал невольный интерес. – Что случилось с Андреем? Почему Макс сказал, что ты виноват?
– Я не виноват! – Артем захлебнулся этим возгласом, похожим на всхлип, и на мгновение Кая испугалась, что его снова стошнит.
– Ладно, ладно. Успокойся. Поговорим дома.
Дорога от ворот заняла теперь в три раза больше времени – Артем то и дело останавливался, а Кая уже на полпути почувствовала, что плечи начинают ныть от тяжести, – впрочем, она бы скорее упала ничком в пыль, чем призналась в этом.
Когда они наконец дошли до дома, дедушка стоял на пороге.
Кая, ахнув, с облегчением сбросила на землю рюкзак и, подбежав к деду, взяла его под руку:
– Ты чего? Зачем вскочил?
– Артем, – Анатолий Евгеньевич медленно протянул руку в сторону мальчика. – Ты в порядке?
Уголок губ Артема дернулся, и он бережно поддержал Каиного дедушку с другой стороны:
– Со мной все хорошо, Анатолий Евгеньевич. Я вернулся. Простите, что заставил волноваться, но…
– Хватит на воздухе болтать, – буркнула Кая. – Холодает! Артем, помоги мне… Да заберем мы твои книги, никуда они не денутся…
Когда Кая и Артем уложили дедушку в кровать, он весь дрожал. Кая бережно укутала его всеми одеялами и пледами, хорошенько подоткнула их под ноги. Теперь она досадовала на себя за то, что слишком много говорила с Артемом. Сделав глубокий вдох, она попыталась успокоиться.
– Артем, сделай чаю. Дедушке надо согреться. Я схожу за рюкзаком.
Выйдя из дома, она подтащила рюкзак поближе к порогу, чтобы он не бросался в глаза и, поколебавшись, быстро скользнула в сторону лазарета, срезая путь дворами.
Кая как раз гадала, успеет ли добежать до лазарета и вернуться обратно, чтобы дедушка не заметил ее отсутствия, когда увидела Фатиму, сидевшую на скамейке под старой яблоней у одного из домов. Кая ни на мгновение не усомнилась в том, кого именно видит: грива черных волос выдавала жену Влада даже издалека.
Плечи Фатимы вздрагивали и, подкравшись поближе, Кая поняла, что она плачет. Влада рядом видно не было, и Кая решилась:
– Эй… Привет!
Фатима подняла на Каю раскрасневшиеся глаза, шмыгнула носом:
– Чего тебе?
Дедушка говорил, что попытки смотреть им в глаза люди часто воспринимают как вызов, поэтому опустила взгляд и попыталась говорить мягко – как говорила бы с перепуганной лошадью или злой собакой:
– Я хотела про Андрея узнать. И принести соболезнования. Мы все переживаем…
– Не твое дело, – буркнула Фатима. Кажется, она обрадовалась, что нашелся кто-то, на ком можно сорваться. – Ты кто ему, чтобы выспрашивать?
Кая с удовлетворением отметила, что слова Фатимы не задели ее – скользнули по периферии сознания и слуха, не оставив следа:
– Ты права. Прости. Я просто беспокоюсь. Скажи, он выживет? Пожалуйста, – Кая произнесла это последнее слово со строго выверенной пропорцией покорности и просительности; сгорбилась, свела плечи… И случилось чудо.
– Мы не знаем, – Фатима всхлипнула, как будто добрые слова открыли шлюз долго сдерживаемым чувствам. – Глеб ничего не говорит. Там с ним Влад сидит, а меня… не пустил! – голос Фатимы дрогнул, и она разревелась, отчаянно, как обиженный ребенок.
Кая растерялась. Утешать плачущих людей не было ее коньком, но она неловко похлопала Фатиму по обтянутому тканью в цветочек плечу и пробормотала:
– Ну, ну… Все будет хорошо. Он сильный. Глеб – отличный до… Лекарь. Он все сделает как надо.
– Угу, – Фатима отерла глаза рукавом, и ткань окрасилась чем-то темным – Кая с изумлением поняла, что ее длинные, как у лошади, ресницы были чем-то накрашены.
– Зайди потом к Владу, – вдруг добавила Фатима, поднимаясь со скамейки. Она явно уже сожалела о своей минутной слабости. – Лучше завтра пораньше. Он говорил… в лазарете, чтобы ты зашла. Давал распоряжения на завтра и сказал.
Даже у постели серьезно раненного сына Влад продолжал раздавать указания. Кае не нравился Влад, но сейчас она невольно почувствовала к нему уважение.
Глава 6
Артем
– Тебя трясет, – Анатолий Евгеньевич с опаской покосился на котелок с кипятком. – Поставь-ка это на пол, Тема. И налей себе чаю.
– Это для вас…
– Тут на двоих хватит.
– Я потом занесу…
Анатолий Евгеньевич раздраженно хмыкнул:
– Да ради Бога, парень… Просто налей чаю. Только отодвинься подальше от меня, ладно?
Артем слабо улыбнулся; звякнули жестяные чашки. Чай и вправду помог – тем, что пришлось сосредоточиться, чтобы не облиться кипятком.
Анатолий Евгеньевич фыркнул, когда Артем предложил напоить его с ложки:
– Что-то мне подсказывает, что держать чашку самому для меня сейчас будет безопаснее, – он улыбнулся, но Артем не ответил на улыбку.
Дедушка Каи посерьезнел:
– Ладно, вижу, дело плохо… Что там случилось, Тема? Почему вы задержались?
Артем опустил глаза, рассеянно провел пальцем по неровной доске пола:
