— Свободное время! — радостно объявила я, — Можно чего-нибудь пожевать.
На меня тут же обратились презрительные взгляды, кто побормотал:
— А вот наш сомик уже никогда не сможет поесть…
Я возмутилась:
— И давно вы стали такими сердобольными? Помнится, когда вчера давали рыбные палочки, никто не плевался!
— Еще как плевались, — заметила Вика.
— Я не в том смысле, — отмахнулась я, — Плевались от того, что эту гадость есть невозможно. И вообще, нет у рыб никаких палочек…
— Не принимай все так близко к сердцу, — попыталась успокоить меня подруга.
— Но меня несправедливо обвиняют, чуть ли не в соучастие преступлению!
Вика замялась. Мне это показалось подозрительным:
— В чем дело?
— Понимаешь…. Они ведь тебя вовсе не в соучастии обвиняют. Просто намекают, что … ты не очень внимательная.
— Что?
— Нет, ты не подумай! — тут же принялась успокаивать меня девушка, — Я твоя подруга! И я принимаю тебя такой, какая ты есть!
— Чего?!
— Я хочу сказать, что люблю тебя со всеми твоими недостатками! Но ты и вправду невнимательная.
— Например? — грозно спросила я.
Ответ не заставил себя ждать:
— Случай в боулинге.
— Сколько можно мне это припоминать! — тут же обиделась я.
Случай состоял в следующем: мы с компанией пришли в боулинг. Наша дорожка была предпоследней, за ней шла «перегородка», как мне показалось, на пол стены, а другая половина была открыта, и через нее виднелись дорожки по ту сторону заграждения, там, время от времени, катались шары. Странно было, что закрытая часть перегородки сплошная, и совсем не было видно никакого прохода, у меня даже мелькнула мысль, а как люди в тот, соседний, зал попадают? Отдельный вход? Короче, только когда вдоль последней дорожки прошелся один из сотрудников, и «по ту сторону перегородки» прошел точно такой же человек, до меня дошло, что вторая часть заграждения — зеркало, и это наши дорожки и шары в нем отражаются. А я часа два была абсолютно уверена, что это вторая часть зала. К сожалению, я успела поделиться своими наблюдениями с товарищами, и эта история стара притчей во языцех. Самое обидное, что против меня сыграло и то, что я веду здоровый образ жизни, и об этом все знают. Поэтому, то, что я на абсолютно трезвую голову не смогла отличить отражение от реальности, еще очень долго заставляло моих однокурсников заходиться от хохота.
— Это было всего один раз!
Но Вика немедленно вспомнила другой случай:
— А когда ты в банке чуть не врезалась в зеркало?
— Оно отражало лестницу!!! И судя по реакции охранника, я не первая, кто пытался в него зайти! Ладно. Так ты идешь в столовку?
— Нет, — девушка смущенно порозовела, — У меня скоро встреча.
— Уж не с ним ли?
— Да, — еще больше смутилась подруга.
— Неужели он тебя куда-то пригласил?
— Нет…. Я сама это устроила. Ему была нужна футболка, мой брат ее выкупил, когда был в центре, а я договорилась, что подвезу ее к нему…З. дорово, да?
— Эээ…. Ну, желаю хорошо провести время.
«Вот людям делать нефига».
* * *
Но в столовой меня ждало разочарование. Ибо Юленька добралась и туда тоже. А именно, она вместе с группой поддержки раздавала всем бесплатные крекеры в форме рыбок под лозунгом: «почтим память сомика».
Завидев меня, президент студсовета тут же патетично проговорила нарочито громким шепотом:
— Как хорошо! Сколько неравнодушных людей, разделяющих наше горе! — и потрясла полупустым подносом.
— А ты попробуй с них за крекеры деньги брать, — посоветовала я, — Уверена, количество сочувствующих уменьшится минимум вдвое.
Тут возле моего уха раздался спокойный голос нашего преподавателя:
— Ирина.
Я подскочила на месте:
— Ой! Вы меня напугали.
Он вопросительно поднял бровь, но ничего не сказал.
Меня тут же начали одолевать подозрения:
— Вы что, уже давно тут стоите?
Матвей Ильич дипломатично проговорил:
— Не очень.
Но я уже догадалась:
— Вы уже стояли тут, когда я подошла, так?
«И как я вообще дерево-то смогла заметить?».
Господин учитель перевел разговор на другое:
— Ира, я хочу вас попросить кое о чем. Давайте отойдем.
Так как крекеры в виде покойного уже отбили у меня аппетит, то я согласилась. И тут же пожалела. Потому что преподаватель всего лишь хотел припахать какого-нибудь студента к общественно-полезным делам:
— Я ищу человека, который мог бы отвезти образцы того порошка, который нашли ребята, в лабораторию института естественных наук.
— А у нас анализ сделать нельзя? — спросила я с безнадежным видом.
— Анализ уже сделали, — удивил меня Матвей Ильич, — Оказалось, что это частички кожного покрова какого-то животного.
— О! — поразилась я.
— Да. А вот чешуя принадлежала покойному сому.
— Значит, сделав анализ этих частиц покрова, мы сможем определить преступника?
— Да. Но у нас недостаточно данных. Вот в институте естественных наук хорошая база по магическим существам.
— А еще можно проследить у кого из лесных обитателей есть перхоть…. - туманно попыталась отмазаться я.
— Мы хотели отправить образцы по магической почте, но….
Договаривать господину учителю не пришлось, так как символ и девиз нашей почты знали все. Возле дверей отделения стояла статуя старой и очень грустной собаки. А над дверями надпись: «Хатико ждал, и ты подождешь».
— Словом, мы решили, что быстрее будет отправить туда своего человека. — продолжал преподаватель, — Даже нашелся доброволец.
— Правда? — обрадовалась я.
— Да. Петр.
— Отлично!
— Не совсем. Мне показалось, что он немного … нетрезв.
— Что?! — поразилась я, — Сейчас?! Посреди дня?!
— Да.
— Блин, да где он бухло-то берет?! Ой, извините….
К счастью, Матвей Ильич пропустил мое замечание мимо ушей:
— Пришлось отказаться от его кандидатуры, да и вообще, ненадолго укрыть его от глаз Моны Львовны.
— Да….
— Я хотел попросить вас, — перешил к заключительной части господин учитель, — Кроме того, я думаю, вы сможете извлечь их этого пользу.
Я скривилась. Терпеть не могу, когда мне поручают какое-нибудь задание, от которого откосили все остальные, да при этом еще и радостно приговаривают: «Тебе это пойдет на пользу! Никогда не знаешь, что может пригодиться жизни!».
