Он кивнул и, не поднимая глаза на отца Аврамия, вышел из палаты в пустой, пахнущий лекарствами коридор. Нашарил в кармане джинсовой куртки пачку сигарет, вытащил одну и, зажав в зубах, поднес к ней огонек зажигалки. Уже затянувшись, он спохватился, спрятал горящую сигарету в кулак и почти бегом ретировался из здания больницы на свежий воздух.
Там, на крыльце, Панкрат нос к носу столкнулся с Кузьмой.
– А я вас ищу, – близоруко щурясь, сообщил хакер. – Дело в том, что сегодня ночью я подобрал ключ к шифру, которым закодирован файл с данными на вашего Марка. Пятнадцать минут назад я закончил писать алгоритм для дешифратора, и сейчас мы можем пойти и взглянуть на то, что получилось.
Он выпалил все это на одном дыхании, не в силах, сдержать расплывающуюся от уха до уха улыбку. Панкрат с мрачным лицом сделал несколько затяжек и кивнул:
– Пошли, коли не шутишь. Я, честно говоря, и позабыл уже про нашу добычу.
При этих словах лицо Кузьмы обиженно вытянулось.
– Одно дело – захватить к-контроль над уд-д-даленным к-компью-тером и с его п-помощью стибрить файл, – запинаясь, проговорил он. – И с-совсем д-д-ругое дело – рас-сколоть зашиф-фрованный с помощью неиз-з-звестного алгоритма ф-ф-ф…
– Файл, – вместо него закончил Панкрат. – Извини.
Не думал, что ты так обидишься. Просто у нас неприятности.
– Какие? – уже нормальным тоном осведомился хакер. – Что случилось?
Панкрат оценивающе глянул на него, хмыкнул удивленно.
– Ты ночью что делал? – спросил он.
– Я же говорю – с файлом этим возился, – повторил Кузьма. – А что так?
– Люсю пытались убить, – просто сказал Панкрат. – А так – ничего.
Хакер внезапно побледнел.
– Кто? – с неподдельным волнением спросил он.
– Ты еще спроси, сколько ангелов на конце иглы уместится, – криво усмехнулся Панкрат. – Ладно, веди в свой вычислительный центр. По дороге расскажу.
И они бок о бок пошли в направлении келий. Кузьма все время забегал вперед и сыпал вопросами, чаще всего повторяя один: «Ну и как она сейчас?». Панкрат дымил сигаретой и каждый раз повторял: «Нормально».
Только влюбленных мне еще тут не хватало, с раздражением думал он про себя.
Солнце светило в спину, в лицо дул прохладный ветерок, дышалось легко и свободно. В самый раз порыбачить, грибы поискать, просто выехать на природу в хорошей компании…
Однако все это казалось сейчас Панкрату какими-то несбыточными мечтами, ничего общего не имеющими с той жизнью, которую он вел последние несколько недель.
Самое печальное заключалось в том, что он искал, но так и не находил выхода из положения, в котором оказался. Избавиться от человека, преследовавшего их, можно было только одним способом – уничтожив его. Для этого в первую очередь следовало перестать убегать и повернуться к Марку лицом. Вот только куда девать Люсю? Круг замыкался на этом вопросе.
А тут еще этот следователь… Нужно было не слушать врачей, болтавших про какие-то там последние анализы, а собирать вещи и рвать когти отсюда еще до наступления этого утра. Но теперь жалеть о несделанном уже не имело смысла.
От своих невеселых мыслей Панкрат очнулся в келье Кузьмы, представлявшей собой небольшое помещение, в котором умещались только грубая деревянная кровать, стул и странно смотревшийся в окружении этой примитивной мебели стол из стекла и никелированных трубок. Кроме него, о цивилизации напоминала галогеновая лампа на гнущейся ножке.
В углу висела икона, перед которой теплилась лампада.
Кузьма что-то подправил в ней, подлил масла и перекрестился. Панкрат, кашлянув, подвинул табурет и сел у стола, перед включенным ноутбуком, на экране которого был какой-то текст, перемежавшийся причудливыми загогулинами непонятных символов, похожих на буквы всех существующих алфавитов сразу.
– Минуту, – Кузьма досадливо закусил губу. – Надо кое-что подправить.
Он уселся за клавиатуру и некоторое время колдовал над этим текстом, отлаживая алгоритм дешифратора. Панкрат нетерпеливо постукивал по краю табурета костяшками пальцев.
– Готово, – не без гордости произнес наконец хакер. – Можно почитать.
Панкрат резко придвинулся к столу.
«Марк Иосифович Эрдман. Текущий статус: руководитель отдела „ноль“. Послужной список…»
Экран неожиданно расплылся у него перед глазами. Вот кому они перешли дорогу. Оказывается, отдел «ноль» до сих пор существует… Панкрат, не удержавшись, стукнул кулаком по ладони.
Все то, что, как он сам думал, давным-давно осело на самое дно его души и окаменело, вдруг разом взметнулось из глубин памяти к поверхности. Все самое темное из его прошлого, самые черные дни его жизни, потеря друзей, погибавших у него на глазах, удары в спину и яд предательства – все разом воскресло и стремительно пронеслось у него перед глазами, словно при ускоренном просмотре.
* * *
Черная «Волга» с тонированными стеклами остановилась у подъезда типичного сталинского дома, построенного еще по проекту известного в те времена архитектора Руднева. Строили этот дом для генералитета – энкавэдэшного, армейского, генштабовского. Минули годы, но здание ничуть не изменилось и на фоне суперсовременных многоэтажек, окруживших его со всех сторон, смотрелось приземистым угловатым уродцем нездорового серого цвета, чудом сохранившимся куском прошлого. Однако, несмотря на дисгармонию, которую вносил в архитектурный ландшафт этот тяжеловесный монстр, сносить его не торопились. Дом по-прежнему выполнял свое предназначение, и проживали в нем люди, одним движением пальца способные изменить положение дел на чеченском фронте или отправить за решетку сколь угодно высокосидящего думского чиновника.
«Волга» подъехала к первому подъезду и свернула на небольшую стоянку со скромной табличкой: «Только для жильцов дома», выполненной черными буквами на ярко-желтом фоне, чтобы сразу же бросалось в глаза. Открылась передняя дверь со стороны пассажира, и плотный человечек, лысиной и округлым животом напоминавший бильярдный шар, с неожиданной для его комплекции легкостью буквально выпорхнул из машины.
– Приедешь за мной часика через три, – бросил он водителю. – Езжай, голубчик.
Сидевший за рулем парень лет двадцати пяти с военной выправкой и непроницаемым лицом бросил взгляд на часы, кивнул и выехал со стоянки. Негромко урча двигателем, «Волга» проехала по улице в обратную сторону и влилась в крайний из восьми рядов машин, двигавшихся по Садовому кольцу.
«Бильярдный шар», весело насвистывая какой-то мотивчик давно минувшей эпохи, вкатился в подъезд, на ходу расстегивая кремового цвета дорогой плащ. Его черные ботинки были начищены так, что отбрасывали тысячи ярких солнечных бликов. На мизинце правой руки блестело массивное золотое кольцо с темно-зеленым камнем.
