Дым впереди рассеивался.
Появился прилепленный к переборке клочок бумаги с надписью: «Снимите шлемы».
Лин первой сняла свой, два луча погасли.
Пейтон поднесла руку в перчатке к застежке шлема. Наступал самый рискованный этап операции. Если они снимут шлемы, противник сможет использовать слезоточивый газ или обезвредить их сотней других способов.
Теперь уже поздно. Дорога назад отрезана.
Пейтон отстегнула шлем и стащила его с головы. Ледяной воздух ударил в лицо, проник внутрь костюма, запах – кислый, с примесью пороховых газов.
Две женщины молча замерли в темноте. Впереди раздались шаги. Потом сзади. Двое или трое. Если трое, им придется туго. Пейтон с матерью рассчитывали встретить двоих. С тремя они не справятся.
Словно поезд из туннеля, возник узкий луч света.
Свет на мгновение ослепил Пейтон. Когда глаза привыкли, она различила две фигуры.
– Дамы, снимите костюмы, – произнес все тот же суровый голос, который Пейтон слышала по рации.
– Здесь слишком холодно, – бесстрастно ответила Лин.
– В таком случае поторопитесь.
Лин поколебалась, взглянула на Пейтон и начала снимать костюм.
Наступил момент истины.
Пейтон дрожащими руками сняла с себя громоздкое снаряжение. Опустив костюм на пол, она осталась в ботинках и зимнем обмундировании поверх утепленного нижнего белья. Пистолет был спрятан за поясом под толстым слоем одежды. Пейтон казалась себе голой, словно противник мог видеть оружие сквозь ее тело. Пистолет, спрятанный под одеждой Лин, выделялся еще более заметно.
Говорящий перешел на игривый тон:
– А вы не столь стройны, как я ожидал. – Легкость тона немедленно испарилась. – Если вы протянете руки к пистолетам, мы откроем огонь. Больше предупреждать не буду.
Наступило молчание. Никто не двигался с места.
– Поднимите и вытяните перед собой руки. Лин, повернитесь лицом назад и задом двигайтесь ко мне. Пейтон, оставайтесь на месте. Не двигайтесь.
Рука схватила Пейтон за корпус под грудью, залезла под рубашку и выдернула пистолет вместе с кобурой. Оружие, звякнув, упало на пол.
Второй человек подошел к Лин сзади и забрал ее пистолет.
Выходит, их трое. Двое, кто разоружил их, и еще тот, с загробным голосом, что держит фонарик.
Человек за спиной Пейтон провел руками от ее груди до пояса. Точно так же обыскали Лин.
Пожилая женщина вступила в действие первой. Она развернулась, схватила противника за шею и сжала ее.
Ужас, как молния, ударил в Пейтон. И сразу возобладал инстинкт самосохранения. Она нажала большим пальцем на кольцо, надетое на указательный палец, обнажив спрятанные в нем три иглы. Взмах, и кольцо чиркнуло по шее противника, прямо по сонной артерии.
Второй боец у нее за спиной захрипел под воздействием парализующего яда в кольце Лин.
Мужчина, державший Пейтон, ослабил хватку и рухнул на колени. В призрачном свете вспыхнули налитые злобой глаза.
– Ах ты, с-с…
Изо рта бойца пошла пена, он упал ничком на пол.
Пейтон еще раз нажала кнопку на кольце и стащила его с пальца. Оно звякнуло об пол. Хотя устройство было одноразовым, ей не хотелось испытывать судьбу и заразиться остатками яда.
Позади бешено запрыгал луч света, словно они попали на дискотеку. Лин вскрикнула.
Пейтон обернулась. Во вспышках света она различила, что тот, кто обыскивал Лин, неподвижно лежал на полу, но человек с фонариком, пытался схватить ее за руки. Он взмахнул фонариком, ударив Лин по лицу. Мать Пейтон издала отрывистый крик, от которого у Пейтон застыла кровь в жилах, и упала на пол, отчаянно пытаясь дотянуться до пистолета. Нападавший прижал ее к полу своим телом, пытаясь поймать ее руки.
– Пейтон! – яростно крикнула Лин, разбрызгивая кровь. – Пейтон, умоляю!
Мужчина надавил локтями на грудь Лин и сжал руки на горле женщины.
Пейтон, пошатываясь, сделала шаг вперед. Пистолет Лин в кобуре лежал у нее под ногами. Она нагнулась, достала оружие… оно прыгало в непослушных руках.
Глаза Лин вылезали из орбит.
– Отпусти ее! – Голос Пейтон дрожал так же, как ее руки.
Мужчина даже не поднял головы.
– Не горячитесь, доктор.
Руки Лин упали, как плети.
– Бросьте оружие, и тогда никто не пострадает.
Лин смотрела на дочь с мольбой во взгляде. Ей оставалось жить не более нескольких секунд.
Пейтон для уверенности обхватила рукоятку пистолета второй рукой.
И нажала на спуск.
Глава 14
Внимание Дезмонда привлек скрип каблуков на полу библиотеки. К нему неторопливо приближалась Дженнифер в узком темно-синем платье и белой блузке с широким вырезом на груди. С плеч свисала песочного цвета вязаная кофта, поверх воротника спускались рыжие волосы.
Девушка остановилась у длинного стола перед трехэтажным окном и опустила перед Дезмондом небольшой пакет в подарочной обертке.
Он приподнял брови.
– Небольшой подарок к Рождеству, – смущенно пожав плечами, сказала Дженнифер.
– Я… – Дезмонд совершенно потерял счет времени, до него только сейчас дошло, что наступило Рождество.
– Открой его, Дез.
Он пододвинул к себе пакет и улыбнулся, увидев, что он завернут в бумагу, покрытую экранными снимками и логотипами телесериала «Шпионка».
– Надеюсь, тебе понравилась самодельная оберточная бумага.
– Понравилась. И сериал мне нравится. – Он развернул бумагу и достал три книги Филипа Пулмана в бумажных обложках – «Северное сияние», «Чудесный нож» и «Янтарный телескоп». Все вместе они составляли трилогию под названием «Темные начала».
– Я прикинула – нельзя же читать в библиотеке круглыми сутками одну научную литературу. Тебе надо отвлечься.
Она была права. Дезмонд повертел в руках книги, разглядывая обложки, поднял взгляд на секретаршу.
– У меня ничего нет…
– Мне ничего и не нужно.
Дезмонд еще раз посмотрел на книги.
– И вовсе не обязательно завтракать, обедать и ужинать только в библиотеке, – добавила она. – Тебе не мешало бы проветриться.
Тоже верно. Однако Дезмонд понимал – добром для девушки это не кончится. Он представил себя и Дженнифер сидящими в уютном ресторанчике, в раскованной атмосфере, где позволительно одеваться во что попало, сидеть и болтать сколько угодно. Они бы говорили о подаренных книгах, о своих корнях, а он бы тщательно обходил стороной правдивый ответ на вопрос, почему он уехал из Оклахомы в Калифорнию. Дальше – больше. И, как в случае с Пейтон, их отношения однажды уткнутся в глухую стену. Дженнифер будет страдать, как страдала Пейтон. Дезмонд чувствовал себя одиноким и нуждался в компании, но не хотел причинять боль.
