Тем не менее их численность внутри корабля неуклонно растет. Хотя она предпочла бы выжить, однако исходно приняла то, что эта миссия вполне может означать ее смерть.
Ее полевой химик еще жива и ждет приказов. Порция не мелочится. «Посланник сказала, что тут должны быть отверстия, которые обеспечивают циркуляцию воздуха по судну». Точная логистика обеспечения жилых помещений корабля-ковчега пригодным для дыхания воздухом Порции недоступна, однако информация Авраны Керн понята в необходимой степени.
Волосатые туловища пауков чувствительны к движению даже под противовакуумным покрытием, так что пауки быстро обнаруживают слабое движение воздуха по системе вентиляции. Порция понимает, что где-то собираются армии великанов, несомненно ожидающих, что пауки на них нападут. Однако их план составлен иначе.
Полевой химик быстро устанавливает свое оружие, приготовляя изящно составленную смесь для введения в воздуховоды, где она разойдется по кораблю.
«Двигаемся дальше», – приказывает Порция, когда дело сделано.
Им предстоит разместить еще много такого химического оружия: ведь великанов на корабле много.
Когда они наконец поняли, что им пыталась сообщить Аврана Керн, когда стало очевидно, что пройденный ее народом путь неизбежно приведет к столкновению с цивилизацией громадных богов-создателей, пауки стали черпать вдохновение в прошлом, выискивая знания, сохранившиеся от ранних времен их истории. При этом они способны вспомнить историю так, словно это происходило вчера. Они никогда не знали проблем, свойственных человеческим анналам, когда столь многое теряется, перемолотое тяжелыми жерновами лет. Их далекие предки совместно с нановирусом развили способность передавать знания и опыт генетическим путем, прямо своему потомству: совершенно необходимый способ для вида, практически не знающего родительской заботы. Таким образом знание давно минувших времен сохраняется со всеми деталями: первоначально оно передавалось родителями своим выводкам, а позже стало храниться в дистиллированном виде, так что любой паук мог включить его в свой разум и гены.
В мировом масштабе пауки собрали громадную библиотеку жизненного опыта, и эта способность внесла свой вклад в их стремительное восхождение от мрака до орбиты.
В паучьей Александрии спрятаны удивительные тайны. Вот например: много поколений назад, во время великой войны с муравьями, по зеленому миру прошлись великаны: команда с того самого корабля-ковчега, в который сейчас вторглась Порция.
Одного из этих великанов захватили и удерживали в плену много долгих лет. Понимания того времени не включали в себя идеи о его разумности, и теперь ученые дергаются и мечутся в досаде: сколько можно было бы узнать, если бы их предшественники немного усерднее пытались наладить общение!
Однако неверно было бы говорить, что у плененного великана ничему не научились. В течение его жизни и в особенности после его смерти ученые того времени приложили все силы к изучению биохимии и метаболизма этого существа, сравнивая его с меткими млекопитающими, обитающими в их мире. В своей библиотеке знаний, полученных из первых рук, пауки нашли немало сведений о человеческой биохимии.
Вооружившись этими знаниями и запасом мышей и других животных в качестве подопытного материала (не идеального, но уж какой есть), пауки разработали против незваных гостей свое оружие последнего шанса. Выборные представители городов и крупных объединений много спорили между собой – и с Авраной Керн. Многие решения и варианты отбрасывались, пока природа пауков и серьезность ситуации не оставили только одно. Даже сейчас Порция и другие отряды станут первыми, кто выяснит, что это решение работает – по крайней мере пока.
Датчики «Гильгамеша» почти не замечают смеси, попадающей в корабельный воздух, переползая по вращающейся жилой секции от помещения к помещению. Она не содержит явных токсинов, непосредственно вредных веществ. Некоторые приборы на корабле начинают регистрировать небольшое изменение состава атмосферы, но к этому моменту незаметное оружие уже сеет хаос.
Громадные воины, которых победила Порция, получили концентрированную форму этого же вещества. Порция с любопытством их осматривает. Она видит, как под воздействием на мозг их странные, пугающе подвижные глаза дергаются и мечутся, привязанные к образам невидимых чудовищ. Все идет по плану.
Она хотела бы задержаться и связать их, но у них нет времени – и она не уверена в том, что этих громадных чудовищ удержит простая паутина. Приходится надеяться, что начальная недееспособность, наблюдавшаяся также и у подопытных млекопитающих, будет иметь задуманные долговременные следствия. Если эти великаны все-таки оправятся, это будет крайне неприятно.
Отряд Порции идет дальше, быстро и решительно. Для них это вещество безвредно – проходит через их легочные книжки без всякого эффекта.
Вскоре они оказываются в комнате, полной великанов. Эти не вооружены и имеют разные размеры: как предполагает Порция, это взрослые и юнцы разных линек. На них уже действует невидимый газ: они пьяно дергаются, шатаются на внезапно ослабевших ногах или просто лежат, видя картины, которые существуют только в их уме. В воздухе стоит сильный запах органики: Порция понимает, что многие из ее жертв обделались.
Удостоверившись в том, что противников не осталось, они идут дальше. Предстоит победить еще много великанов.
7.9 Последний рубеж
Они слышали крики и вопли Карста ужасающе долго: его микрофон продолжал работать на открытом канале. Камера с его скафандра давала им нечеткие картинки корпуса, звезд, других дергающихся фигур. Лейн срывающимся голосом кричала ему, требовала вернуться внутрь корабля, но Карст уже не способен был слушать и вместо этого яростно сражался с кем-то, кого они не видели. Судя по неловким движениям его перчаток, которые мимолетно возникали в поле зрения, он пытался содрать с себя шлем.
А потом он резко замолчал, и на секунду им показалось, что он просто прекратил транслировать, однако канал оставался открытым, и теперь они услышали бульканье, влажные хрипы. Бешеное движение камеры прекратилось, и звездное небо поплыло мимо Карста почти умиротворенно.
– Ох, нет-нет-нет! – вырвалось у Лейн, а потом членистая лапа высунулась в поле приема камеры и уперлась в визор Карста. Им была видна только часть твари, усевшейся у него на плече и подобравшей лапы, чтобы лучше устроиться. Волосатый арахнид с блестящим экзоскелетом и с изогнутыми клыками, различимыми под какой-то маской: древнейший страх человека, поджидавший его на дальней границе человеческого ареала, уже вышедший в космос.
Со всего корабля уже начали поступать доклады. Команды техников надевали костюмы – легкие рабочие костюмы без брони и всех тех систем, которые все равно не помогли Карсту, – и направлялись в негостеприимные, спорные территории грузовых отсеков. Другие пытались остановить абордажные отряды быстрых тварей в жилых помещениях. Проблема заключалась в том, что из-за массового повреждения датчиков на корпусе «Гильгамепгу» трудно было определить, где именно произошло вторжение.
