Но далеко не ушли. Максимильян позвонил Димке, примерно через час тот уже въезжал во двор на своей видавшей виды машине, из багажника которой они с Бергманом начали выгружать оборудование.
– А вы не очень разошлись? – нахмурилась я. – Вторжение на частную территорию – серьезное правонарушение.
– Мы по-быстрому, – улыбнулся Димка, а Бергман добавил:
– Если Зорин сюда направится, Клим успеет предупредить.
– А наш старичок? – напомнила я.
– Мы с ним практически подружились.
В общем, мы поднялись на второй этаж, Максимильян открыл дверь двадцатой квартиры, а сам позвонил в дверь соседа. Старичок предстал незамедлительно.
– Мы решили осмотреть квартиру еще раз, – сказал Бергман.
– Осматривайте, мне что?
Старичок захлопнул дверь, успев довольно громко произнести:
– Кругом жулье.
– Как бы он в полицию не позвонил, – вздохнула я. – Или Зорину.
– Зорину вряд ли. А в полицию – может. Поэтому нам лучше поторопиться.
К тому моменту, когда мы оказались в гостиной, у Димки уже все было готово. Я впервые присутствовала при подобной процедуре, оттого наблюдала с интересом, хотя старичок меня беспокоил.
– Есть, – сказал Димка. – Совсем немного, но есть. Видите?
Мы согласно кивнули. Однако дальнейшие поиски ничего не дали.
Но насчет ковра Бергман, скорее всего, прав. Кровавое пятно обнаружили совсем рядом. Вполне возможно, кровь и на ковре была, по этой причине от него и избавились.
– Сворачиваемся, – скомандовал Максимильян и стал помогать Димке.
Вскоре мы покинули квартиру, а потом и двор.
– Если это кровь Нелли, что вполне логично, – рассуждала я по дороге к дому Бергмана, – то вопросов еще больше. Она предположительно жива. Получается, Нелли выследила мужа, застала его с любовницей и полезла в драку.
Бергман пожал плечами.
– Это может быть кровь Зорина или его подружки. Пострадать в бою мог любой из троих.
– Зорин жив-здоров, подружка тоже. Если это та самая Алла. Или была еще одна, о которой мы не знаем? И куда, в этом случае, исчезла Нелли? Гораздо вероятней, что выяснение отношений закончилось для нее плохо.
– И Зорин где-то держит ее? Если честно, я в это не верю.
– Тогда что? Она находится в какой-то больнице без сознания? Или вообще лишилась памяти?
– Версию, что у Зорина была еще подружка, стоило бы проверить, – сказал Максимильян.
– А что это за тип, с которым мы столкнулись? Ему-то что в квартире понадобилось? И почему его так напугало наше появление?
– Скорее всего, потому, что он, как и мы, находился там незаконно.
– Кого еще могла заинтересовать квартира Зорина? Этот парень точно не из полиции. Частный детектив? И кого он ищет? Нелли? Но кто его нанял, в этом случае?
– Да, запутанная история, – кивнул Максимильян с таким видом, точно данное обстоятельство ничуть его не волновало.
– Лично я уже вообще ничего не понимаю.
Приехали мы раньше Димки, умудрившись потерять его по дороге. Водитель он неважный, и я уже начала беспокоиться. Тут Соколов и появился. Мужчины стали заносить оборудование в дом, а я спросила Бергмана:
– Для меня задание будет?
– У тебя какие-то планы?
– Хочу куртку купить.
Максимильян кивнул, я расценила это как согласие и вышла из калитки.
До троллейбусной остановки оставалось с сотню метров, когда из-за кустов мне навстречу вышла женщина. Я инстинктивно отступила, а она схватила меня за руку. С минуту мы стояли, замерев. Ни я, ни, похоже, она, не понимали толком, что происходит.
– Извините, – пробормотала она испуганно и отпустила руку. А я наконец поняла, кто передо мной. Та самая женщина, которую я видела в магазине Бергмана.
Я кивнула, намереваясь идти дальше, но она вновь сказала:
– Извините, – и мы вновь замерли, вглядываясь друг в друга, точно пытаясь вспомнить что-то важное. – Вы… – начала она, и тут же продолжила решительно: – Меня зовут Майя, а вас?
– Лена, – ответила я.
– Вы были в магазине, да? Я вас там видела.
– Да. Хозяин магазина – мой друг.
– О нем я и хотела поговорить, – нахмурилась женщина. – Вы хорошо его знаете?
– Не то чтобы очень, – усмехнулась я, думая: «Вряд ли кто может похвастать, что хорошо знает Бергмана».
– Он… он страшный человек, – выпалила она и испуганно закусила губу.
– С чего вы взяли? – спросила я как можно спокойнее.
– Он… я знаю. Не спрашивайте откуда. Я узнала его… – как видно, она решила, все приведенные ею аргументы впечатления не произведут, и добавила в отчаянии: – Я не сумасшедшая.
«Большинство сумасшедших именно это и утверждают», – хотелось ответить мне.
– Вам снятся сны? – вздохнула я.
– Да, – теперь она смотрела на меня с надеждой. Верила, что я смогу ей помочь? Да я и себе помочь не могу. – Это началось после того, как я впервые зашла в магазин. Такие яркие сны. И я… я знаю продолжение. Уже когда не сплю… знаю, что случится дальше. Точно вспоминаю. Может, я когда-то уже видела эти сны, а потом забыла? Такое может быть?
– Не знаю. Я не специалист по снам.
– Вас я тоже видела. И его. Он страшный человек, – повторила она.
– Вы же сами сказали, что видели это во сне. Разве можно доверять снам?
Она кивнула, вроде бы соглашаясь, но страх из ее глаз не ушел.
– Но ведь… почему-то я вижу эти сны?
– Хотите рассказать мне о них?
– Нет, – покачала она головой. – Вы решите, что я сумасшедшая. Я просто хотела предупредить: он… вы ему нужны, – перешла она на едва слышный шепот. – Я не знаю, чего он добивается от вас, но… нас держали в подвале, вы не помните?
– Конечно, нет, – сказала я как можно спокойнее. – Это же ваши сны, а не мои.
– Меня жгли каленым железом, а он улыбался и говорил вам: «Пожалейте девушку, она долго не выдержит».
– Вас мучают кошмары…
– Я все помню, – заволновалась она. – Помню, во что он был одет, до мельчайших подробностей, помню эту жуткую тюрьму. Вы были в соседней камере и разговаривали со мной. Утешали. Он, наверное, знал об этом, вот и выбрал меня. Я не была ведьмой, я просто лечила людей, – совершенно неожиданно закончила она.
Неожиданно, скорее, для себя, потому что вдруг пунцово покраснела, а в глазах стояли слезы. Бессилия, обиды? Она думала в тот момент, что теперь я непременно решу: она спятила. Но я была далека от этого.
