– Я… – прошептала она. – Не могу.
– Что так? – усмехнулся Гордеев. – Ты столько лет ненавидела этого человека. Мечтала о мести, даже едва не убила моего ребёнка…
– Я отменила это, – прошипела Катерина и мельком глянула на мрачную Веронику. – Знаю, что у тебя есть доказательства. Ждала всю неделю полицию, но ты притащил меня сюда. Зачем?!
– Чтобы ты посмотрела на того, чьи деньги так сильно хотела заполучить, – спокойно объяснил Гордеев. – Разве тебе не хочется посмотреть на беспомощность того, кто так поступил с твоей… – Он на миг запнулся и выдавил: – С нашей матерью?
– Нет, – выдохнула Катерина и побелела ещё сильнее. – Не хочу его видеть!
– Он тебя не укусит, – ухмыльнулся Всеволод и открыл дверь.
Все вошли в большую светлую палату. Последней, очень медленно передвигая ногами, присоединилась к ним Катерина. Женщина взглянула на лежащего в переплетении трубок седого мужчину и покачнулась. Жуков мгновенно оказался рядом, поддержал Катерину, но она даже не заметила этого.
Медленно, словно завороженная, она приблизилась к тому, кого ненавидела всю жизнь, чьи письма сжигала не читая, чьи деньги отправляла обратно. Всеволод был готов в любой момент оттащить её, бросившуюся на полутруп и вцепившуюся в его горло, как вдруг услышал всхлип.
Катерина стекла на колени и, судорожно удерживая простыню, зажмурилась. По щекам женщины катились и катились слёзы. Гордеев нахмурился, а Костя улыбнулся и, подкатившись к сестре, погладил её по плечам.
– Я же говорил, – победно посмотрел он на брата.
Всеволод хмыкнул, а Катерина, вытерев слёзы и пожав Косте руку, осторожно поднялась. Не глядя на старшего брата, она глухо произнесла:
– Бери его проклятые деньги. Больше они мне не нужны.
– С чего вдруг? – скривился Гордеев. – Пожалела старика? Простила?
Он ощутил, как Вероника потянула его за руку, и, оглянувшись, с удивлением заметил, как женщина покачала головой. Смотрела так, будто он собирался ударить лежачего. Слова застряли в горле Гордеева. И тут Катерина ответила:
– Да. – И ещё тише добавила: – Простила.
Она вдруг шагнула к Веронике и протянула руку. Гордеев тут же закрыл невесту телом, но Катерина будто не заметила этого.
– И ты прости меня, – попросила она, глядя в солнечное сплетение Всеволода. – Я поступила гадко и жестоко. Все эти дни я чувствовала себя преступницей. Поэтому не могу больше ненавидеть, я сама сделала то, о чём буду жалеть до конца своих дней. И спасибо брату, что открыл мне глаза.
Вероника обошла Гордеева и взяла протянутую Катериной руку. Пожала её и с улыбкой ответила:
– Ты сестра отца моего ребёнка. Я не могу сердиться на тебя… долго. Ведь в итоге всё хорошо.
Катерина судорожно втянула воздух и дёрнулась, будто хотела обнять Веронику. Гордеев застыл, не веря своим глазам, но ничего не произошло. Всеволод покачал головой: да такого не могло случиться! Да, Катерина признала вину, но…
– Браво, – произнёс он и хлопнул в ладоши. – Отличный спектакль. Вселенское прощение и великое добро, все люди сёстры!
Он взял руку Вероники и, поцеловав её, отрицательно покачал головой:
– Ты слишком добра, дорогая. Но я ей не верю. – Повернулся к Катерине. – Она так и будет сражаться за наследство, пока не добьётся своего. Так не будем тянуть с финальной битвой. Решим всё сейчас. За дверью мои адвокаты и люди из нотариальной фирмы, где хранится завещание отца. В палате все заинтересованные и, – он подмигнул насторожившемуся Жукову, – доктор, если вдруг кому-то станет плохо.
Елена Глебовна выступила вперёд и сурово спросила:
– Что ты делаешь, Сева? Я не понимаю! Чего ты добиваешься?
– Я отдаю сестрёнке наследство, – криво ухмыльнулся Гордеев. – Совершенно добровольно!
– Нет, – возмутилась бабушка. – Это твои деньги! У тебя будет ребёнок!
Она ткнула пальцем в Веронику, которая стояла с прямой спиной и настороженно следила за Всеволодом. Конечно, она напряжена, она ведь знала босса и видела, как он с такой вот улыбкой крушил конкурентов. Гордеев притянул невесту к себе и шепнул:
– Это всё спектакль. Не бери близко к сердцу, хорошо?
Женщина заглянула ему в глаза и коротко кивнула, а он ощутил, как она расслабилась, и ему самому стало легче. Поцеловал Веронику и повернулся к сестре.
– Бабушка тебя обыграла, верно? У меня будет ребёнок, и условие выполнено. Ты сдалась! – Он выдержал паузу и предположил: – Но что, если меня обвинят в преступлении?
Всеволод резко шагнул к кровати отца и, пока никто не сообразил ему помешать, сдернул трубку искусственного дыхания. Катерина вскрикнула, бабушка схватилась за грудь, Вероника прижала руки ко рту в немом крике, Костя замер в ужасе, а Жуков бросился к другу.
– Что ты творишь?!
Гордеев, остановив его, заглянул в глаза:
– Воскрешаю живого мертвеца, дружище! – Перевёл взгляд на Елену Глебовну. – Бабушка, не изображай сердечный приступ. Ты прекрасно знала обо всём, иначе как бы я заподозрил, что твои участившиеся после приезда Катерины визиты не так уж невинны? Не упоминая о том, сколько раз ты оговаривалась. Например, что переслала документы отцу, а не его душеприказчику.
Елена Глебовна опустила руку и выпрямилась, и Всеволод тихо рассмеялся. Подмигнул растерянной Веронике и обернулся к кровати, где с кряхтением поднимался Платон Гордеев.
– Да…
– Папа?! – поражённо воскликнул Костя. Он перевёл взгляд на бабушку и спросил тихо, но в голосе его звенело разочарование: – Так это обман?
– Зачем? – одними губами спросила Вероника.
– Конечно обман, – скривился Всеволод. – Отчаявшись добиться прощения Катерины, самый великий лжец в мире решил притвориться мёртвым.
Обняв невесту за плечи, он повёл её к выходу. Затормозив рядом с ошарашенной Катериной, посмотрел на сестру и процедил:
– Бери и его, и его деньги. Вы стоите друг друга!
– Севка! – крикнул в спину отец, и Гордеев замер на миг. – Я пошёл на это, чтобы вы стали семьёй! Дети не должны страдать из-за ошибок родителей.
– Мои дети и не будут, – пообещал Всеволод Веронике и, поцеловав её в щёку, не оборачиваясь пояснил: – Потому что я не совершу ошибок.
Он вывел свою женщину из палаты и, когда они вошли в лифт, отпустил её плечи, сжал свою голову и громко расхохотался. Гордеев ощущал себя так, словно с его плеч упал целый мир. Мир лжи и чужой ненависти. Но по щеке почему-то скользнула слезинка.
Вероника стёрла её и, улыбнувшись, обняла Всеволода. Они молча стояли, пока двери лифта не разъехались. И выходил Всеволод из медицинского центра, ощущая, что вступает в новый мир. Мир безоблачного счастья и наполненного радостью будущего.
